Мисс Билли
Шрифт:
В Нью-Йорке Сирил без труда нашел Билли, потому что она упоминала название ее парохода.
– Я подумал, что раз уж я сегодня в Нью-Йорке, то могу приехать и попрощаться с вами и тетей Ханной, – сказал он, обставив свое появление как случайность.
– Как мило с вашей стороны! – воскликнула Билли. – А как поживают дядя Уильям и мистер Бертрам?
– Думаю, что неплохо, хотя их не было дома, когда я уезжал.
– Они уехали?
– Да, оба сказали, что у них дела… Господи! – воскликнул он, увидев знакомую фигуру, быстро приближавшуюся к ним. – А вот и Уильям.
Уильям,
– Билли, я подумал, что раз уж я в Нью-Йорке, то заезду попрощаться с тобой и тетей Ханной и пожелать вам… Сирил? Что ты здесь делаешь?
Билли засмеялась.
– Он тоже случайно оказался в городе, дядя Уильям, прямо как вы, – объяснила она. – Спасибо вам за вашу доброту. Тетя Ханна сейчас подойдет. Она пошла в каюту, чтобы… – на этот раз замолчала Билли.
Братья, стоявшие к ней лицом, не видели того, что видела она. Причину внезапной паузы они не поняли, пока не услышали сзади веселый голос Бертрама.
– Значит, юная леди, вы вознамерились от нас сбежать? – кричал Бертрам. – Не так быстро! Я случайно оказался сегодня в Нью-Йорке и…
Что-то в лице Билли заставило его замолчать, а потом он увидел рядом с девушкой двух своих братьев. Мгновение он глупо смотрел на них, а потом сделал отчаянный жест.
– Я разоблачен! Что ж, тогда признаюсь: я обдумывал эту поездку с того момента, когда пришло ваше письмо, Билли. Ровно три недели. Как и эти двое.
В этот момент явилась миссис Стетсон и весьма удачно разрядила обстановку. Через несколько минут, когда все прощальные слова были произнесены и осталось только махать платками с берега, Уильям вздохнул.
– Какая милая девушка! Не думал, что буду так по ней скучать.
Глава XIII
Миф о Билли
Летом Билли писала Уильяму письма из-за океана с восторженными отчетами о путешествии. Она сообщила, что остается на зиму в Париже и не будет поступать в колледж. Она собиралась посвятить себя музыке и нанять учителя. Следующим летом Билли пригласила в круиз семья Колдервеллов. Их яхта – настоящий плавучий дворец, как утверждала Билли. Она расписывала, как много неизвестных земель повидает вместе с тетей Ханной.
Билли писала Уильяму от случая к случаю и не приезжала. Осенью она решила отправиться в Париж на всю зиму. Тем временем в доме Хеншоу на Бикон-стрит страдал Уильям. Сезоны сменялись, но Билли не спешила в Страту.
– Можно подумать, что у меня вообще нет никакой воспитанницы! – злился он.
– По правде говоря, Уилл, мне начинает казаться, что она миф, – сказал Бертрам. – Пару лет назад, с первого апреля по июнь, в нашем доме гостили два шаловливых духа, «Билли» и «Спунк». Годом позже мы случайно увидели, как дух по имени Билли отплывает на гигантском пароходе. Что от него осталось? Слова, записки, клочки бумаги. Говорю тебе, Билли – это миф.
Уильям вздохнул.
– В июне ей исполнится двадцать один, и мы почти ничего о ней не знаем.
– Вот именно, – усмехнулся Бертрам. – Интересно, стала бы она сейчас изображать моего ангела-хранителя
Уильям пристально посмотрел брату в лицо.
– Я полагаю, Берт, сейчас в этом нет необходимости.
– Может, и нет, Уилл. Но всем нам нужен ангел-хранитель, – грустно сказал он.
За минувшие два года Бертрам неоднократно заговаривал с Сирилом о своих подозрениях. Он пытались понять, почему уехала Билли, и предполагал, что ее кто-то обидел или вынудил к этому. Уильяму братья ничего не говорили, но собирались спросить об этом сестру.
Кейт не было в городе. Вскоре после отъезда Билли в Хэмпден-Фоллс ее семья переехала в небольшой городок на Западе и в Бостон не возвращалась.
В апреле, через три года после первого появления Билли на Бикон-стрит, Бертрам повстречал на улице своего друга Хью Колдервелла и пригласил его на ужин.
Хью Колдервелл, по выражению самого Бертрама, родился с серебряной ложкой во рту. Это был благополучный, красивый юноша, который открыто и мужественно вел себя с мужчинами и по-рыцарски учтиво – с женщинами. У него было множество друзей и несколько врагов. Состояние его вполне позволяло путешествовать, поэтому почти все время после окончания университета молодой Колдервелл проводил в опасных экспедициях в непроходимые джунгли, поднимался на неприступные горы, а иногда развлекался обычными туристическими поездками. Впрочем, он уже подумывал, что пора «осесть и заняться чем-нибудь осмысленным». Так он сказал братьям Хеншоу в гостиной Бертрама, где они курили после ужина.
– Да, сэр, так я и думаю, – повторил он. – Кстати, та девушка, которая навела меня на столь разумные мысли, вам известна. Это мисс Нильсон. Мы познакомились в Париже. Прошлым летом она гостила на нашей яхте.
Трое мужчин разом выпрямились в своих креслах.
– Билли? – воскликнули они почти хором. – Вы знаете Билли?
– Еще бы! И вы тоже знаете, судя по ее словам.
– К сожалению, не так хорошо, как хотелось бы, – решительно возразил Бертрам. – Но хотели бы знать лучше.
Гость засмеялся.
– Судя по вашему отклику, вы знаете ее неплохо. Билли непредсказуема и полна сюрпризов. На редкость очаровательная девушка!
– Ее назвали в мою честь, – объявил Уильям своим «лучшим» голосом, которым обычно рассказывал о своих избранных сокровищах.
– Да, она говорила, – улыбнулся Колдервелл. – «Билли» – это от «Уильяма». Странная идея, но неглупая. Так она еще больше выделяется среди других, хотя не особенно в этом нуждается.
– Не нуждается? – удивленно повторил Уильям.
– Возможно, вам это неизвестно, мистер Хеншоу, но мисс Билли – очень популярная юная леди. Вы можете ею гордиться.
– Я всегда ею гордился, – ответил Уильям несколько высокомерно.
– Расскажите о ней, – попросил Бертрам. – Нам хотелось бы знать о ней побольше.
Колдервелл улыбнулся.
– Она чудесная девушка, – от всего сердца сказал Колдервелл. – Наверное, самая чудесная из всех, кого я знаю.
Наступила тишина. В углу Сирил с отсутствующим видом курил сигару. Он не проронил ни слова после первого удивленного возгласа.