Миры Роджера Желязны. Том 9
Шрифт:
Полная, некрасивая женщина средних лет с седеющими волосами вышла справа из-за ширмы.
— Госпожа? — воскликнула она. — Мне показалось, я услышала, как вы вошли.
— Ты действительно услышала это, Лиша.
— Вам что-нибудь принести или сделать?
Семирама молча размышляла несколько секунд.
— Небольшой бокал светлого вина из… Билдеша? Я забыла, откуда его доставляют. Ну ты знаешь, то, которое мне нравится, — сказала она.
Лиша прошла через комнату к застекленному шкафчику, стоявшему возле стены. Послышался звон стекла. Вскоре она вернулась с бокалом на серебряном подносе, который она поставила на маленький столик справа от Семирамы.
— Что-нибудь еще, мадам?
— Нет, пожалуй, ничего. — Семирама подняла бокал и сделала глоток. — Ты когда-нибудь влюблялась, Лиша?
Женщина покраснела и отвела взгляд.
— Думаю, что влюблялась однажды. Это было очень давно.
— И что же случилось?
— Его забрали в солдаты, госпожа, и он погиб в первом же сражении.
— А что было с тобой?
— Насколько я помню, я много плакала и постарела.
— Ты знаешь, что много лет назад я была королевой в городе, который уже больше не существует? Джелерак забрал меня из этой мертвой страны, потому что моя семья знала язык Старых богов, а ему нужен переводчик, когда Старый бог, который служит ему здесь, начинает вести себя странно.
— Да, я слышала. Я была здесь в тот день, когда он призвал вас сюда, и в этот же вечер я впервые увидела вас. Они принесли вас ко мне еще спящую, и я ухаживала за вами. Прошло три дня, прежде чем вы открыли глаза и заговорили.
— Так долго? А я и не знала. Только через неделю бедный Джелерак успокоился, и мы остались предоставленными самим себе. Много месяцев назад…
— Бедный Джелерак?
Семирама повернулась, внимательно посмотрела на свою служанку и нахмурилась.
— Я вижу, ты удивлена, и это не в первый раз. Он всегда был добрым человеком, а ты ведешь себя так, как будто это неправда.
Пальцы Лиши затеребили пояс, глаза забегали.
— Я просто служанка.
— Но почему такая реакция? Ты проявляешь ее довольно часто. Ты должна рассказать мне.
— Я… я слышала, что очень давно он был таким, как вы сказали…
— Но теперь он больше не такой?
Лиша кивнула.
— Странно… что с нами делает время, — задумчиво произнесла Семирама. — Я слышала много о нем, даже перед собственной кончиной, однако я не верила. Но тогда я была слишком занята мыслями о другом, чтобы обращать внимание на слухи. Мой муж развлекался с наложницами, и сердце мое было где-то далеко…
Лицо Лиши просветлело, она снова взглянула на хозяйку.
— Да… — сказала Семирама, разглядывая эбеновую ширму и поднося бокал к губам. — Я любила человека из Элвишей, который отправился в Шоредан и убил могущественного Гохорга Первого, против которого тщетно сражался даже Джелерак. Его звали Селар. Но и сам он был убит сразу после совершения своего подвига…
— Я… слышала о нем, мадам.
— Тогда мне следовало убить себя, но я этого не сделала. После этого я прожила еще несколько лет, завела себе других любовников и утешилась с ними. Я умерла во сне. Возвращаясь мыслями назад, я теперь думаю, что это была грязная история, и подозреваю своего мужа Рандела. Я была так слаба. — Семирама рассмеялась. — Если бы я знала, что оживу, то наверняка покончила бы с собой.
Она потянулась и вздохнула.
— Ты можешь идти, Лиша.
Женщина не двинулась с места.
— Вы… вы не должны теперь думать о том, чтобы причинить себе боль, госпожа… Обещаете?
Семирама улыбнулась:
— Да благословят тебя Боги, конечно нет. Прошло слишком много времени, чтобы подобный поступок имел какое-то значение. Я уже не та девушка. Просто меня утомили другие дела, и мысли мои вернулись к глупым дням юности. Иди и не бойся. Мне потребовался благодарный слушатель, вот и все.
Лиша кивнула и повернулась:
— Если захотите что-нибудь еще, только позовите меня.
— Позову.
Семирама проследила за уходом служанки. Спустя некоторое время она снова взялась за цепочку, висевшую у нее на шее, поднесла к лицу маленький, восьмиугольный, отдающий синевой металлический медальон, инкрустированный червленым серебром. Она открыла его и посмотрела на выгравированное внутри изображение. Это был портрет молодого мужчины — длинные светлые волосы, слегка заостренные черты лица, проницательные глаза, маленькая бородка. Все выражение лица и резко очерченная линия рта выдавали в этом человеке сильную и решительную натуру. Некоторое время Семирама смотрела на изображение, поднесла его к губам и закрыла медальон. Затем она допила вино.
Семирама поднялась и принялась расхаживать по комнате, переставляя с места на место безделушки. Наконец она подошла к двери, вышла в зал, постояла в нерешительности и отправилась дальше. Более часа она бродила по залам и галереям, поднималась и спускалась по лестницам, не встречая никого, случайно наталкиваясь на эфемерные видения, порожденные ее хозяином: комната, превращенная в подводный грот, зал, в котором дул ураганный ветер, коридор, забитый глыбами льда, черная дыра в воздухе, которая вела в никуда, но через которую лилась мягкая экзотическая музыка. В одном месте ее путь усыпали цветы, в другом — жабы. В главном зале бушевал шторм, в вестибюле моросил мягкий голубой дождь.
Постепенно она обнаружила, что ноги сами повернули и понесли ее в направлении Темницы. Но сейчас у нее не было желания говорить с Туалуа, даже после воспоминаний о прошедших временах.
«Неужели я последний человек, — задумывалась она уже не в первый раз, — последний человек в мире, который может разговаривать с ним?»
Пройдя по галерее мимо его комнаты, она остановилась и глянула в окно. Справа от нее была какая-то темная зона, как будто ночь раньше времени опустилась на далекие скалы. Слева земля находилась в подвижном состоянии, она бурлила, как будто под воздействием тепловых волн, вздымалась, меняла цвет. Облака тумана отступили к востоку, образовав там громадную желтую стену.
Семирама прошла вперед и присела на широкий подоконник, подложив под спину подушку. В пределах видимости внизу не было ничего живого.
«Как теперь выглядят города? — подумала она. — Сильно ли они изменились?»
Мелиашу, сидевшему за своими записями, показалось, что кто-то окликнул его по имени. Он отодвинул в сторону письменные принадлежности и потянулся за кристаллом.
Кристалл почти мгновенно засветился, и он увидел Рока со слезящимися глазами, который слабо улыбался.