Мистер Фермер. Между Адом и Раем!
Шрифт:
После двух раундов в постели, лежа головой на моей руке и пальчиками, играясь с линиями складок пресса на моем животе, Астаопа произносит:
— Если хочешь, я могу отправить весточку на север, простое письмо. В нем прикажу отвести войска достаточно далеко, чтобы ты не переживал за безопасность границы. Еще, попробуем начать ритуал очищения. Я думала о скверне, болезни, распространяющейся по рекам вместе с рыбой и теми, кто ее ест. Совместными силами, твоей инквизиции и моими послушниками, может, получится очистить воду, либо же создать неких магических рыб, чей вид будет устойчив к чуме и будет охотиться на тех, кто является распространителями самой болезни. — Предложение Астаопы оказалось дельным, заставило задуматься, подумать, и тут же найти несколько причин для отказа.
— Письмо
От слов моих Астаопа умолкла, перестав играться с моим пупком, надулась как дитя.
— Ты что, мне совсем не доверяешь?
— Нет, конечно. Сколько помню наши с тобой отношения, ты всегда желала мне смерти. Теперь еще и в моем плену, кто сказал, что ты не используешь секс для моего соблазнения, чтобы разжалобить меня и после, сыграв на слабости каждого мужчины, сбежать или вогнать кинжал в спину? — От слов моих богиня смолкает. — Ты же ведь думала об этом, и не нужно лгать, что не думала. Я вообще не понимаю, зачем тебе со мной спать? Ты играешь в подлые игры, Астаопа… — Обиженно произношу я.
— Какие ещё игры, Матвей… — Приподнявшись, глядит в моё обиженное лицо богиня.
— Еще и спрашиваешь? У тебя были эти накаченные ангелы, целый гарем из брутальных красавчиков, силачей, и прочих секс-машин. Все и всё служило тебе, удовлетворяло каждую прихоть, потакало, исполняло любое желание. Хочешь сказать, такой как я, твой враг, простой смертный, внезапно смог понравиться кому-то вроде тебя, божества? Не смеши.
Немного помолчав, полежав со мной, Астаопа, словно забыв все мои тирады, улыбнулась, тихонько, дразняще спросила:
— А когда это я успела стать твоей слабостью? Ты что, влюбился в меня, смертный…
— Хватит, я ухожу. — Играя недотрогу, сглотнул, приподнялся и тут же был схвачен тонкими ручками, повисшими на моих плечах.
— Не обижайся, прости. Ты и вправду теперь мне не безразличен. Я ошибалась на твой счет и сейчас, честно хочу помочь. Понимаю, веры в тебе ко мне нет, я причинила тебе много боли, как и ты со своими слугами, заставил страдать меня. Сейчас не знаю как и почему, но я чувствую, что должна тебе, и клянусь, помогу, сделаю все, что только в силах твоей пленницы.
Вновь череда поцелуев ложится на мои оголенные плечи, Астаопа тянет меня в постель, а я, отказываюсь подчиняться. Встаю под разочарованный женский вздох.
— Приходи ко мне сегодня ночью… — Говорит богиня.
— Много работы. — Отвечаю я. — Но, знаешь, листок с бумагой и чернилами я тебе передать велю. Пожалуйста, не разочаруй меня вновь.
— Тогда придёшь? — Откинув в сторону одеяло, кокетничая, словно секс — это всё, что у неё на уме, спрашивает Астаопа, и я, ничего не ответив, выхожу из повозки. Ожидание желаемого — это самое тяжёлое испытание. Велю слугам добавить в её еду больше магии суккуба, а после, загляну посреди ночи, забрать письмо. Может, и вправду что-то дельное настрочит.
Наши с Астаопой отношения становились всё крепче и крепче. Пока птичка находилась в клетке, не в силах здраво оценить своё состояние, дела шли как надо. Только как всё будет дальше, когда она, вся такая во мне и себе уверенная, выйдет на свет? Сможет ли она распознать магию Облачко? Наверняка сможет, а значит, нужно придумать нечто более злобное и зловещее, чем афродезиак. Мне нужно сломить её разум, как действовал Раздор, влезть в её мозг и полностью переписать сознание, мысли, и даже саму божественную душу. Раздор мог это, теперь Раздор — часть силы Облачко, возможно, он же и его сущность являются тем самым невероятным усилением способностей суккуба, что сводят с ума даже Аорру с Божественными цветами.
Чувствуя прохладу, дуновение надвигающейся осени, вспоминая отчёты гарпий, на привале устраиваю построение, собираю слуг, число коих увеличилось в два раза, и созданий, что не были задействованы в воздушных патрулях. Построение
— Император изволит говорить! Император изволит глаголить истину! — Как умалишённые орали люди, от чего даже маги, существа и мои личные цветочки слегка перепугались, опасаясь, что могли упустить нечто важное. А ведь я всего-то на всего хотел объявить «учения» с сопутствующей зачисткой округи от просочившейся нежити. Существа и слуги практически не уставали, не нуждались в сне и отдыхе, обладали невероятной выносливостью. Развернув их длинной цепью, пустив параллельно армии, по лесам, оврагам, через болота и реки, хотел охватить максимальный квадрат проверки и устроить в нем охоту: тайные подземелья, образовавшиеся от проклятых корней Аида, лагеря рыкунов, пришедших с Войной, трупные скопления нежити, отдельные, засланные в тылы личи и прочие культисты с их местами для обрядов. К сожалению, не всё можно разглядеть с высоты, и сейчас, когда мы наконец-то перешли в серую зону, где были как наши силы, так и враги, следовало действовать максимально эффективно. С неба — крылатые надзиратели, на земле — широким фронтом скауты, а в тылу, следующая за ними армия, что в любой момент может развернуться в любую из сторон, при этом не рискуя попасть в засаду. Идеально? Конечно нет, можно было придумать что-нибудь и получше. Однако пока хватало и этого, так как помимо богини, отлова нежити, хватало еще и пунктов, связанных со строительством. В перерывах между размышлениями, я постоянно занимался организацией тылов. На стоянках, привалах, строил пункты временного отдыха, что в последующем могут стать домиками для магов-почтальонов. Так же, где мог, и не подзабивал на все(потрахивая Астаопу), укреплял и прокладывал дорогу. Давалось это очень и очень сложно. Ведь приходилось постоянно двигаться, с конём или повозкой, охватывая определенные куски, концентрироваться, собирать и стягивать по лесу камни, а после, из них и песка, создавать саму дорогу. Ресурсов постоянно не хватало, мешали корни, которые требовалось либо расщеплять, либо присыпать. В общем, хватало меня в моих упражнениях и тренировках с дорогой от силы на минут сорок, после которых от солдат и созданий слышалась похвала в течение вечера, а то и следующего дня. Все знали, какого титанического труда стоит проложить дорогу, и появление ее из ничего, так же, как и появление форта или крепости, вызывала неподдельный восторг и очередную волну набожности. Так мы и ехали, спокойно, размеренно брели по дороге прямиком в подготовленную нам демонами ловушку. Сделана она была топорно, несмотря на все свои потенциалы, хитрости и интриги, что Война пытался плести, используя околдованных, бегущих от него эльфов, о готовящейся в одной из деревень западне, я узнал задолго до нашего туда захода.
Поселение в низине, без каменных стен, без замков и прочего, встретило нас обугленными срубами, оставшимися от деревни, где совместно проживали эльфы и люди. Трупы валялись повсюду, истыканные стрелами, изрезанные, искусанные, протухшие, переломанные, не подающие признаков опасности. Мы должны были пройти это поселение сегодня днем, вечером оставив его за спиной, обогнуть холм, с вершины которого уже можно будет разглядеть Богорощу. Стоянка, большая, с хорошим обзором, ждала нас впереди, а с ней, так же ожидали и еще несколько погостов, раскинувшихся по округе, у других деревень. Иными словами, враг предвидел перемещение нашего войска по самой хорошей дороге, подготовился, послав своих темных колдунов к погостам. Зуриэль хорошо прочувствовала веяние скверны и даже смогла определить несколько направлений, откуда стоило ожидать атаки.
Я не был так самоуверен, как Эглер и Люси, уверявшие нас в мощи непобедимого святого войска. Так же, я не уповал на свою силу, как делали это Аорра, Заря и Ветерок. Мы с Зуриэль глядели на врага не как на равного, а как на того, кто сильнее и опытнее, давно топчет эту землю и мог оставить еще множество неприятных сюрпризов.
— Дальше сегодня не пойдем. — Остановив войско в деревне, что напоминала кладбище, командую. — Трупы собрать в кучу, осторожней с ними. По периметру выставить караулы, дозорных на стены и башни.