Мистер Генофонд
Шрифт:
Со стороны могло показаться, что это не я улетаю в Лондон, а она. Сосредоточенный взгляд, туфли на высоком каблуке, строгий брючный костюм, макияж — настоящая бизнес-леди. Такой самое место где-нибудь в районе Белгрейв-сквера. И лишь я знал, что эти «бзз» неспроста.
Поля продумала все! Костюм был защитой нас обоих от непредвиденного секса в машине. Макияж — причиной не разреветься. А сосредоточенный взгляд — результатом врожденной близорукости.
Еще дома моя упрямая козочка наотрез отказалась надевать очки и просто бросила
За три дня после первой поездки в больницу я с ней вообще не спорил. На споры у нас не было времени. Когда она работала, я тоже вкалывал. Решал вопросы с визой, стращал всех в офисе и организовывал кое-что еще.
Когда Поля находилась дома и не нужно было ехать к бабушке, мы не вылезали из кровати.
График «день-через день» был позабыт напрочь. Едой обеспечивала служба доставки. А мы сходили с ума. Сталкивались у порога. Там же оставляли одежду. И истирались друг о друга до утра.
Так много я не трахался даже в далекой молодости. Так одержимо — вообще никогда. Мы словно пытались впрок запастись ощущениями. Кайфом внутри нее. Болью от укусов зубов во время оргазма. Опустошением, когда ни двигаться, ни говорить не было сил. И ленивой радостью от того, что кто-то тычется носом под мышку.
Нереально было насытиться и остановиться. Даже в здании аэропорта хотелось зажать Полю где-нибудь в служебном помещении и слизать к чертовой матери с ее губ дурацкую красную помаду.
Если бы не одна идея, я бы сорвался. Укромных уголков, на первый взгляд, хватало. Но до расставания нужно было успеть сделать еще кое-что. Самое важное!
Перед стойкой регистрации я притормозил Полю и отвел немного в сторону.
— Если собираешься в сотый раз рассказать, как подтвердить билет, то я тебя поколочу, — воинственно сообщила моя подслеповатая валькирия.
— Поколотить — это хорошо, но у меня другое дело.
Пока она и вправду не набросилась с кулаками, я достал из внутреннего кармана пиджака небольшой футляр и без всякого объяснения надел на красивый безымянный палец кольцо. Белое золото. Три бриллианта — по каждому за мое возвращение. И короткое, выгравированное умелым ювелиром послание, внутри. Прочтет дома.
— Это?.. — Поля закашлялась. — Это что?
— Правильный ответ не «что», а «родной, я согласна выйти за тебя замуж».
Женщина мне досталась красивая, но временами глупая, потому пришлось подсказывать.
— Леш, ты мне предложение делаешь?
Длинные ресницы захлопали, будто веера. Голос охрип, а рука в моей ладони дернулась. Картина маслом — «Я не ждала».
— Нет, милая, я тебя перед фактом ставлю. Если хочешь, можешь ответить «да», но это необязательно.
— Крамер, ты чокнулся?
— Чокнулся уже давно. А что, по мне незаметно?
Макияж все же нужно было спасать. Зеленые глаза вначале заблестели, а потом в уголках появились
— Черт, ты со своим предложением…
Вместо того чтобы сделать меня самым счастливым человеком на свете, Поля принялась что-то искать в недрах своей сумочки. Судорожно, наспех, будто пожар вот-вот начнется.
Только когда все содержимое было вывернуто на пол, а в руках оказались салфетки, она, наконец, смогла посмотреть на меня.
— И я от такого психа ребенка хотела! — проворчала она под нос, промокнув слезы.
— Это твое «да»?
— Леш, ты на рейс опоздаешь, — попыталась снять кольцо. — Давай решим все, когда снова встретимся.
— В прошлый раз, пока я мотался в Лондон, тебя какой-то мудак окольцевать успел.
— Обещаю, больше никаких му… мужчин, — она попыталась улыбнуться. Вышло криво. — Я боюсь так, заранее. Правда.
— Ладно. Понял.
В принципе ничего неожиданного не произошло. Просто Поля. Просто моя нелегкая доля. Ничего с первого раза. Ни на свидание пойти, ни поцеловать себя разрешить, ни замуж согласиться.
Все нужно брать измором и нахрапом. Постоянно в тонусе.
— Сама виновата. — Забрал кольцо. Расстегнул пиджак. И под удивленными взглядами прохожих опустился на колено. На грязную плитку аэропорта. — Полина Игоревна, любимая, выходи за меня замуж!
Судя по тому, как в нашу сторону повернулись все в радиусе двадцати метров и даже дедок со слуховым аппаратом, произнес я это достаточно громко и четко. У Польки в метре от меня не было шансов отморозиться. Ни одного.
— Поднимись! На нас весь аэропорт смотрит, — прошипела она, краснея.
— Свидетелей много не бывает. — Я снова взял ее правую руку в свою и, будто только этим днями напролет занимаюсь, надел кольцо.
— Леш, ты…
— Чокнутый и псих. Ты уже говорила. — Поднялся с колен. — «Да» произносить собираешься?
— Это не предложение, а шантаж.
— Тогда пропустим этот шаг и перейдем к следующему?
Я притянул ее к себе и обнял за талию.
Податливая. Испуганная. Казалось, отдал бы все деньги, какие были на счете, чтобы только никуда не улетать и еще немного постоять так с ней. Налюбоваться не получалось. Бравада в голосе исчезла. Глаза снова заблестели. Самое красивое преображение, какое я видел в жизни.
Пожалуй, ради него стоило лететь сегодня утром в ювелирку и спешить с предложением.
— К какому шагу? — послышался писк на ухо.
— А теперь мы должны поцеловаться. Ты как первый раз, честное слово!
— Я не могу. — По красивым щекам потекли слезы.
— Нас не поймут, — я кивнул в сторону, где толпа наблюдающих с каждой секундой становилась все больше.
— Ты надо мной издеваешься?
— Самую малость. — Сам забрал салфетку и стал промокать слезы. — Ровно настолько, чтобы заставить тебя, наконец, отключить свою голову и сделать то, чего хочешь сама. Ты ведь хочешь за меня замуж?