Мистерия силы. Трилогия
Шрифт:
– Меня уже грушенька наша позвала, – ответил Светослов, глядя на разлапистую грушу.
Лада сорвала налитую грушу и протянула её Светослову.
– Спасибо, мама; теперь я наемся, – произнёс довольный Светослов и принялся за грушу.
Когда их проход по саду был завершён, Лада умиротворённо вымолвила:
– По-моему, я уже наелась. В этом году у нас очень насыщенные плоды.
– Да, вкусней не бывает, – отозвался Свамияр, доедая сочное яблоко.
Дети чуть отстали от них, заглядевшись на двух птичек, порхавших над бутонами роз. Светослов удивлённо вымолвил:
–
– Это я их сюда позвал, – с интригой, вполголоса ответил Яросвет.
– Ты?
– Да. Я просто захотел с ними пообщаться. Смотри…
И Яросвет протянул руку ладонью кверху, что-то воскликнув при этом на каком-то странном, своём языке. Маленькая птичка тут же устремилась к нему и села на ладонь.
– Вот это да… – изумился Светослов, глядя на эту красивую птичку, спокойно сидевшую на ладони брата.
Яросвет что-то шепнул птичке и плавно поднял руку. Птичка взмыла в воздух и улетела в сторону пышных деревьев.
– Ну, ты даёшь, – опять удивился Светослов. – Научи меня так же…
– Запросто, – ответил довольный Яросвет. – Нужно просто дать им мысленный знак, что ты хочешь кое-что им сказать или что-то показать.
– И что ты ей сказал?
– Я сказал ей, что мы с тобой завтра будем с ними играть, и она согласилась, – спокойно ответил Яросвет.
– Ух ты… Я так же хочу, – вымолвил Светослов.
– Завтра попробуешь.
Тут Свамияр с Ладой остановились и посмотрели на детей, задержавшихся возле цветов. Лада поторопила их:
– Эй! Не отставать! Нам уже нужно запевку начинать.
Два брата поспешили за родителями…
Пройдя к могучему дубу, они остановились. Свамияр дал команду:
– Сидеть здесь и ни на что не отвлекаться. Я сейчас подойду.
И он ушёл в дом. Тем временем любознательный Светослов спросил у мамы:
– Мама, а люди долго живут?
– Долго, сынок.
– А сколько?
– Ну, пока не устанут, – ответила мама, с некоторым удивлением глядя на Светослова.
– А если устанут, то что тогда? – Светослов смотрел маме в глаза, ожидая ответа.
– Ну, тогда они идут отдыхать.
– А куда?
– К Богу – в гости. А потом возвращаются отдохнувшими и продолжают жить. А почему ты об этом спрашиваешь?
– Просто интересно, – задумался Светослов. – Я думаю, что мы не устанем.
– Ну конечно, мой милый, – ответила чуткая Лада и обняла сына. – Для того чтоб устать, нужно очень-очень долго трудиться, но всё равно после любой работы можно отдохнуть и жить дальше. Ведь в жизни столько интересного! И так много нужно сделать.
Лада смотрела на Светослова, читая его мысли. Яросвет всё это время молчал, с интересом слушая разговор своего младшего брата с мамой. А Светослов вдруг задумчиво произнёс:
– А я знаю, что мы вечны, я видел это… Ведь мы – тоже боги.
– Да, конечно. Но что ты видел, сынок? – насторожилась мама.
– Я… Я просто был там, где никто никогда не стареет и все в радости… Но здесь мне почему-то интереснее…
Светослов посмотрел куда-то вдаль, словно хотел увидеть что-то сокрытое в загадочных сферах пространства.
Тут подошёл Свамияр с гуслями в руках. Он сел возле дуба и стал настраивать гусли, извлекая высокие чистые звуки из этого дивного инструмента. Когда строй инструмента был в идеале, Свамияр произнёс:
– Ну вот, теперь будем творить. Я дам начало, а вы продолжайте…
И он заиграл на гуслях. От этой музыки всё вокруг всколыхнулось, даже птицы слетелись на волшебные звуки. Лада сидела рядом и, похоже, готовилась к чему-то необычному; в её взгляде светились те чувства, что вздымают восторг, отметая кручины. Дети заворожённо слушали эту музыку. И вдруг Лада запела. Это была песня без слов, она лилась откуда-то из глубин её великой души, это была музыка, озаряющая всё живое и пробуждающая всё спящее, и всё пространство вокруг трепетало и пело, дыша волшебством этой чистой любви, дарующей себя миру с его разнотональными временами…
Когда наступило небольшое затишье, дети заголосили от радости, потрясённые этой игрой на гуслях и песней без слов.
– Ну как? – спросила Лада, повернувшись к супругу и детям.
– Здорово! – воскликнули хором Светослов с Яросветом.
– Ты просто чудо, – ответил Свамияр, поглаживая струны. – Я даже не ожидал. Сейчас попробуем ещё кое-что.
Он хитро улыбнулся, взглянул на Ладу, на детей, а затем начал потихоньку что-то наигрывать. Светослов всё внимание направил на отца. Вдохновлённый Свамияр слегка ускорил темп и заиграл громче. А потом он вдруг стал выпевать отдельные фразы, наполненные неким тайным смыслом:
– Речь моя, испей тепла —
Радости да вечности;
С вами яр да песни лад,
Звоном жить – не меч нести!
Взмой над миром, лада звон,
Вылей силу вольную,
Чтоб дышал со всех сторон
Свет времён без боли нам!
Дар вселяйте в явь мечты,
Пойте рассветаемо,
Голоса ведут мосты,
Где внове летали мы!
И вдруг Светослов, подхватив мелодию и ритм отца, звонко запел:
– Сад моей живой любви
Ныне дар мне вызвонил;
Воля ясная, лови
Славу мира сызнова!
Никому не дай пучин,
Сила всепоящая;
Вижу высь, я – Бога сын,
В сердце – быль звенящая!
Пропою тебе любовь,
Весь – как на ладони я,
Воссияет небо вновь
Света слов гармонией!..
И тут произошло нечто странное: одновременно с пением Светослова в воздухе перед ним стали вспыхивать буквы одна за другой, образуя целые фразы, – это были звуки, трансформированные в огненные слова, которые воспаряли и зависали в пространстве. Все ахнули… Свамияр застыл с гуслями в руках, он, не мигая, смотрел на эти сияющие в воздухе слова, которые через несколько мгновений плавно растворились в пространстве. Затем он перевёл взгляд на Светослова.