Мишень (Сборник повестей)
Шрифт:
***
В первые секунды после динамического удара Олегу показалось, что сама Вселенная встала на дыбы. Что-то не заладилось в разбалансированном механизме катапульты, и старенький челнок закрутило на выходе из стартового ствола, да так, что звезды на экранах обзора ринулись по кругу...
Лицо Павла позеленело.
Пока Олег боролся с двигателями ориентации, пытаясь прекратить вращение корабля и стабилизировать синусоидальную траекторию, по которой их спускаемый модуль приближался к грязно-коричневому покрывалу облачности, он сидел, дико вытаращив
– Не спи!– дошел до него окрик Лепетова.– Свяжись с отсеком, узнай, все ли в порядке?!
Бывший корабельный капеллан судорожно сглотнул, кивнув в ответ на полученную команду. С трудом отняв от лица мелко дрожащие пальцы, он перекинул несколько тумблеров на пульте, поставив их в положение "включено".
Нужно сказать, что челнок, как и все военное оборудование, обладал минимумом удобств и максимумом надежности. Ни о каких псевдосенсорных клавиатурах и прочих технологических наворотах не стоило даже и вспоминать. Здесь использовались малоэстетичные, но проверенные временем узлы.
Звезды на экранах описали очередной круг, но уже медленнее, чем минуту назад. Скачкообразные перегрузки по-прежнему больно били по мышцам, срывая пальцы с переключателей и отдаваясь в затылке пульсирующей болью.
– Отсек, на связи рубка, вы живы?
Несколько секунд в динамиках висела тишина, потом словно прорвало. Раздался поток непереводимой брани.
Лепетов выдавил ухмылку на своем отекшем от перегрузок лице. Кто-то обещал придушить его после посадки.
– Кто в кормовом блистере?– хрипло осведомился он.
Ему ответила тишина.
– Я спрашиваю, кто прикрывает корму?
Очевидно, что никто из пятерых сотоварищей не рискнул лезть в тесный, полупрозрачный купол из армированного сталепластика, в котором была установлена турель вакуумных орудий.
– Пусть эти сучки лезут...– наконец огрызнулся по связи чей-то голос.– Их работа.
"Киборги заперлись в кормовом отсеке... У них, наверное, другие инструкции..." - подумал Олег, чувствуя, что он уже почти совладал с кораблем.
– Разбирайтесь как хотите, но кто-то должен прикрыть посадку из блистера, - резко ответил он.– Внизу система планетарной обороны. Мы не на прогулке, а я не господь бог, Фрайг вас всех раздери!
Ему опять не ответили. Похоже, что связь была отключена из отсека.
"Идиоты..." - подумал Олег, пытаясь сосредоточиться на управлении.
Наконец дикое, калейдоскопическое коловращение звездных огоньков на экранах прекратилось, перегрузки внезапно схлынули, осталось только равномерное ускорение, которое уже не терзало тело, а лишь слегка прижимало его к поверхности кресла.
Грязно-коричневое покрывало облачности, означавшее границу атмосферы Диона, медленно приближалось, распухая до всеобъемлющих размеров.
Челнок шел по касательной к планете, его скорость была велика. Олег, затратив время на борьбу со спонтанным вращением, упустил расчетную точку торможения и теперь наблюдал, как на экранах обзора обозначилась
– Приготовиться к перегрузке!– на всякий случай предупредил он, хотя подозревал, что связь между рубкой управления и грузопассажирским отсеком оборвана.
Однако в этом он ошибся.
– Мы готовы, - внезапно пришел по связи спокойный ответ.– Все недоразумения улажены. Личный состав пристегнут. Один человек дежурит в блистере.
Олег не успел познакомиться со своими новыми товарищами и сейчас не мог даже гадать, кому из троих бывших офицеров принадлежит этот чуть надтреснутый голос, но мысленно он поздравил его с внушительной победой, ведь, кроме троих доходяг-военнопленных, в отсеке присутствовали двое дюжих, здоровых уголовников, и призвать их к дисциплине казалось ему номером если не дохлым, то трудноисполнимым.
Ровно через секунду, когда включился тормоз-снаряд и ослепительное пламя истекающей плазмы затопило обзор, все посторонние мысли буквально вымело из головы Лепетова.
Он больше ничего не видел и не слышал.
В мире остался только он, мерцающие датчики приборов да мутная атмосфера.
***
Старенький, видавший виды челнок вошел в атмосферу Диона, падая в размытую линию терминатора.
Лепетов сверился с тусклыми, мерцающими датчиками приборов и невнятно чертыхнулся: расчетная точка посадки находилась на ночной стороне планеты.
Здешнее солнце, словно издеваясь, сверкнуло из-за шара планеты, послав вдогонку крохотному кораблю сноп своих лучей в виде серпообразной полоски зари, затем вокруг резко потемнело, лишь датчики приборов засветились ровнее, четче, но их розовая и изумрудная подсветка не успокаивала, а, наоборот, подстегивала воображение...
Внизу, под черным, зловещим покрывалом облаков, лежала неизвестная, напичканная железом земля.
– Блистер, крути головой, сейчас пройдем облачность!
Олега неприятно мотало в кресле. На своего второго пилота он не мог смотреть даже украдкой, на подобную ерунду уже не хватало времени. Челнок нещадно болтало в неразведанных воздушных потоках, половина приборов обнаружения не работала или же делала это из рук вон плохо, и оттого у Лепетова сложилось неприятное, граничащее с обыкновенной паникой чувство, что уже не он управляет ситуацией, а его величество случай рулит челноком...
... Через минуту или две на экранах немного просветлело, и Олег с облегчением понял, что они прошли слой густых, напитанных влагой облаков.
Под пеленой туч царило сумрачное пространство, полное неясных очертаний далекой земли. Вдалеке, у самого горизонта, несколько раз пробежал зыбкой полосой и исчез какой-то отраженный свет. Сверившись с показаниями немногих приборов и компьютерной картой, Лепетов понял, что в той стороне раскинулся океан. Их квадрат лежал чуть поодаль, в глубине материка, и он, сообразуясь со своим представлением о лежащем внизу рельефе, откорректировал курс...