Миры Серого

Проснулся я за два часа до полудня, бодрый до невозможности, полюбовался чудодейственным кольцом. Погладил мягкие перья Доны, пощупал заурчавших красоток, закутал в простынки сладко посапывающий гаремчик и вышел в гостиную. С палубы раздавался звон мечей. Я закурил сигару Графиня Анчар и вышел на кормовой балкон. Наконец, увидел их! Пара огромных морских ящеров резвились в воде в двух сотнях метров за кормой! Я долго не мог оторваться от прекрасного зрелища. Заодно и пароль с остававшегося на галеасе диска связи снял с помощью портального ключа, ну или не снял – я не знал,

Вышла Лоечка, подошла ко мне, обняла, поцеловала и положила мои руки на свою попу, увела к себе в каюту. Через двадцать минут страстной любви вышла. Тут же зашли радостные Олличка и Ломпочка. Сразу накинулись на меня, восторженно мурлыча про чудесное кольцо и про подарки мне к свадьбе. Ещё минут через сорок мы вышли в гостиную, и я, наконец, взял самопишущий блокнот, начал передавать в него сведения о разведке, о сделанном, свои планы и предложения для Князя.

Заодно мы заглянули в шестую каюту. Там читал магическую книгу дежурный доктор. А гимка невероятно обернулась вокруг головы лежавшей на боку Миримы, прижавшись низом животика к лицу русалки, а грудью к её спине, и обхватывая пациентку и ручками и хвостиком, и мурчала. Как дышала пациентка я не понял, наверно через шёрстку на самом интересном месте невероятной лекарши. Дежурный доктор покраснел от позы красоток и прошептал:

– Гимка иногда перемещается, но всегда закрывает лицо русалки, пару часов назад душила жертву сиськами, потом животиком, а теперь вообще!

Дикобродки покраснели, я улыбнулся, мы вышли и тихонько закрыли дверь.

Хромой со своей сияющей гоблинкой притащили кофе и десерты. После их ухода зашла Лоя. За ней зашли две надувшиеся освобождённые вчера склонные к продажной любви красотки, орчанка и тролльчанка. И амазоночка и эльфийка с поцарапанными мордашками. Лоя налила себе кофе. Юная амазоночка проговорила:

– Я не стала её бить, но за царапины поцарапала и её!

– Мы больше не будем, но не забирай заработанное – пробормотали шлюшки.

– Я не позволю собой командовать! – испуганно шептала эльфийка.

– Сефка не закончила лечение – сообщил я – Но там невероятный разврат!

Лоя заглянула в каюту-госпиталь, весело подошла ко мне, поцеловала, вытащила розгу из моего крепления и промурлыкала:

– Как скучно у нас было до тебя, Серый! Сефка просто невероятная! На палубе коки гоблины тренируются, они едят за пятерых каждый и быстро накачивают мышцы и, похоже, подрастают! Через час, в полдень, причалим, как Гурон и приказал. А пока попьём кофе и заодно я высеку дурочек. А вы, дурочки, громко не орите, если не хотите получать в полной народу офицерской кают-компании, да и будить всех не зачем… Но подраться из-за парня на корабле, где их три сотни…

Следующие полчаса я пил кофе, курил, мысленно диктовал блокноту донесение и любовался, как Лоя с удовольствием, широко улыбаясь и не забывая про кофе и печенье, не спеша раздела добычу, поставила на колени, затем поочерёдно укладывала на лавку и, мурлыча что-то назидательное, привязывала и красиво порола тихонько пивизгивающих красоток по красивым попам. Эстетка, однако. На мой вопрос, весело смеясь, пояснила:

– Да, я была очень проказливой, и пока в пятнадцать лет не сбежала, порку получала регулярно. Да и сейчас, если попадусь, получу отменно. У нас, морских амазонок, с наказаниями всё

– У всех амазонок несложно – сердито буркнула поглаживающая попу юная высшая амазоночка.

– Дикари – прошептала, вытирая слёзы и сопли, эльфийка, потом посмотрела на меня и призналась – Хотя… и эльфы не отстают, если нашкодить…

Орчанка и тролльчанка только улыбались сквозь слёзы, радуясь, что довольная шкиперша не удосужилась конфисковать у них заработанное. А Лоя отпустила жертв и отдала розгу вышедшей в раскорячку, кряхтя и попискивая, из моей каюты помятой Коре в накинутом свадебном платье. Морская амазонка ещё и хихикнула:

– Поздравляю, крошка, с прекрасно, вижу, прошедшей первой брачной ночью!

Я взял поднос с кофе и зашёл к жёнушкам. Подал кофе сидевшей на кровати блаженно улыбавшейся Доночке и лежавшей Ардочке, глупо хихикавшей и курившей, получая совсем несильную порку от счастливой старшей жены. Дурдом продолжается!

Я затолкал Дону в купальник. Одел решившую подурачиться Арду. Натянул штанишки на ждавшую и своей очереди быть хоть частично одетой и полезшую целоваться Кору. Погладил, пошлёпал и выгнал в гостиную гаремчик.

Принесли завтрак. На поднявшийся шум из кают вышли Шевалье со своей постоянно ошарашенной и поглаживающей попу Ангелеттой и Гурон с застенчивой наложницей-маркизой, тоже не забывавшей поглаживать пострадавшее вчера место. Притопал из нижней каюты и Кувалда с наложницей-виконтессой. Три новоявленных наложницы уселись рядышком и начали, ёрзая хорошо надранными попами, восторженно шептаться. Полукровка начала рассказывать про последний вчерашний бой.

К нам заглянули и Гор и Бори с застенчивыми гномками. Мы все дружно накинулись на еду.

Наконец, из шестой каюты, потягиваясь, вышла усталая Сефка, забывшая про одежду, пробормотала:

– Серый, мне срочно нужна твоя поддержка.

За гимкой вышла и ошарашенно таращившая оба глаза Мирима. Она сразу встала на колено перед гимкой и ещё раз поблагодарила замурчавшую взъерошенную пушистую красотку.

Я взял на руки прижавшуюся ко мне дрожащую Сефку и отнёс в свою каюту. Через три сеанса безумно приятного лечения измотанной лекарши я оделся, запустил к уже дремавшей полосатой красотке ждавшую с охранницами, покрасневшую, раздеваясь, Кенилу, закутал обеих в одеяло и вышел. Ура. Прекрасное утро любви завершено и впереди снова приключения.

Я выбежал с галеаса. Экспедиционный отряд уже был построен. Кроме старой гвардии и лекаря, на этот раз нас сопровождали двенадцать гномов в добытых вчера синих полных латных доспехах с синими секирами. Гор восторженно пробормотал:

– Потрясающие латы! Парни в восторге. А секиры! Спасибо, Серый!

– Всегда пожалуйста, в путь! – скомандовал я, отвесив шлепка ойкнувшей сердитой Коре.

Ронка попробовала возмутиться моим лечением Сефки, но я мгновенно выхватил розгу и со свистом стегнул по обтянутой штанишками из синего хлопкового аспида маленькой, но такой аппетитной, попке. Ещё минуту заняло у Коры встать на колени и попросить прощения. Я поднял крошку, поцеловал мордашку с нарисованными потешными усиками и со стекавшими из-под бесценных очков под красивой шляпой слезинками. Усадил понявшую место старшей жены и вспомнившую уговор Кору рядом со смеющейся Ардой, оттолкнул лодку и запрыгнул сам. Рядом с нами приземлилась Дона, пробормотав: