Мистер Данбартоншир
Шрифт:
Испуганный работник портового ведомства был столь удивлен исчезновению посетителей, в прямом смысле слова испарившихся на его глазах, что даже не успел собрать разлетевшиеся по комнате купюры. И как ни старался, все же не смог объяснить разъяренным преследователям, куда именно подевались ренегаты и отщепенцы, обманом подобравшиеся так близко к любимому Гершеру Ваннабэ. Даже обстоятельные следователи в мрачных подвалах внутренней безопасности не смогли выбить из бедняги сторожа чужую тайну прогулок между мирами…
Наутро вернувший себе бодрое расположение духа мистер Данбартоншир выбрался на любимое крыльцо,
– Не доросли мы еще с тобой до адмиралов, оберст. Слишком миролюбивы, чтобы из пушек палить и других с небес сталкивать… И печень Люцифера им в глотку, пусть сами разбираются… А я предлагаю тебе собрать парней, и поехали на океан, на острова. Пальмы, солнце и никаких пулеметов… Настоящий отпуск… Заодно правильный чемодан тебе подарю.
И колдун свистом подозвал многострадальный сундук, сопровождавший его в любой поездке и с честью сумевший вырваться из последней передряги.
– Дарю, владей. Марлен Дитрих сам наклеишь…
Глава сорок вторая, схоластическая
Восьмой грех мистера Данбартоншира
Молодая девушка в сиреневом сарафане осторожно выглянула из избы в приоткрытую дверь и прислушалась к шуму, который доносился из сарая. Похоже, любимый наставник что-то лихорадочно искал в завалах дров, слесарного и огородного инструмента и кучи мелкого мусора, который «чуть-чуть починить – и будет как новый». Перебрав в уме события последней недели, Сашенька не смогла припомнить ничего выдающегося и решилась все же побеспокоить ужасного и могучего колдуна, бранившего проклятый чурбак, так неудачно упавший ему на ногу. Тем более что старик давно перестал дуться после жаркого выяснения отношений в прошлом месяце…
– Дедушка, что ищешь? Может, помочь?
Разгоряченный потомок шотландских колдунов покосился на незваную помощницу, помолчал, но все же решился ответить. Похоже, его поиски пока были безрезультатны. Может, зоркий взгляд ученицы поможет в решении проблемы.
– Шкатулка куда-то запропастилась, что мне Петр давал. Такая резная, с ангелочками по краям. Хотел в нее рецепты положить и найти не могу.
– Шкатулка? – Девушка задумалась. – Не помню такой.
– Еще бы помнить… Я как из гостей вернулся, так и бросил ее. Валялась под ногами, то тут, то там спотыкался. Надоело, и я ее в дровяник и засунул. Теперь найти не могу.
– А что за шкатулка? – заинтересовалась Сашенька, разглядывая форменный разгром в сарае. – Большая? Маленькая? Что внутри? Может, заклятие поиска какое наложим, и она отзовется?
– Вряд ли, – недовольно засопел старик. – Там не все просто. Бумажку я у Пети получил, специфическую… Боюсь, никакая магия не поможет, только руками перебирать…
– Бумажка…
Ученица обреченно посмотрела на сваленную в угол груду старых газет, присыпанную сверху для надежности не разобранной корреспонденцией восемнадцатого века. Мистер Данбартоншир считал, что когда-нибудь дойдут руки и он ответит старым знакомым. Благо большая часть его приятелей отличалась завидным долголетием.
– Да… Махонькая такая, с ладонь. И написано: «Считать праведником». И печать. Хо-о-орошая такая печать, с позолотой. Можно сказать, из-за печати и хранил.
– Праведник? – Девушка с трудом сдерживала смех. – Это кто тебе такую бумагу выдал?
– Говорю же – Петр и выдал! – рассвирепел колдун. – Я тогда путешествовал по разным забавным местам, и к нему в гости заглянул. Крепко с ним поспорил. Он все мне доказывал, что меня сквозь игольное ушко не просунуть, грехи не пустят. А я доказывал, что ни один из семи смертных грехов ко мне неприменим. И доказал! За что и получил официальный документ… И хоть в рай мне было рановато, но шкатулочку захватил. На будущее. Мало ли как оно дальше будет.
– И святой Петр не нашел у тебя ни одного из семи грехов?! – Сашенька закончила смеяться, смахнула набежавшие слезы и обессиленно присела на корявый чурбак. – Вот в жизни не поверю!
– На что спорим?! – засуетился мистер Данбартоншир. – Вот на что?!
– На желание. Проиграешь – поедешь в гости к бабушке Смерти. Она давно просила тебя помочь ей демонов рядом со Стиксом угомонить. А ты все отнекиваешься, дескать, не хочешь старым знакомым настроение портить.
– Что же мне теперь, запретить ребятам на шашлыки кататься? – возмутился чернокнижник. – Имеют полное право! Работа у них тяжелая, на жаре, в дыму. Почему бы и не отдохнуть раз-другой.
– Но не каждый же вечер! – усмехнулась девушка. – Мое желание ты услышал. Называй свое.
Старик сгреб кучу писем, свалил грудой на соседний чурбак, проверил ладонью, насколько мягко получилось, и устроился рядом с ученицей. На целую минуту в сарае повисла тишина.
– Желание! Придумал!.. Хочу пирог каждый вечер в течение месяца. Черничный, яблочный или малиновый… Какой ты на Новый год готовила. Каждый вечер – с разной начинкой.
Мистер Данбартоншир довольно подмигнул, но тут же спохватился и показал руками, каких размеров должен быть ежевечерний пирог:
– Вот такой! А то слепишь с блюдце размером, никакой радости!
– Согласна, – кивнула Сашенька и начала задавать вопросы: – Давай прямо по списку. Нет ли у тебя гордыни и тщеславия?
– Откуда? Я – сама скромность!
– А кто называет себя величайшим из колдунов древности и современности? От кого Один шарахается, как только имя твое услышит? «Только не ужасный господин Дарба! Только не он! Сил слушать его истории больше нет!»
– Это он признает мои заслуги, – важно надулся старик. – Поэтому твою претензию считаю надуманной и заявляю, что имею право гордиться славой и уважением, заработанными честным трудом.
– А зависть? Ты до сих пор Вельзевулу простить не можешь, что он уже сколько раз мир вверх ногами ставил, а тебе так и не удалось ни разу!
– Кто тебе такое рассказывает? Рогатый обормот?! Так это он завидует, что я, простой человек, до его вершин поднялся. А он лишь старыми свершениями хвастает!.. Так что нет никакой зависти, а простая констатация фактов!
– Про гнев даже упоминать не стоит? – хитро улыбнулась ученица. – Кто там книжками кидался, когда заклятие рассыпалось?
– Обряд очищения кармы выполнял! – нашелся великий и могучий. – Ты же меня знаешь, мне гневаться нельзя, я в гневе страшен! Это так, шутка была. Да и давно я уже не сержусь. Тем более на тебя. Хотя иногда в зеркало с утра гляну, синяки пересчитаю и…