Мистические города
Шрифт:
— Тейлор, — в конце концов доложил аЛан, — за последние пять дней выпустила восемьдесят чар.
Престер отъехал от компьютера, скрип роликов стула слился с его разочарованным вздохом. Если Тейлор может зараз выпустить такое количество, значит, активов у нее более чем достаточно и она ничего не уступит задешево.
Но зачем ей выпускать так много?
— Зачем тебе столько? — спросила Тейлор.
Ее голос по линии связи звучал неестественно сипло.
Престер поежился, вспомнив, как долго
Престер вставил наушник от аЛана поглубже в ухо:
— Это для работы — сегодня последний срок.
— Не можешь вырастить свои?
— Нет.
— Надеюсь, ты не связался с Новыми левитами?
Тейлор замолчала.
Престер ничего не ответил.
— Я ведь говорила, чтобы ты не брался за это дело.
— Угу.
— А ты взялся.
— Угу.
— Ну ты, Престер, и дурак!
По голосу он услышал, что она курит, — сам он не курил с тех самых пор, как в то Рождество они вместе бросили.
Он решил попридержать язык и не говорить ей, что не всякий чародей может по-прежнему тянуть деньги на обучение из папочки. С его отметками выбирать не приходилось. За последние два года он не пробыл ни в одной сущности достаточно долго для того, чтобы вложить в нее хоть какой-нибудь реальный капитал, так что лучшей работы, чем мыть туалеты у этих модников в Айдайо, для него не нашлось.
Престер взял себя в руки:
— Тейлор, пожалуйста. Давай говорить только о деле, и больше ни о чем.
— Прекрасно! — огрызнулась она. Он чувствовал, что она не собирается соглашаться с ним. — Будут у тебя чары, но мне придется вытягивать их из всего, что подвернется.
Он чувствовал, к чему она клонит.
— Сжатость сроков не оставляет тебе возможности выбора, Престер. — Чтобы получить то, что ты хочешь, придется пойти на воровство.
Черт! Он только-только привык к этой сущности.
— Эндрик, — понял он.
— Ага, — отрезала Тейлор, выдыхая дым. Казалось, от него по линии идет электростатический треск. — Кое-кому из его клиентов не терпится нагреть свой Южноафриканский банк.
Престер придержал язык. Он думал, что Южноафриканский давно забыт, — никто же больше не верит в банкиров, щедро раздающих деньги направо и налево. Так ему казалось.
— Хорошо, — сказал он. Панель задач аЛана ходила ходуном по экрану, как показалось Престеру, с неодобрительным видом. — Пересылай, а я отвечу.
— Деньги должны быть оформлены легально, — предупредила она.
— Конечно, но их не так уж и много.
Она сделала паузу.
— Ты этого хотел, вот и разбирайся сам со своей головной болью. Никаких отчетов. Ничего.
Престер пригладил волосы. Какие они жирные, подумал он. Когда он в последний раз мылся?
— Будь по-твоему, — пообещал он. — Ты только передай чары по линии аЛану.
— У тебя готово новое лицо? — спросила она.
Он кивнул:
— Несколько месяцев занимаюсь этим, скоро
— Новый номер страховки, новая дата рождения, новая кредитная ис…
— Все предусмотрено, Тейлор. Даю твоим из Южноафриканского неделю на перевод — и прощай, старое лицо.
— Ты об этом пожалеешь, Престер.
— Знаю.
— Они расставлены, — доложил аЛан.
Престер зашевелился и пришел в себя. Отупев от усталости, он глотнул из кружки на столе, забыв о том, что спросонья лучше кофе не пить. Он поморщился, но проглотил. аЛан расставил чары Тейлор для нового ритуала и выдавал результаты через старые пластиковые губы принтера. Престеру представилось, как будто машина жует страницу: пара вощеных заскорузлых челюстей пробует расстановку на вкус, возможно надеясь на ее съедобность. Несомненно, принтер умирал с голоду, как и все остальное в квартире, включая самого хозяина.
Он сел, закряхтев вместе со стулом, и принялся перестраивать сюжет. Тейлор хорошо поработала — в распечатке аЛана значились новые для Престера пересылки, и каждая из них сулила новый маршрут для тех же чудес, тех же желаний, которые в первую очередь подпитывали жизнеспособность чар. Десять друзей, десять минут, три желания в час. Как ни глупо это когда-то казалось Престеру, немало людей были готовы попробовать — так, а вдруг? — и поделиться идеей с друзьями и родственниками. Немного иначе выходило, если чародеи полагались только на письма счастья, но принцип был тот же. Интернет только ускорял процесс. Линия же просто сводила с ума.
Престер вытащил листок бумаги из груды конвертов и прошений на столе. За несколько минут он нацарапал имена новых чар и прикнопил их к стене. Не вникая досконально в сюжет, он смог обозначить положение новых чар в ритуале. Разные желания обозначались по-разному: одни полосками, другие схемами, контрчары косичками. Как только аЛан запустит ритуал, Престер смоется. Он надеялся, что в Художественном совете не изменилась система водостоков.
— Хорошо, — сказал Престер, отойдя в сторону. — Открывай резервные чары.
— Кому? — механически спросил аЛан.
— Не важно, — ответил Престер. — Ничего запредельного, мне нужно только совпадение. Готово? — спросил он через минуту.
— Сделано, — доложил аЛан.
Престер закрыл глаза. Ему надо всего несколько галлонов — мелкое желание, не более того. Он попытался вытеснить Тейлор из своих мыслей, не думать о том, что есть у нее и нет у него, чтобы не испортить чары. Не очень у него это получалось; Престер чувствовал, что его раздражение отравляет маленький ритуал. Тейлор никогда не нужно было беспокоиться о том, сколько галлонов у нее в баке, — на памяти Престера, отец всегда оплачивал ей проезд на метро. Оплачивал счета на одежду. Покупал планшет получше, новую мебель. Престер неделями не держал проездного в руках, а сколько еще протянет «бель эйр» — непредсказуемо.