Мистические тайны Третьего рейха
Шрифт:
Приняв J5GUX, человек на несколько часов становился нечувствителен к боли. Его пульс учащался до предела, сердце едва ли не выпрыгивало из груди. Реакция становилась молниеносной, быстрота и физическая сила увеличивалась во много раз, выносливость поражала. Принявший этот препарат человек мог бежать на протяжении нескольких часов без остановки со скоростью не менее 50 километров в час. Повышенная доза препарата действовала сутки, правда, после этого принявший ее неизбежно умирал — все ресурсы его организма оказывались исчерпанными.
Судя по всему, Третье управление пошло иным путем — возможности организма солдат из специальных батальонов были повышены надолго и всерьез, причем без всякого очевидного ущерба для их здоровья. Копаясь в пыльных архивах, я находил все больше и больше документов, которые, как маленькие кусочки мозаики, складывались в единую картину.
Уже давно замечено, что германские солдаты на фронтах Второй мировой войны несли меньшие потери, чем их противники. Конечно, многое можно списать на их прекрасную выучку, на хорошее оружие (например, чего стоят одни только танки «Тигр» и реактивные истребители!), но все-таки этого недостаточно. Кроме того, историки поражаются той легкости, с которой немцы обычно разбивали вражескую оборону. Словно бы впереди наступающих войск шло какое-то железное острие, которое прорывало самые укрепленные позиции.
А ведь это острие шло! У него даже было свое имя: специальные батальоны СС. Вот выдержка из секретного приказа, опубликованного в июне 1943 года — незадолго до крупного наступления против русских.
В группировку, наступающую на Курск с севера, следует включить 3, 6, 7 и 15-й специальные батальоны СС. Войска, наступающие на Курск с юга, должны получить в качестве подкрепления 2, 9, 10, 11,12,13,18 и 21-й специальные батальоны СС. Батальоны надлежит использовать для прорыва вражеской обороны и вывести из боя сразу же после того, как войска выйдут на оперативный простор. Соблюдать обычные для таких случаев меры секретности. Не допустить попадания к противнику тел солдат из 2, 3, 11 и 12-го батальонов.
Почему только из этих четырех? Совершенно очевидно, что эсэсовцы из разных батальонов подверглись разной степени «обработки», и у некоторых она была более наглядной. А нацисты свято берегли свои технологии и явно не хотели, чтобы они попали к кому-нибудь еще. Потому-то и следы подчищали довольно качественно.
КРУПИЦЫ ИНФОРМАЦИИ
Тем не менее мне медленно, но верно удавалось то здесь, то там найти крупицы нужной информации. Оказалось, что Третье управление было не просто центром подготовки солдат. Здесь проводились весьма масштабные медицинские эксперименты, которые должны были повысить боеспособность германской армии. Разумеется, путем повышения качества ее человеческого материала. Третье управление имело свои филиалы во всех крупных концлагерях, где проводились опыты попроще. Знаменитые доктор Менгеле и Ильза Кох, равно как и другие осужденные после окончания войны эсэсовские врачи-убийцы, были всего лишь подручными своих шефов из «Аненэрбе», мелкими сошками.
После войны в лапы союзников попала такая же мелкая сошка — какой-то медицинский работник, трудившийся в Третьем управлении. То ли парень не хотел говорить, то ли меры по обеспечению секретности в «Аненэрбе» были на высоте (во что мне верится сильнее), но он мало что видел и мало что знает. В Третье управление его взяли после долгих проверок, дали эсэсовский чин и усиленное питание. В общем он занимался особенной программой тренировок, которая значительно усиливала человеческие мышцы. Система была такая: в мышцы вводился специальный состав, содержание которого в найденном мной документе было не раскрыто. Готовили его, что любопытно, но вполне ожидаемо, два тибетца. Одновременно проводились тренировки, во время которых человек дышал травяными испарениями. Следователи искали следы преступлений против человечества, а поскольку таковых было огромное количество и гораздо страшнее описанного, то свидетельство никогда не оглашалось.
Поскольку допрашивали парня юристы, а не ученые, все самое важное в документе не зафиксировано. Ну неинтересно им было, как увеличивалась мышечная сила! Важно было, сколько людей при этом было искалечено или погибло. Такие случаи были — во время тренировок люди умирали от перенапряжения, но редко. Кстати, этот горе-медик был позднее переведен в какую-то тюрьму, находившуюся под пристальным вниманием спецслужб, и затем следы его потерялись.
Найти других действующих лиц оказалось нереально. Что касается персонала Третьего управления в целом, то здесь получилась довольно интересная история. Как выяснилось, их исследовательский центр находился около города Бреслау; сегодня это территория Польши, а тогда — самый восток Германии. В начале 1945 года Бреслау в результате русского наступления попал в окружение. Персоналу исследовательского центра был отдан приказ — пробиваться на запад. Тогдашний руководитель Третьего управления груштенфюрер СС Краних (Шеффер некоторое время назад был привлечен к другому, еще более загадочному проекту) собрал кое-какие военные отряды, раздал всем гражданским оружие и двинулся в бой. Врачи, естественно, были не в белых халатах, а в эсэсовской форме. А после того, что СС натворили в России, русские их в плен не брали вообще — стреляли на месте даже в тех, кто поднял руки. В общем, за редким исключением, там все и полегли.
Тем не менее мне удалось раскопать еще одно свидетельство. Дело в том, что для своих экспериментов «Аненэрбе» использовал узников из специального концлагеря. Всем в мире известны названия гигантских концентрационных лагерей — таких, как Бухенвальд, Аушвиц или Равенсбрюк. Гораздо менее известно название Оберзальцах, хотя этот лагерь играл важнейшую роль в «империи смерти» СС. И совсем не в силу его масштабов — по сравнению с тем же Освенцимом, его масштабы просто смехотворны. Однако начальник Оберзальцаха занимал в должностной иерархии СС самую высокую позицию из всех своих коллег, да и подчинялся непосредственно Гиммлеру. Почему? Многое проясняет название лагеря: «Образцовая колония для научных исследований». Здесь, в Оберзальцахе, содержались люди, которых планировалось использовать в виде подопытных кроликов в различных научных экспериментах. Один из главных заказчиков «человеческого материала» — институт «Наследие предков». Руководитель «Аненэрбе» Сиверс даже однажды писал прошение о передаче лагеря в подчинение «Аненэрбе». Гиммлер не согласился: все нити власти он стремился держать в своих руках.
Считалось, что все они погибли в конце войны — были отравлены газом. Но дело в том, что институты «Аненэрбе» существовали по всей стране и возить туда-сюда каждый день подопытных кроликов было довольно накладно. Поэтому при каждом исследовательском центре существовал «мини-лагерь». В общем на Бреслау незадолго до ухода сотрудников «Аненэрбе» на прорыв был совершен авианалет. Пострадала и территория Третьего управления: несколько бомб упало на лагерь. В итоге часть узников погибла, часть (еще способных двигаться) разбежалась. Немцам, понятное дело, было уже не до того, чтобы их отлавливать. В итоге один из них дал потом показания, которые мне тоже удалось найти.
Как я и предполагал, эксперименты ставились весьма необычные. Заключенным вводились специальные составы, которые, например, позволяли им не дышать под водой в течение 15–20 минут, а то и больше. Естественно, проводились эти опыты в чисто нацистском стиле — человека помещали под воду и ждали, пока он захлебнется. Жертв успешных экспериментов убивали (чтобы не оставлять свидетелей), жертвы неудачных по большей части умирали сами. Оставались в живых немногие — те, кто прошел через «несмертельные опыты» и остался пригоден к дальнейшему использованию (как бы цинично это слово ни звучало, но эсэсовцы использовали только его).
Именно к этой категории относился наш герой. Его привели в какое-то помещение и заставили в течение трех часов дышать странными парами. Потом провели всевозможные измерения. Сам он рассказывал, что во всем теле появилось ощущение легкости и силы. Видимо, использовался какой-то специальный стимулятор. В общем потом его вернули в барак, а ощущение все длилось. На следующее утро прилетели русские штурмовики. Когда он увидел, что охрана разбегается (сбросив бомбы, бронированные самолеты снизились до бреющего и начали прицельно расстреливать сторожевые вышки), он рванулся из барака и побежал. Бежать было очень легко, скорость, по его субъективным ощущениям, была невероятной. Так он и попал к русским, успел рассказать свою историю и умер, когда действие стимулятора закончилось — таким изношенным был его организм.