Мистер Уайлдер и я
Шрифт:
— Устрицы? — Я взяла меню и притворилась, будто читаю.
— Устрицы здесь очень хороши. Их вылавливают в заливе Гумбольдта. Верно, настоящие устрицы, французские, лучше. Но мы в Калифорнии.
— Тогда я, пожалуй, возьму устрицы, — сказала я.
— Они вам нравятся?
— Не очень.
— Тогда не берите. Не робейте и не стесняйтесь. Выбирайте что хотите. То, что вам нравится.
Он был добр к нам, хотя я и досадовала на него: зачем он заметил вслух, как мне неловко и страшно.
— А что вы закажете?
— Мы с женой, — ответил
— Мы всегда заказываем одно и то же, когда приходим сюда, — вставила Одри.
— И давно вы сюда ходите?
— С тех пор как открылся ресторан. Билли — его владелец, так что…
Я уставилась на мистера Уайлдера:
— Правда?
— Я один из акционеров, — небрежным тоном пояснил мистер Уайлдер.
— Нам хотелось, — сказала Одри (и я отметила про себя местоимение первого лица множественного числа), — привнести немного Парижа в Беверли-Хиллз. Здесь все очень… пластмассовое, очень новое. А Билли хотел, чтобы ресторан напоминал ему о старой Европе.
— В моем воображении ресторан вырисовывался куда более простецким, — подхватил Билли. — Клетчатые скатерти, кувшины с вином, что-нибудь в таком роде. Но потом за дело взялась она.
— Интерьер создан по рисункам Билли, — продолжила Одри. — Все, что здесь есть, — бар, освещение, панели…
— Нежная Ирма, — пробормотал ее муж, но я не поняла, что он имеет в виду[8].
Явился официант взять у нас заказы:
— Вам как обычно, мистер Уайлдер?
Билли коротко кивнул.
— А вы, миссис Даймонд, что предпочтете сегодня?
Миссис Даймонд заказала что-то легкое — салат, кажется, — ее муж, однако, не пошел по проторенной супругой дорожке.
— Паштет для начала. — Он посмотрел на жену, одобряет ли она его выбор; миссис Даймонд не возражала. — А потом, да, знаю, надо бы тоже заказать салат или что-нибудь не слишком тяжелое, но…
Он опять посмотрел на жену, более просительно на сей раз, и она избавила его от мучений:
— Да ладно, Иц, бери стейк. Тебе же хочется.
— С картошкой фри?
— Только в виде исключения. Здесь картошка ужасно вкусная.
Официант наклонился к нему.
— Стейк с картофелем фри, сэр?
Мистер Даймонд захлопнул меню и улыбнулся официанту в знак согласия. В тот вечер я не часто видела улыбку на его лице — впрочем, как и впоследствии.
— Сгодится, — ответил он, и все за столиком переглянулись украдкой, сдерживая смех.
Я заказала то же, что и мистер Даймонд. Он мне уже нравился, и я уже считала его самым надежным и прямодушным проводником в социальном лабиринте, куда меня ненароком занесло. Джилл выбрала луковый суп и омлет. Официант удалился, ему на смену явился сомелье с винными бутылками. Замысловатый ритуал откупоривания, обнюхивания, пробы и последующего одобрения. И лишь затем шесть бокалов наполнили вином.
— Выходит, — сказала Барбара, когда винная церемония закончилась, — вы, девочки, путешествуете вдвоем по Америке, так?
— Точно так, — ответила я, одним глотком опорожнив свой бокал едва не на треть, что немного подняло мне настроение.
— Уже побывали на Восточном побережье? (Мы обе кивнули.) И как вам Нью-Йорк?
Вспоминая этот разговор много лет спустя, я могу только корчиться от стыда. Мы безумно стеснялись, и у каждой язык будто к небу прилип. Обстановка и компания вгоняли нас в ступор, ведь ни с чем подобным мы раньше не сталкивались. К счастью, прежде чем стало окончательно ясно, что ни одна из нас не способна мало-мальски увлекательно поговорить о Нью-Йорке, от несмываемого позора нас уберег незнакомец, возникший у стола, — мужчина лет за тридцать в деловом костюме в клетку, от которой рябило в глазах, и с невероятно широкими лацканами по моде 1970-х; на голове копна кудрявых волос, на лице почтительное выражение.
— Мистер Уайлдер? — произнес он.
Мистер Уайлдер повернулся к нему, не вставая с кресла и не выказывая ни раздражения, ни приветливости.
— Не хочу вам мешать…
— Все нормально. Продолжайте.
— Я только хотел сказать… я ваш самый большой поклонник.
— Правда? Самый большой?
— Такая честь познакомиться с вами.
— Вы очень любезны, спасибо.
— Вы не представляете, какое влияние… На самом деле именно из-за вас я пришел в этот бизнес.
— Вы в киноиндустрии?
— Работаю в дирекции Уорнера. Могу я дать вам свою визитку?
— В дирекции Уорнера? В таком случае мне следовало бы обхаживать вас, а не наоборот.
Мужчина нервно хихикнул в ответ на комплимент и вручил мистеру Уайлдеру визитку. Тот приподнял очки, чтобы прочесть имя поклонника.
— «В джазе только девушки»[9], — продолжил мужчина, — это… ну, величайший фильм.
— Вы очень любезны, — повторил мистер Уайлдер.
— Шедевр американского комедийного кино, — добавил мужчина. — Честное слово.
Мистер Уайлдер кивнул. Кивок был красноречивым, посылавшим четкий сигнал новоявленному поклоннику: время его истекло, беседа завершена.
— Что ж… простите, что побеспокоил вас, — закруглился мужчина. — Но я увидел вас из другого конца зала и не смог удержаться…
— Все совершенно нормально, — сказал мистер Уайлдер. — Было приятно познакомиться.
— Не знаю, работаете ли вы сейчас над каким-либо проектом и с какой студией сотрудничаете, но… В общем, у вас есть моя визитка.
— Именно.
Прежде чем удалиться, мужчина спросил: «Можно мне?..» — и протянул ладонь. Они пожали друг другу руки, и поклонник отчалил.
Мистер Уайлдер развернулся к столу, отхлебнул вина и глянул искоса на мистера Даймонда:
— Слыхал? «Шедевр американского комедийного кино».
— Слыхал.
Хохотнув, мистер Уайлдер продолжил:
— Снятый по мотивам немецкого фильма, в свою очередь снятого по мотивам французского фильма. И по сценарию, сочиненному австрийцем и румыном!