Миссис Крэддок. Покоритель Африки
Шрифт:
Мисс Гловер нашла высказывания мисс Лей загадочными и, чувствуя себя глупо, залилась краской.
– Вовсе нет, – возразила мисс Лей. – Берта сама себе хозяйка. Она здоровая и рассудительная девушка, как и большинство прочих. Но, что ни говори, это все-таки серьезный риск.
– Простите, – пролепетала сестра викария с таким страданием в голосе, что мисс Лей ощутила укол совести, – я вас не понимаю. Какой риск вы имеете в виду?
– Супружество, милочка.
– Берта… выходит замуж? Ах, мисс Лей, дорогая, примите мои поздравления! Какое счастье, какая гордость для вас!
– Моя любезная мисс Гловер,
– Я так рада, мисс Лей! Подумать только, наша замечательная Берта выходит замуж! Чарльз тоже будет очень доволен.
– Жених – Эдвард Крэддок, – сухо произнесла мисс Лей, прерывая поток бурных эмоций.
– А? – Мисс Гловер от удивления приоткрыла рот и изменилась в лице, затем, овладев собой, воскликнула: – Да что вы говорите!
– Вы, очевидно, удивлены, дорогая, – кисло улыбнулась мисс Лей.
– О да. Я думала, они едва знакомы. К тому же… – Мисс Гловер смущенно запнулась.
– К тому же что? – резко спросила мисс Лей.
– Видите ли, мисс Лей, мистер Крэддок, конечно, очень хороший человек и нравится мне, но… я бы не назвала его подходящей парой для мисс Берты.
– Все зависит от того, что, по-вашему, означает понятие «подходящая пара».
– Я всегда надеялась, что Берта выйдет замуж за младшего мистера Брандертона из Тауэрса.
– Гм, – ответствовала мисс Лей, которая недолюбливала матушку соседа-сквайра, – не представляю, чем может похвастаться мистер Брандертон, помимо наличия четырех или пяти поколений бестолковых предков и двух-трех тысяч акров земли, которую он не может ни продать, ни сдать в аренду.
– Нет-нет, мистер Крэддок – весьма достойный молодой человек, – поспешила добавить мисс Гловер, испугавшись, что наговорила слишком много. – Если вы одобряете союз – никто и слова не скажет.
– Я не одобряю этого союза, мисс Гловер, но я не настолько глупа, чтобы препятствовать ему. Замужество для женщины, которая имеет собственные средства, – всегда сущий идиотизм.
– Но ведь брак – это институт, установленный церковью! – запротестовала мисс Гловер.
– Неужели? – парировала мисс Лей. – А я всегда считала, что это институт, призванный обеспечивать работой судей по бракоразводным делам.
Это замечание мисс Гловер благоразумно оставила без ответа.
– Как по-вашему, они будут счастливы вместе? – наконец спросила она.
– Думаю, это крайне маловероятно, – ответила мисс Лей.
– В таком случае не велит ли вам долг – простите, что упоминаю об этом, – что-то предпринять?
– Моя добрая мисс Гловер, полагаю, Берта и Крэддок будут не более несчастливы, чем большинство прочих семейных пар; самый же главный на свете человеческий долг заключается в том, чтобы не лезть в чужие дела.
– Тут я с вами не соглашусь, – попыталась взбрыкнуть мисс Гловер. – Если бы долг сводился лишь к этому, в его выполнении не было бы ничего достойного!
– Милая моя, в вашем представлении жить счастливой жизнью – значит постоянно делать что-то неприятное, а в моем – собирать розы, защитив руки перчатками, чтобы не уколоться шипами.
– Так битвы не выиграть, мисс Лей. Мы все должны бороться со своими пороками!
Брови мисс Лей поползли вверх. Ну не дерзость ли – ее совестит женщина, которая на двадцать лет моложе! Однако представив, как это убогое, худосочное и скверно одетое создание атакует хвостатого дьявола, вооруженного рогами и когтями, мисс Лей мысленно узрела картину столь же жалкую, сколь и комичную, а потому пересилила себя и подавила желание поспорить со своей уважаемой приятельницей и тем самым ее напугать.
В гостиную вошел доктор Рамзи.
– Решил заглянуть, посмотреть на Берту, – сказал он, пожав руки обеим дамам.
– У бедного мистера Крэддока появился еще один оппонент, – объявила мисс Лей. – Мисс Гловер полагает, что мне следует отнестись к этому вопросу… серьезно.
– Именно так, – подтвердила сестра викария.
– Еще с юношеских лет я старалась не относиться ко всему слишком серьезно, – сказала мисс Лей. – Так что, боюсь, теперь я безнадежно легкомысленна.
Контраст между этим утверждением и чопорностью мисс Лей был по-настоящему забавным, но мисс Гловер поняла лишь, что ничего не поняла.
– В конце концов, – добавила мисс Лей, – девять браков из десяти в большей или меньшей степени неудовлетворительны. Говорите, молодой Брандертон подойдет Берте лучше, но в действительности старинное генеалогическое древо никак не способствует семейному счастью, а за исключением этого я не вижу заметной разницы между Брандертоном и Эдвардом Крэддоком. Мистер Брандертон обучался в Итоне и Оксфорде, однако либо ничему не выучился, либо весьма успешно это скрывает. По сути дела, он такой же фермер-джентльмен, как мистер Крэддок, только один род пробивает себе дорогу наверх, а другой катится по наклонной. Брандертонам принадлежит прошлое, Крэддокам – будущее, и, хотя я не сторонница реформ и прогресса, в качестве супруга для меня предпочтителен мужчина, который станет основателем рода, а не его последним чахлым побегом. Бог мой, вы заставляете меня изрекать расхожие истины! – Оппозиционный настрой превращал мисс Лей почти что в сторонницу Эдварда Крэддока.
– Что ж, – веско произнес доктор Рамзи, – лично я за тех, кто придерживается своего сословия. Сегодня всякий мечтает взлезть повыше: чернорабочий подделывается под ремесленника, ремесленник – под человека с профессией.
– При этом человек с профессией – хуже всех прочих, любезный доктор, – сказала мисс Лей, – поскольку этот подражает благородному лорду, который редко являет собой достойный пример. Самое смешное, что каждый класс считает себя не хуже того, что стоит над ним, и одновременно питает глубочайшее презрение ко всем, кто расположился на более низких ступенях. В сущности, единственные члены общества, которые оценивают себя должным образом, – это слуги. Мне часто приходит в голову, что прислуга в аристократических домах Южного Кенсингтона в несколько раз порядочней своих господ.
Ни мисс Гловер, ни доктор Рамзи не взялись бы обсуждать подобную тему, поэтому в разговоре повисла пауза.
– Назовите хоть один довод в пользу этого союза, – неожиданно потребовал доктор.
Мисс Лей посмотрела на него так, будто всерьез задумалась, и с насмешливой улыбкой произнесла:
– Дорогой доктор, мистер Крэддок – земной, прозаичный человек. Луна в небе никогда не приведет его в поэтический экстаз.
– Мисс Лей! – умоляющим тоном воскликнула сестра священника.
Мисс Лей обвела собеседников взглядом.