Миссия или Приключения провинциала в Ст. -Петербурге
Шрифт:
Где-то к полуночи я все-таки заснул, сидя на нижней полке. Но к двум меня разбудили: пассажиры уже собирались.
Ночная столица появилась за окнами задолго до прибытия. Она была на редкость безлюдной, но кое-где внушительно яркой от ночных огней. Впрочем, эти картины были мне смутно знакомы — в Москве я бывал уже несколько раз.
Точно по расписанию мы прибыли на Ленинградский вокзал.
На Ленинградском вокзале людей было немало, но все они выглядели вялыми и сонными. Я не стал здесь задерживаться, сразу направился на Казанский вокзал. Неспешно пересек пустынную
Мне повезло. Имелось одно единственное боковое место в плацкарте на поезд, который отправлялся через два часа. Заполучив билет, я отошел в уголок, достал телефон и позвонил, как и было условлено, Семену. В Сибирске из-за разницы во времени наступало уже раннее утро. Семен ответил почти сразу, видно с нетерпением ждал моего звонка. У него был слегка тревожный, но все-таки бодрый, несмотря на рассветный час, голос. Я быстро сообщил, что звоню уже из Москвы, что взял билет до Сибирска на такой-то поезд в такой-то вагон. Семен явно остался доволен. Естественно, пообещал встретить. На этом разговор был окончен.
Убрав телефон, я нашел свободное местечко в зале, сел и стал ждать. Очень хотелось спать. Глаза непослушно слипались. Но я боялся пропустить свой поезд. Поэтому долго сидеть не стал, вышел на улицу, покурил; сходил в платный туалет и сполоснул лицо. Снова присел, через пять минут повторил экзекуцию, и так — несколько раз. В последний час я все-таки отключился, но во мне сработал внутренний будильник, который всегда помогает, если очень этого хочешь. Таким образом, когда объявили поезд, я без лишних проблем погрузился в нужный вагон.
Пассажиры в вагоне еще спали. Я постелил на своей верхней боковой, залез туда и со спокойной душой, наконец, провалился в сон.
Я постарался проспать как можно дольше, спрыгнул на пол только после полудня. Спокойно навел туалет, разглядел своих соседей. Впрочем, вскоре они почти все вышли на своих станциях, а сели другие, потом и те тоже сменились. Так что описывать соседей, думаю, не стоит.
Да и вообще первый день в этом поезде я провел в вагоне-ресторане. Прикинув, сколько у меня осталось денег, я решил, что можно устроить себе царский обед по случаю удачного завершения дела и отметить успешное выполнение миссии принятием алкоголя. Одним словом, я решил напиться. А скрытым мотивом, пожалуй, было желание хорошо расслабиться после всего пережитого.
Так я сидел в вагоне-ресторане, ел и пил водку в одиночку. Все время щупал в нагрудном кармане ручку с кодом, боясь по пьяному делу как-нибудь потерять ее. Но вместе с тем смутно понимал, что если ее не доставать, то никуда она и не денется. После двухсот грамм ко мне пришло ощущение полного отрешения и душевной невесомости. Жизнь показалась необычайно прекрасной, а заснеженные деревушки, мелькающие за окном, — удивительно милыми и живописными. Я добавил еще и пошел спать…
На следующий день я неотрывно читал бульварную газету, которую купил на одной из станций. Обедать не стал — аппетита с похмелья не было. В восемь часов вечера поезд приблизился к Сибирску. С радостным волнением я глядел в окно. Появились освещенные фонарями знакомые до боли в душе родные окрестности…
Как только я спрыгнул с подножки вагона, сразу в небольшой кучке шумных встречающих выхватил глазами Семена. Было тепло и слякотно. Милый сердцу серый вокзал тихонько плакал — из-за мокрого снега на его стенах были сырые разводы.
Семен, чуть улыбаясь, протянул мне руку. Он был в своей дежурной "аляске" с накинутым на голову капюшоном.
— Ну что, с прибытием!
Я с наслаждением вдохнул полной грудью воздух Сибирска.
— Привет, — односложно отозвался я.
Мы молча скользнули в подземный переход, вышли в помещение вокзала и, не сговариваясь, проследовали в маленький закуток — то самое кафе, где когда-то перед моим отъездом мы обменялись телефонами. (Чудилось, что это было так давно!)
Здесь из посетителей были только бомж с бегающими глазами, который допивал бутылку крепкого пива, да женщина с маленьким мальчиком, которые пили чай. Семен взял у хмурой барменши две чашки кофе и два пирожных. Я занял столик.
Когда Семен присоединился ко мне, я молча достал ручку с кодом и положил на стол.
— Вот, — выдохнул я, — принимайте.
Зеленоватые глаза его округлились, он аккуратно взял ручку и стал рассматривать.
— Что ж, ваша миссия выполнена, — с некоторым пафосом резюмировал он, сделав движение бровями.
И убрал ручку за пазуху:
— Ну, рассказывайте.
— А что рассказывать? — вздохнул я. — За эти дни столько всего произошло. Целую повесть написать можно… Что было до того, как я получил код, вы приблизительно знаете, — я сообщал вам по телефонной связи. А после…
И я рассказал историю, происшедшую на Московском вокзале. Про нудного милиционера, резидента и супермена Сергея. Семен покачивал головой и делал удивленные глаза.
— Не знаю только, каким образом Сергею удалось транспортировать этого резидента, спящего, в наручниках, — заключил я.
— Я, надеюсь, тут у него не было проблем, — предположил Семен. — В наше время вряд ли кто полезет интересоваться, зачем это человека в наручниках ведут или тащат. Как говорится, моя хата с краю — ничего не знаю. И потом. Я так и не сказал вам главного. Думаю, теперь как раз не помешает просветить вас. Это касается временного канала.
Дело в том, что окон несколько. Ну, посредством которых наши потомки проникают в свое прошлое. Окна расположены, — поистине, в этом какой-то знак, — в наиболее известных исторических местах Петербурга. Есть окно и в районе Московского вокзала.
Я слегка улыбнулся.
— Как-то слишком фантастично получается, что ли, — отметил я.
— И тем не менее. На самом деле все объясняется географическим расположением Петербурга. Ну, там, магнитные поля, относительная близость к полярному кругу и все такое. Я не буду вам объяснять научными терминами, вы вряд ли поймете. И это не оттого, что я принижаю ваши интеллектуальные способности. Даже я, ученый, до сих пор сам не до конца все понимаю. Ведь они, эти климы, сергеи, не просто, скажем, проговаривают заклинание и идут сквозь стену. Это же не колдовство. Они пользуются каким-то прибором, тайна которого нам не известна. Поэтому-то, кстати, сами мы попасть к ним не можем.