Мистическая Москва. Тайна дома на набережной
Шрифт:
Только сейчас Громов обратил внимание, что же его насторожило. Света и в самом деле не было, что казалось странным. Совсем недавно, когда поднимались к квартире Торовых, все было в полном порядке.
– Думаешь, неспроста? – шепотом поинтересовался Саша.
– Понятия не имею. Но мне это не нравится.
Люда тряхнула головой и осторожно пошла вниз. Александр – следом. Один этаж, второй… Оба двигались не торопясь, то и дело поглядывая вниз через перила.
– Ага, на следующем этаже уже светло, – удовлетворенно заметила Людмила, когда после очередного пролета впереди блеснул свет. – Наверное, лампочки перегорели.
– Сразу все? – удивился Громов.
– Иногда и такое бывает. А почему нет? – спросила девушка скорее для себя, потому что Саша возражать явно не собирался. И вдруг прибавила шагу. – Давай поторопимся, мне как-то не по себе.
Однако шаг с последней ступеньки пролета получился неловким, каблук у туфли неожиданно подвернулся, и Люда, охнув, присела и громко вскрикнула:
– Черт!
«Черт, черт…» – пробежало по подъезду эхо.
– Кажется, каблук сломала, – уже тише сообщила Людмила. – Как жаль, мои любимые туфли.
– Удивляюсь, как они вообще держатся, – хмыкнул Саша. – Если учесть, сколько на них выпадает нагрузки, ты должна покупать новую пару как минимум раз в неделю.
– По большому счету, так и есть, – ответила любимая. – Но эти туфли продержались дольше всех. Помоги мне встать…
Александр подал ей руку, и Люда с трудом поднялась со ступеньки.
– Не торопись, – заботливо сказал он, помогая ей спускаться. – Не хватало еще ноги переломать.
– Не вижу, куда ступать, – пожаловалась девушка.
– А ты на ощупь.
– Легко тебе говорить! Знаешь, как сложно ходить, если ноги получились разной длины.
– А ты разуйся.
– Тогда тебе придется меня нести.
– Ну и что? Идти вниз совсем не трудно.
– Тебя всегда устраивали более легкие пути, – хмыкнула Люда.
– Кто бы говорил!
– На что ты намекаешь? – удивилась она. – Я не боюсь трудностей!
– Трудностей – да, – согласился Александр, подхватывая любимую на руки. – А кто решил сказать помощнику, что продолжаешь дело Ангелины Семеновны, хотя на самом деле там все давно ясно?
– Ты считаешь, я так сказала, потому что испугалась сообщить правду?
– Конечно!
– И какую же правду я побоялась озвучить?
– Ты не захотела признаться, что на самом деле безумно хочешь быть рядом со мной, а твоя кабинетная работа создает для этого препятствия.
– Александр Витальевич! Вы самонадеянный болван! – сурово произнесла Люда и бросила на него выразительный взгляд.
– Вот как? Так, может, мне вас отпустить, Людмила Аркадьевна?
– Отпустите, Александр Витальевич, я как-нибудь доковыляю. И займусь своей кабинетной работой. А вы бегайте по этажам и ищите свое привидение.
– Пожалуй, вы слишком много говорите, госпожа начальница. Хотя о чем это я? У женщин язык точно без костей, все перемелет.
– Вы хотите закрыть мне рот?
– С удовольствием! – И Саша прильнул к губам любимой.
– Любопытный способ… – промурлыкала Люда, когда он, переводя дыхание, поставил ее на ноги. – Пожалуй, мне нравится.
– Мне тоже, – улыбнулся Александр. – Так что там по поводу того, чтобы вам, Людмила Аркадьевна, спускаться дальше самостоятельно?
Ответить Люда не успела.
– Уууу… – разнеслось по подъезду.
Девушка замерла с открытым ртом. Наконец, заикаясь, спросила:
– Ч-что это было?
– Похоже на всхлип, – осторожно сказал Саша. – Кто здесь? – негромко крикнул он и прислушался.
Но в ответ ему раздался только тихий шелест. Как будто чья-то одежда задевала стены и перила.
– Кто здесь? – уже во весь голос повторил Громов, а Люда обвила его шею руками.
Где-то вдалеке раздались едва различимые шаги, и все затихло. На какое-то время пара замерла молча, с бьющимися в унисон сердцами. Но сколько оба ни прислушивались, так больше ничего и не услышали. Они простояли так минут пять, а потом Люда, по-прежнему молча, натянула туфлю со сломанным каблуком и поковыляла вниз.
Темнота казалась просто-таки гнетущей, хотя уже совсем близко был виден свет. Когда они наконец-то достигли второго этажа, где лампочка горела в полную силу, девушка облегченно вздохнула.
– Кажется, я начинаю понимать Маргариту, – сообщила она, заглядывая наверх между перилами. – Ожидание опасности – самое поганое чувство, которое я когда-либо испытывала.
Павел все так же читал газету и только бросил быстрый взгляд на растерянную пару.
– У вас полподъезда в темноте, – сообщила Людмила, старясь не показывать недавно испытанного страха.
– В каком смысле? – парень оторвался от газеты.
– Лампочки не горят.
– Не может быть!
– Почему же не может? – язвительно спросила Люда.
– Полчаса назад все было в порядке.
– Откуда вы знаете?
– Жильцы с последнего этажа спускались. Если бы свет не горел, они бы мне об этом сообщили.
– Значит, лампочки погасли позже. И мы вам об этом сообщаем.
Охранник, тяжело вздохнув, поднялся из-за стола и направился к перилам. Там он задрал голову вверх и долго смотрел вверх.
– Вы ошиблись, – наконец, сказал он. – В подъезде все в порядке.
– И все-таки не поленитесь, пройдите по этажам, – не успокаивалась Люда.
– Мне это ни к чему. Вон, видите за дверцей распределительный щиток? – мотнул парень головой на прозрачный прямоугольник, встроенный в стену. – Все огоньки зеленого света. Если где-то произойдет сбой, огонек станет красным. Понятно?
Люда растерянно подошла к окошечку. Там и правда светились только зеленые лампочки.
– И все-таки, когда мы спускались, света не было, – упрямо повторила она.