Мишка
Шрифт:
В доме всё чаще царило веселье. Мишка бегал по комнатам, всегда показывал своё присутствие в пределах этой квартиры. Тимур вышел на работу, возвращаясь домой, видел, как Мишка радостно виляет хвостом и прижимает ушки. Свою радость он выражал всей своей щенячьей сущностью, и Тимур забывал о трудностях на производстве. Как маленький ребёнок своими безобидными шалостями Мишка веселил всех.
Стали приносить подарки для него родственники, приходившие в этот дом. Отец пенсионер проводил всё время со своим подопечным Мишкой. Вскоре щенок подрос, и его приучили к прогулкам на поводке.
Тимур просыпался по утрам и видел, что на него
Когда приходили с прогулки отец с Мишкой, он бежал показаться Тимуру на глаза. Константин Николаевич говорил:
– Он в тебе больше признаёт хозяина. Видишь, как торопится всегда к тебе.
Время шло. У Мишки появился свой набор посуды. Он кушал не спеша, вальяжно обходя вкуснятину вокруг и только достаточно насытившись ароматами еды, приступал к её употреблению.
Во время сна хозяев, он со своего коврика у дверей приглушённо гавкал, реагируя на все звуки за входной дверью. Казалось, что он с уважением относится к отдыху людей и ведёт себя осознанно, не забывая про свои обязанности. Мишка не ложился на кровать. Вёл себя как настоящая дворняжка, его территория – коврик у двери. Но когда кто-то грустил из людей в доме он приходил и веселил, гоняясь за своим собственным хвостом. Грустные размышления уходили, и возникал на смену им добродушный смех.
– Михаил Леопольдович, – шутя, но важно называл его Константин Николаевич.
Вскоре отец познакомился с женщиной, и они стали жить вместе в другой квартире. Летом уехали из этого города.
Мишка остался с Тимуром. Один в доме он находился целый день в ожидании друга. Радовался прогулкам и вниманию, после чего благодарил, размахивая радостно своим пушистым хвостиком, и улыбался по-собачьи.
Однажды Тимур заметил, что в его отсутствии Мишка спит на кровати отца. Он начал воспитывать Мишку, указывая на кровать:
– Это нельзя, фу! – внушал он.
Мишка не понимал, как его уличили. Без контроля предоставленный сам себе он кувыркался по подушкам и одеялу, наслаждаясь комфортом и простором для действий. Тимур догадался по наличию шерсти, которая оставалась на кровати и по вмятине среди подушек, где Михаил Леопольдович предавался комфортному отдыху, забывая о жалкой подстилке у дверей.
Летом приехал Константин Николаевич, и они с повзрослевшим Михаилом Леопольдовичем ушли на весь дачный сезон в загородный дом. Когда Тимур приезжал проведать их, прихватив с собой гостинцев, Мишка заливисто гавкал, делая вид, что сначала не узнаёт его.
Всё больше характер Мишки становился с гонором. Он был меньше многих других собак и поэтому своим гавканьем провозглашал по всей округе, ЧТО ОН ЗДЕСЬ!
Иногда Мишка увязывался за Тимуром и двое суток находился с ним в квартире. Потом снова убегал на дачу к Константину Николаевичу. На цепь его не сажали, иногда он не слушался и исчезал по своим делам, неизвестно куда. Возвращаясь, возвещал своим лаем, что Михаил Леопольдович прибыл домой. Он маленького роста, своим поведением диктовал, что всё контролирует.
На природе ему было раздолье, где он вдоволь мог набегаться, познавая окружающий мир. На всякую букашку и пролетающую птицу гавкал.
Вскоре Константину Николаевичу его лай стал постоянным звоном в ушах. Он его приглашал в дом со словами:
– Михаил Леопольдович, заходите в апартаменты.
Мишка делал такой вид, что всё понимает и с поднятым хвостом и торчащими ушами следовал в дом. Он обнаружил разницу: внутри дома не на кого гавкать и соблюдать тишину приходилось постоянно, иначе грозный хозяин мог проявить свою строгость за непослушание. Он терпеливо затаивался, как идеально послушный пёс. Случается что, строгость к собаке улетучивается за её преданность, и мы забываем все претензии. Мишка терпеливо ждал. Стоило Константину Николаевичу выпустить его на прогулку, как он сразу принимался за работу. Отцу пришлось включить музыку, чтобы не слышать монотонное, занудное гавканье.
Пришёл электрик с жалобой:
– Я на вашей линии провожу ремонт электросети, но не могу работать. Ваш пёс гавкает снизу, когда я на столбе и у меня трясутся руки.
Хозяин всё выслушал и направился искать Мишку. Тот убежал куда-то. Весь день электрик проработал под аккомпанемент Мишкиного лая. Закончил работу поздно вечером и, удаляясь, старался не смотреть в сторону этого двора.
В этот вечер Константин Николаевич долго искал Мишку, который разгуливал сам по себе среди дачных домов. Он волновался за собаку, и когда они встретились Михаил Леопольдович с поднятым хвостом и торчащими ушами проследовал домой, рядом с хозяином.
Пёс был наказан. Получил веточкой ивы за чрезмерное гавканье и был посажен на цепь. Несколько дней вёл себя образцово, и все, кто приходили в гости, удивлялись, какой он послушный. Всё забылось, его отпустили с цепи, и тут он пошёл в разнос. Своим гавканьем вновь обозначал своё присутствие в этом мире.
Пожилые люди начинали нервничать, когда Михаил своим лаем их сопровождал. Все знали теперь Мишку в этом дачном посёлке. Нервные характером кидали камни или ругались на него. Он запоминал, и стоило вновь попасть в поле зрения Михаила Леопольдовича, начинался ужас для них. Тех, кто на него злился, он с особым вниманием находил и провожал лаем до полного их исчезновения с обозрения.
У Константина Николаевича были хорошие знакомые из соседнего дома и часто приходили в гости поделиться новостями. На них Мишка не гавкал вообще.
– Скоро уезжаю, сын работает, ума не приложу, куда Мишку пристроить, – заботливо поделился с ними хозяин.
– У нас умер кот, мы на пенсии, оставь нам до следующего лета собаку, – предложил сосед, его жена поддержала эту инициативу.
Константин Николаевич позвонил сыну, сказал, что уезжает, а собака остаётся у новых хозяев до следующего лета. Тимур вспоминал Мишку, и ему было важно знать, что он под присмотром.
Тимур уехал на Крайний Север на три месяца. Погрузился в работу и жил настоящим временем.
***
Пёс достаточно повзрослел, чтобы понимать к себе отношение людей и как жить в доме.
Хозяйку нового дома звали Любой. Она кормила его, но он не мог понять, почему к нему не приходят Константин Николаевич или Тимур, чтобы забрать к себе. Виктор, муж Любы, гулял с Мишкой, который всегда был на поводке. Иногда они проходили мимо дома, где жил Константин Николаевич, но Мишка никого не видел и удивлялся, от чего его жизнь изменилась? Он возмущался иногда и сравнивал своё прежнее существование с жизнью в другом доме. Его щенячьи воспоминания влекли к прежним хозяевам.