Миры Роджера Желязны. Том 6
Шрифт:
Она крепко стиснула мой локоть. С востока дул свежий ветер. Я высвободил руку и похлопал Гленду по плечу:
— Все позади. Она кивнула.
Едва я это сказал, как увидел, что проклятый луч снова вырвался из развалин и ищет нас, ищет… Мы пробирались среди валунов, обходили кратеры и воронки, поднимались на холмы, спускались в ложбины.
— Смотри, птица! — закричала Гленда. — Такая симпатичная! Желтенькая!..
Утро наступило на планете, и ландшафт, служивший сценой для моего ночного кошмара, на глазах преображался. Я и не подозревал, что эти холмы такие зеленые. Кучевые облака слева обещали дождь, да и ветер, изменив направление, задувал теперь с той стороны, но на востоке небо было по-прежнему чистым.
Луч, которым Стайлер всю ночь преследовал меня, остался позади — мы вошли в тень, отбрасываемую зданием, вернее, единственной его уцелевшей стеной, черной, с зияющим дверным проемом.
— Мы войдем туда? — спросила Гленда.
— Да.
Переступив порог, мы очутились в вестибюле с выгоревшими до черноты стенами и просевшим полом. Через дыры в потолке сквозило небо. Все вокруг было завалено мусором и каменными обломками.
— Зачем мы сюда пришли?
Я подал Гленде знак следовать за мной.
— Подожди немного, и все узнаешь. Говорю тебе, мне понадобится секретарь.
Однако попасть в помещение, которое я некогда штурмовал, оказалось невозможно — коридор был почти до потолка забит землей вперемешку со щебнем; это случилось, вероятно, вследствие оползней со склонов ближайшей к зданию гряды холмов. Все же нам удалось проникнуть в приемную. Здесь было сравнительно чисто, хотя очертания мебели лишь угадывались под чудовищным слоем пыли.
Выходит, я ничего не забыл из прошлого, потому что уверенно подошел к стене и извлек из ниши черный, похожий на огромного тарантула телефон. Поставил его на стол, вытащил из кармана носовой платок и начал стирать с аппарата пыль.
И вдруг он зазвонил.
Гленда вздрогнула и посмотрела на меня.
— Ну вот, — сказал я, отступая на шаг. — Теперь чисто. Подними трубку, пожалуйста.
Продолжая глядеть на меня с недоумением и тревогой, Гленда взяла трубку:
— Алло.
С минуту она слушала, потом повернулась ко мне, прикрыв микрофон ладонью.
— Он хочет знать, кто я такая.
— Ну и скажи ему, кто ты такая.
Она некоторое время разговаривала с тем, кто был на другом конце провода, потом снова посмотрела на меня.
— Он спрашивает, здесь ли Анжело ди Негри.
— Ты — секретарь Анджело ди Негри. Спроси, что ему нужно.
— Он хочет побеседовать с тобой о твоей работе.
— Я занят, — сказал я, стирая пыль с кресла. — Скажи ему, что всю информацию относительно нынешнего состояния Дома он может получить от тебя. Расскажи ему обо всем.
Она довольно долго говорила в трубку. Я успел тщательно очистить кресло, уселся в него; тут наконец Гленда снова повернулась ко мне:
— Он все еще надеется, что ты уделишь ему минутку-другую.
Закуривая, я отрицательно покачал головой.
— Передай ему, что взрывом разрушена стена в Пятом крыле и начался исход жителей из Дома. Скажи, что ты собираешься туда вернуться и заняться созданием систем жизнеобеспечения для вышедших наружу.
— Я?..
— Разве ты не об этом мечтала столько лет?
— Да, но…
— Может быть, ты недостаточно подготовлена, чтобы этим заняться?
— Надеюсь, что достаточно.
— Вот и обрадуй его.
Я выкурил одну сигарету, начал другую. Гленда что-то говорила в трубку, потом слушала, потом снова говорила. Наконец она дотронулась до моего плеча.
— Ему интересно, что ты думаешь о результатах его эксперимента? Как по-твоему, извлекло человечество урок из пребывания в Доме или осталось таким, каким было всегда?
— Черт побери, я не могу отвечать за все человечество! Даже относительно себя я не уверен, что чему-нибудь научился. Разве что узнал на собственном опыте, каково быть винтиком гигантской машины…
Она повторила сказанное мной чуть ли не слово в слово, потом опять обернулась ко мне.
— Он хочет услышать твой голос. Просит, чтобы ты сказал ему что-нибудь. Что угодно.
Я встал, потянулся.
— Передай ему, что мы квиты. Скажи, что ты очень сожалеешь, но мистер Негри по утрам не отвечает на звонки. И положи трубку.
Когда мы возвращались, я снова позволил Гленде поддерживать меня под локоть.
Солнце уже сияло вовсю, но и тучи надвигались фронтом. Я подумал, что на обратном пути мы, наверное, здорово вымокнем, если дождь не пройдет стороной.
А еще я подумал: «Не один ли черт?..»
Господь Гнева
Глава 1
Вот! Пегая коровенка, белая с черными пятнами, тащит инвалидное кресло — тележку на велосипедных колесах. А он на тележке, посередке.
Нежась в лучах утреннего солнца на пороге церкви, лицом на север, в сторону Вайоминга, отец Хэнди углядел на дороге церковного служителя — корова голштинской породы трусила по ухабам, и шишковатая голова безрукого и безногого тела моталась то из стороны в сторону, то взад-вперед, выплясывая сумасшедшую джигу.
«Неважнецкий день, — подумал отец Хэнди. — Предстоит сообщить Тибору Макмастерсу малоприятную новость».
Священник юркнул обратно в церковь, дабы оттянуть встречу. Однако Тибор его не заметил. Калека был погружен в свои думы, к тому же его мутило — Макмастерса всегда мутило перед началом работы. Видать, муки творчества. К горлу подступала тошнота и донимал надсадный кашель. Угнетал всякий запах, любой вид — даже вид собственной картины.
Отец Хэнди всякий раз дивился этому утреннему бунту тиборовских чувств — как будто калека охотно бы помер в течение ближайших суток.