Миссия Сеннара
Шрифт:
Лайо робко постучал, и тяжелая входная дверь отворилась.
– С благополучным возвращением, господин. Мы вас ждали. Пожалуйста, следуйте за мной, - сказал чопорный слуга.
Лайо вошел, склонив голову, Ниал последовала его примеру. Неожиданно они оказались в темноте. В доме царила ночь, только несколько факелов горели на стене.
Лайо двигался свободно, Ниал с трудом различала мебель, кончилось это тем, что она наткнулась на буфет в углу.
– Дай мне руку. Я тебе помогу, - сказал юноша.
Ниал не заставила себя просить.
–
Ниал позволила себя провожать, как слепую, пока глаза не привыкли к темноте и не стали различать очертания предметов.
Они проходили по длинным коридорам, соединяющим просторные комнаты, обставленные самым необходимым. Стол в центре, сундук у стены, кое-что из других вещей. Почти в каждой комнате был камин, такой большой, что Ниал могла бы в него войти. Стены были плотно увешаны мечами, копьями и другим оружием.
Здесь царила абсолютная тишина, прерываемая только эхом шагов по каменному полу. Чувствовался запах закрытого помещения. Казалось, что вы спустились в недра земли. Ниал почувствовала, что ее угнетает это место.
Наконец они дошли до массивной двустворчатой двери, и слуга отступил в сторону. Лайо глубоко вздохнул и распахнул створки.
Зал, в который они вошли, был намного больше тех, которые они видели раньше, и лучше освещен. В центре стоял очень длинный стол, за которым сидел Певар.
Он был очень похож на сына: белокурые кудрявые волосы и светло-серые глаза, но его лицу не хватало живости Лайо. У него были твердые черты лица и суровый взгляд человека, подчиняющего себя и других твердой дисциплине. Хотя он и находился в собственном доме, он был одет в генеральскую форму, которую было принято надевать для проведения военных советов. Сбоку стоял его меч.
Он даже не привстал. Это Лайо выступил вперед, чтобы поприветствовать его почтительным поклоном. В ответ Певар твердо положил сыну на плечо свою руку:
– Я ждал тебя на несколько дней раньше.
– У нас с подругой возникли проблемы во время переезда.
– Голос Лайо дрожал.
Певар посмотрел на Ниал, смерил ее взглядом с головы до ног. Полуэльфийка опустила голову.
– Это из-за нее ты попал в тот лагерь?
– спросил он.
– Она спасла меня от врагов, к которым я попал. Меня ранили, она доставила меня на базу. И то, что я здесь, - ее заслуга. Она спасла меня от бандитов, - выпалил Лайо единым духом.
Певар долго смотрел на гостью изучающим взглядом. Она выдержала этот взгляд.
– Я найду случай поговорить с тобой позднее, а пока оставь меня с сыном. Слуга проводит тебя в твою комнату.
Слуга тихо появился у нее за спиной, и ей ничего не оставалось, как последовать за ним.
Ниал оставалась во влажной темноте своей комнаты в течение неопределенного времени. Темнота душила ее, и она заставила себя пристально следить за колеблющимся пламенем единственной свечи, освещавшей помещение.
Наконец полуэльфийка услышала стук в дверь, появился сокрушенный Лайо. Его глаза блестели.
Ниал потребовалось совсем немного времени, чтобы все понять:
– Все прошло так себе, правда?
Лайо ограничился тем, что качнул головой.
– Ты знал, что это будет нелегко.
– Мне показалось, он не очень-то рад, что я жив и здоров, - промямлил Лайо, ломая руки.
– По его мнению, я мог бы спокойно умереть, не запятнав доброго имени семейства.
– Не говори глупостей, Лайо. Конечно, он рад тебя видеть… - попыталась успокоить Ниал.
– Знаешь, что он сказал?
– прервал ее юноша.
– Что только подкидыши и найденыши этим занимаются, что это недостойная работа, что я принадлежу к роду великих воинов и не могу быть ниже своих предков.
– Ниал увидела злые слезы на его глазах.
– Во всяком случае, это меня не интересует. Я пришел не для того, чтобы отступать именно теперь. На этот раз не уступлю. Поступлю по-своему.
В этот день Певар не удосужился пригласить Ниал. Казалось, верхушка Академии вела себя по-прежнему. Равен тоже развлекался, заставляя дольше разумных пределов ожидать тех, кто записались к нему на прием.
«Мыльные пузыри, дутые пустышки», - разорялась про себя Ниал.
До ужина в доме было тихо, как на кладбище; потом звонок возвестил о предстоящей трапезе. Ели они в том же зале, где произошел разговор Лайо с отцом: простенький супчик, черный хлеб, вода.
«Даже у нас на базе лучше кормят», - подумала Ниал.
Певар почти все время избегал взглядов своих гостей. Единственным живым звуком в доме за все это время был стук ложек о тарелки.
Только к концу ужина генерал счел возможным обратиться к Ниал.
– Лайо рассказал мне о засаде. Благодарю тебя за спасение сына, - сказал он серьезно.
– Лайо мой друг. И не надо меня благодарить, - холодно ответила Ниал.
– Признание и восхваление мужества - два столпа, на которых держится армия, - твердо ответил Певар.
– И в качестве награды я хочу, чтобы ты выбрала любое оружие в большом зале. Потом я сам тебя туда провожу.
Ниал попыталась отказаться от предложения.
– Прошу вас, не ставьте меня в неловкое положение, - пробормотала она.
– Я настаиваю, чтобы ты приняла мой подарок. Твой отказ буду считать личным оскорблением.
Этот человек привык, чтобы ему подчинялись. Лайо был прав.
– Как вам угодно. Я буду рада получить ваш подарок, - сказала Ниал.
Она взяла себя в руки и успокоилась. Она была здесь, чтобы помочь Лайо, а не за тем, чтобы ссориться с его отцом, но охотно сделала бы, хотя бы с целью продемонстрировать - не все готовы лизать ему пятки.