Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия
Шрифт:
Эйнштейн не занимался медитацией, иначе его теория относительности стала бы совершеннее. Он говорит только, что, когда вы радостны, время идет быстро, а когда несчастны – оно замедляется. Это великое прозрение, но, если бы он медитировал, он обогатил бы мир еще одной неизмеримо ценной мыслью: когда ума совсем не остается, а есть лишь чистое сознание, время полностью останавливается, бесследно исчезает.
Бертран Рассел написал книгу «Почему я не христианин», в которой приводится много веских доводов против христианства. Вот один из них: христиане говорят, что за грехи вы должны будете вечно страдать в аду.
Какой абсурд! Сколько грехов вы сможете совершить
Рассел говорит: «Я сосчитал все свои грехи. Если я в них сознаюсь, даже самый суровый судья не сможет дать мне больше четырех с половиной лет тюремного заключения. Если еще добавить мысли о грехах, которых я не совершил – только думал о них, – если сны и мысли тоже считать действиями, тогда срок увеличится, самое большее, вдвое, а это девять лет. Но давать мне еще больший срок просто абсурдно».
И я с ним согласен; но я должен сказать, что он не понял, совершенно не понял сути. С логической точки зрения он прав, но он не понял смысла откровения Иисуса. Говоря о вечном аде, Иисус в действительности имел в виду то, что спустя двадцать столетий сказал Альберт Эйнштейн: ад приносит столько боли и несчастья, что муки кажутся вечными. Они не вечны, но кажутся вечными.
Для равновесия обратитесь к индуистской мифологии: рай мимолетен. Тогда вы сможете понять эту проблему в целом, подойти к ней с обеих сторон. Ад кажется вечным, а рай мимолетен. Все удовольствия кажутся мимолетными. И так называемые махатмы и святые не устают повторять, что удовольствия мимолетны. Но удовольствия и должны быть мимолетны, в этом нет ничего неправильного. Если это удовольствие, оно может быть только мимолетным. Но они почему-то думают, что должно существовать удовольствие, которое длится вечно. Это невозможно: ни одно из удовольствий не может быть вечным, ни одна боль не может быть мимолетной. Когда приходит боль, она кажется вечной, а удовольствие всегда кажется мимолетным.
Поэтому у нас на Востоке мы говорим о третьем – о блаженстве, это не боль и не удовольствие. Блаженство находится вне времени; оно ни вечно, ни мимолетно. Оно никак не связано со временем. Время означает историю.
Даже если вы узнаете, кто такой этот Дионисий, – чего вы добьетесь? Поможет ли вам это понять его слова? Поможет ли пробудиться, стать медитативным? Нет, вы потеряетесь в джунглях слов и никогда не сможете из них выбраться. Ученость – такие джунгли! По существу, это последние джунгли в мире, все остальные исчезли. Стоит только в них оказаться, и конца им не будет.
Вас интересует не только Дионисий, но и святой Тимофей. Но кто вам сказал, что он был святым? Я просто сказал, что он был учеником Дионисия, и Дионисий писал ему письма. Это его письма. Теперь вы вообразили, вы выдумали, что он святой. Если бы он был святым, Дионисию незачем было бы писать ему письма, они были бы совершенно бесполезными. Какой смысл писать то, что он и сам знает?
Я слышал…
Англичанин и американец прогуливались по лесу. Прошел час. Американец чувствовал себя как будто не в своей тарелке, так как англичанин хранил полное молчание.
В конце концов англичанин произнес:
– В воздухе пахнет весной!
– Это еще зачем? – ответил американец [1] .
Обычно
Я не говорил, что Тимофей был святым. Может быть, в конце концов он и стал святым, но в то время он им не был. Он был обычным учеником, и больше мне о нем ничего не известно.
1
В анекдоте обыгрывается выражение «Spring in the air!», которое можно перевести также: «Подпрыгни на месте!» – Здесь и далее примеч. перед.
Собственно говоря, ты спрашиваешь о несущественных вещах; твой вопрос не настоящий. Ты переполнен чужими знаниями. За тобой стоит множество людей, Роберт Грейвз и иже с ним. Они засорили тебя эзотерической заумью: если написать наоборот, получается «Иегова»… Если вам нужна тарабарщина, я могу ее сочинить! Например, Дионисий известен также как Дэнис, это его сокращенное имя; а Тимофея, должно быть, звали Тим. И название Тимбукту происходит от имени Тимофея – святого Тимофея. Тимофей становится Тимом, а Тим превращается в Тимбукту. А теперь продолжайте… Вы можете найти собственные методы – что делать и чего не делать. Эзотерическую абракадабру сочинить так просто. А можете пойти и дальше… Можете придумать и что-нибудь свое: изобретите себе собственные правила. Нет ничего проще эзотерической тарабарщины.
Запомните как следует: Будда не верил ни в какую параматму – ее, должно быть, изобрел Роберт Грейвз. Будда не верил ни в какого бога. Будда – самый божественный и в то же время самый безбожный человек. Безбожный и одновременно божественный – одно из самых прекраснейших из случавшихся на земле чудес.
Но вы живете взаймы. Так бывает: когда жизнь основана на заимствовании, замешательство неизбежно.
В маленьком, затерянном в холодных горах Бразилии городке жил старик со своей старушкой. Как-то морозным утром старик появился на улице в одной рубашке.
Увидев его, сосед не удержался и спросил:
– Эй, Хосе, что это ты делаешь на улице голый?
– Да понимаешь, вчера, было, вышел без шарфа, так шея от холода и одеревенела.
– А сегодня зачем же без штанов?
– Не знаю, Пабло. Это была идея моей жены!
Остерегайтесь чужих идей, иначе будете глупо выглядеть и глупо себя вести! Не беспокойтесь о несущественном.
Маленький мальчик с бабушкой-еврейкой гуляли у моря. Откуда ни возьмись накатила гигантская волна и унесла мальчика. Бабушка в ужасе упала на колени, обратила взор к небесам и стала умолять Господа вернуть ее любимого внука. И – о чудо! – вдруг выросла другая волна и выбросила ошеломленного внука на песок прямо перед ней.
Бабушка внимательно оглядела внука с ног до головы – он был цел и невредим. Затем, закончив осмотр, она грозно посмотрела на небо и с негодованием закричала: «Когда мы пришли, на нем была шапочка!»
Избегайте несущественного. Если ребенок с вами, стоит ли волноваться о шапочке? Потеряв шапочку, вы не потеряли ничего существенного.
Все ваши вопросы просто глупы. Поймите меня правильно: когда я говорю «глупы», именно это я и имею в виду!