Мистическая Москва. Тайна дома на набережной
Шрифт:
– И, заметь, совершенно официально. – Она подняла вверх указательный палец. – Кстати, нужно будет сообщить Валентину Петровичу, что я еще не закончила разбираться со смертью Ангелины Семеновны. Пусть он пока на меня не рассчитывает.
– Я думаю, обычно он так и делает.
– Хам! – воскликнула Люда. – Но я все равно тебя люблю.
Глава 14
– Хороша! – шепнул Саша подруге.
Вот уже полчаса он не отрывал глаз от сцены. И хотя актриса Маргарита Торова сказала не более двадцати слов, образ, вылепленный ею, вызывал восхищение. Маленькая, испуганная, практически прозрачная… Самым ярким пятном на лице были васильковые глаза, и Саша видел, как они сверкали, даже с пятого ряда.
Если бы его спросили, о чем пьеса, Александр затруднился бы ответить. Да и, честно сказать, Громов не любил театральные спектакли, его всегда клонило в сон. Причем неважно, какая постановка разворачивалась на сцене. Однако сейчас он внимательно понаблюдал за Маргаритой и пытался определить, что та чувствует.
– Да, смотрится неплохо, – шепнула в ответ Люда. – Но с настроением у нее полный швах.
– С чего ты взяла?
– Неужели не видишь, что актриса буквально места себе не находит? Посмотри внимательнее! По-моему, еще немного, и она просто впадет в истерику.
Только сейчас до Саши дошло, что страх Маргариты, вернее героини, которую та изображает, вовсе не задумка режиссера. Женщина действительно находилась в состоянии панического ужаса. Ее взгляд то и дело перебегал к боковому входу, останавливался там, затем следовал судорожный вздох, который Александр угадывал, и Марго торопливо отводила глаза.
Он попытался разглядеть, что так пугало Торову, но, кроме неясных теней и тусклой лампочки, ничего не рассмотрел. Поэтому сосредоточился на спектакле, желая оценить игру Маргариты. Однако за оставшиеся несколько минут так и не смог понять, о чем была пьеса.
Действо закончилось, артисты взялись за руки, подошли к краю сцены и поклонились, что вызвало целый шквал аплодисментов. Саша вежливо похлопал, по-прежнему недоумевая, что здесь происходило и в чем смысл проведенных в театре полутора часов.
– Пошли, чего расселся! – прошипела ему в ухо Люда и, взяв за руку, потащила за собой.
Громов думал, что уж теперь-то они точно поедут домой, но любимая, миновав холл, направилась дальше.
– Где гримерка Маргариты Торовой? – спросила она у женщины в форменной одежде.
– Предпоследняя по коридору, – ответила та.
– Спасибо, – кивнула Люда и поторопилась в указанную сторону.
– А мы ей не помешаем? – засомневался Саша, в который раз удивляясь, как подруга умудряется столь быстро передвигаться на высоких каблуках. Сам-то он еле-еле за ней поспевал.
– Я думаю, Марго нам обрадуется. Видимо, что-то произошло. Иначе бы женщина вела себя совершенно по-другому.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь.
– А чем, по-твоему, вызван ее страх?
– Возможно, она просто прониклась ролью. Для трагической актрисы это вполне объяснимо.
– Для какой актрисы?
– Я имею в виду постановку с печальным концом.
– Значит, по-твоему, мы сейчас посмотрели трагедию?
– Наверное, – пожал он плечами. – Я не особо вникал в смысл.
– Шурик! Нам показывали комедию! Зал смеялся! Или ты не слышал?
– Видимо, слишком засмотрелся на Маргариту, – пробормотал Александр.
– Значит, так! – Люда остановилась посреди коридора и уперла руки в бока. – Слушай мою команду: с этого дня раз в месяц я буду выводить тебя в театры. И не спорь! Твое воспитание оставляет желать лучшего. Это ж надо, не отличить комедию от трагедии!
– Люда, я не люблю театры, – поморщился Громов. – Мне там скучно.
– А мы выберем такие, где будет весело.
Саша тяжело вздохнул. Спорить с Людмилой не имело никакого смысла, скорее, ее можно переубедить. Потом. Когда она немного остынет.
Девушка с минуту посверлила его глазами и, удовлетворенно вздохнув, направилась дальше.
В гримерке Маргарита была не одна. Возле стены сидела еще одна актриса, которая бросила на вошедших быстрый взгляд, но ничего не сказала, а продолжила снимать со своего лица грим.
Маргарита даже не посмотрела в сторону посетителей. Похоже, вовсе не заметила их. Женщина, не отрываясь, смотрела в зеркало и механически расчесывала волосы.
– Добрый вечер, – поздоровалась Люда и сделала по направлению к ней пару шагов.
Торова по-прежнему была погружена в себя.
– Добрый вечер! – повысила голос Людмила.
Только после этого Маргарита оторвалась от созерцания своего отражения и уставилась на нее.
– Как вы здесь оказались? – спросила она.
– Мы были на спектакле.
– Вот как? – В голосе актрисы не было никаких эмоций.
– Что происходит, Маргарита? – Люда села рядом с женщиной и взяла ее за руку. – К вам опять приходил призрак?
– Вы его тоже видели? – Маргарита неожиданно проявила заинтересованность.
– Мы – нет. Но с вами явно что-то происходило.
– Он снова в театре, – тихо сказала она и покосилась на соседку. – И снова меня мучает.
– Значит, вы видели привидение?
– Видела… – Рот женщины болезненно искривился. – Да оно не отходило от меня ни на шаг! Вернее, она. Это девушка в белом платье и с венком на голове.
– А теперь поподробнее, – попросила Люда и вся обратилась во внимание.
– Помните, я вам рассказывала, что во время одного из спектаклей на сцене появлялась тень?
Людмила с Александром кивнули.
– Когда ту постановку сняли из репертуара, тень пропала, но стала появляться на улице и в подъезде. А потом и до дома добралась.
– Да, мы все это помним, – кивнула Люда.
– Но на сцене она больше никогда не появлялась. Поэтому спектакли для меня были единственной отдушиной, в театре я ничего не боялась и позволяла себе раскрываться полностью.