Миссия Эскарины Ставо
Шрифт:
Увы, для меня была заготовлена совершенно другая речь.
– Благодарю за приглашение, господин Кано, — улыбнулась я, перехватив микрофон. Тайвер отвернулся от камер, скорчив мне рожу: когда речь впервые зашла об ужине для сбора средств на экспедицию, он настоятельно рекомендовал мне короткую юбку, а не застегнутый на все пуговицы мундир. — Для меня большая честь участвовать в спасательной операции. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы «Седна» вернулась домой. По возможности, разумеется, с грузом.
Это заявление встретило куда больше одобрения: о замороженной воде на транснептуновых
Впрочем, если уж на то пошло, возглавлять миссии в Облако Оорта леди тоже не пристало. Это ее должны спасать, боготворить и беречь. Но что поделать, если тот, кому я доверила бы свое спасение, остался на «Седне»?..
Увы, оставалось только завлекательно улыбаться, отвечать на провокационные вопросы из зала и надеяться, что вопрос с финансированием экспедиции наконец-то будет решен.
– Господин Гармо хорошо устроился, должна отметить, — ангельским голоском произнесла Джанет, покачивая полупустым бокалом.
Я стоически пригубила свой сок. До вылета оставалось двое суток, и об алкоголе не могло быть и речи.
– Господин Гармо и без того был весьма щедр, когда позволил «Фрегату» привлечь всю свою врачебную коллегию к разработке инерционных колец, — заметила я. — Тайвер не мог рассчитывать, что он еще и сам полетит. Кроме того, «Норденшельд» не рассчитан на большой экипаж. Для обслуживания достаточно пятерых человек. Еще две криокапсулы и каюты — запасные. Если нам придется подобрать членов экипажа «Седны» на борт, это и без того означает, что мы будем вынуждены погрузить их в криосон и складировать капсулы штабелями!
Джанет взглянула на меня с острым и отчего-то особенно обидным сочувствием.
— Кенор гордился бы тобой.
В этом я несколько сомневалась, но все же склонила голову, принимая комплимент.
Джанет спрятала недовольную гримаску за бокалом и отвернулась, рассматривая ажурные тени от листвы на покрывале. Она не любила пикники, но каждый раз перед вылетом неизменно уступала моему желанию проводить как можно больше времени под открытым небом. Ей никогда не приходилось проводить в замкнутом пространстве космического корабля больше двух недель, но меня Джанет понимала прекрасно.
Наверное, поэтому мы и продолжали общаться, несмотря на то, что после пансиона благородных девиц наши жизненные пути повели нас к совершенно противоположным целям.
– Прости, если я лезу не в свое дело, — осторожно сказала Джанет, — но что ты собираешься делать, если… — она запнулась, не в силах подобрать слова, а когда я обернулась, заинтригованная затянувшейся паузой, все-таки выпалила: — Что ты будешь делать, если Кенор действительно выжил и вернется?
Я удивленно хлопнула ресницами.
– Признаться, я ожидала, ты спросишь, что я буду делать, если он не успел добраться до капсулы.
– Нет, это я как раз хорошо представляю, — усмехнулась Джанет. — В этом случае ты продолжишь летать с исследовательскими миссиями и, может быть, станешь первой старой девой, дослужившейся до контр-адмирала. Но если Кенор жив и не изменил своих намерений, это означает, что он провел последние три с половиной года в криокапсуле. Для него отправка «Седны» была событием минутной давности. Он оставил на Земле невесту, едва отслужившую обязательный срок и не помышлявшую о дальнейшей карьере во флоте. Помнишь, какой ты тогда была?..
Я одарила подругу укоризненным взглядом.
– Зато ты ничуть не изменилась, Джанет.
– Я не о том, — чуть смутилась она. — Разумеется, ты прекрасно выглядишь. Неспроста Тайвер пригласил на благотворительный вечер именно тебя.
«…а не меня», — так и не произнесла она, но в ее голосе отчетливо зазвучали ревнивые нотки. Я не сдержала совершенно недостойной усмешки.
– Он пригласил меня, потому что я возглавляю спасательную операцию и многое могу рассказать, не вдаваясь в скучные детали. Настоящим украшением вечера, если помнишь, была отнюдь не я.
– Именно! — воскликнула Джанет и, смутившись, понизила голос. — Ты могла бы затмить хоть его пассию, хоть его корабль! Но даже не попыталась…
Я покачала своим стаканом. Ярко-оранжевая жидкость свернулась в воронку, весело блеснувшую на солнце.
Можно было возразить, что мы собрали более чем достаточно средств и без короткой юбки, столь настоятельно рекомендованной Тайвером. Но Джанет намекала вовсе не на это.
Кенор действительно оставил на Земле невесту, которую куда больше волновала дата свадьбы, чем замаячившее на горизонте повышение. Если он жив, то ожидает увидеть ту юную леди, переживавшую о списке гостей и подвенечном платье. Что Кенор скажет, когда увидит вместо нее капитана третьего ранга Ее Величества Исследовательского флота?..
Вероятно, это будет нечто скорее вежливое, чем лестное.
– Мама тоже проводила со мной беседу на эту тему, — вздохнув, призналась я. — Но мы сошлись на том, что короткую юбку она бы тоже не одобрила.
– Короткие юбки рассчитаны вовсе не то, чтобы их одобряли почтенные матери семейства, — заметила Джанет, машинально одернув подол — надо отметить, вполне пристойной длины. — Впрочем, Кенор короткую юбку не одобрил бы и подавно, так что, должна признать, с выбором наряда ты, в конечном счете, не прогадала. Разве не это есть суть науки быть леди?
Я поперхнулась соком, едва не забрызгав белую форменную сорочку, и поспешно отставила стакан — подальше от мундира, фривольно сложенного на краю покрывала. Джанет спрятала усмешку за раскрытым веером.
– Когда ты начинаешь так изворачивать слова, это может значить только одно, — заметила я, восстановив дыхание.
– Да, я сообщила мама, что отправилась на пикник с флотским офицером старшего состава, — смиренно признала Джанет. — Но это ведь чистой воды правда!
Впервые за долгие месяцы я ощутила потребность в веере — по возможности, широком и непрозрачном. Увы, с мундиром он бы не сочетался, так что сдерживать неуместный хохот пришлось без подручных средств.