Мистификация (сборник)
Шрифт:
Приглядевшись, Кроу обнаружил, что Карлсон уже исчез из виду. «Странно, даже не захотел, чтобы его подвезли. До их лагеря не меньше двенадцати километров. Идти три часа. Смелый он человек… Три часа одному в сельве. — Несмотря на влажную жару, Кроу почувствовал холодок за плечами. — В сельве всякое может случиться…»
Он вдруг вспомнил о Хьюго: «Интересно, куда они все подевались? Никого не видно. Дрыхнут, наверное, после вчерашнего?.. Подонки! Хьюго последнее время совсем обнаглел. Давно пора от него избавиться… Если бы не прошлое… — Кроу тяжело вздохнул. — Слишком
Кроу вернулся в салон, взял сигару, раскурил, продолжая размышлять: «Таких людей, как Хьюго, в моем окружении, по-видимому, больше нет. Значит, придется искать. У Фигуранкайнов, помнится, был управляющий. Звали его Цвикк. Вот этот подошел бы. В Манаусе о нем можно узнать… — Он бросил взгляд на часы: — Уже десять… Куда, однако, все подевались?» На берегу возле штабелей фернамбуки, палаток, деревообрабатывающей техники и подъемного крана никого не было видно. Кроу подошел к двери салона, прислушался. Не слышно ни голосов, ни шума трактора.
Он уже собрался сойти на берег и заглянуть в лагерь, но в это время на дальнем конце поляны, там, где начиналась дорога, ведущая на северный выруб, появились три фигуры. Кроу пригляделся — узнал Хьюго и двух его парней. Они шли не торопясь: Хьюго впереди, парни следом; последний заметно прихрамывал.
Возле палаток они задержались — стали о чем-то совещаться. Потом Хьюго махнул рукой и направился к причалу, а парни один за другим скрылись в палатке.
Уже ступив на причал, Хьюго разглядел Кроу, стоящего в дверях салона; он остановился, вскинул правую руку:
— Хайль, шеф!
— Зайди-ка. — Кроу не счел нужным отвечать на идиотское приветствие. — Надо поговорить.
По тонким губам Хьюго промелькнула усмешка. Кроу успел заметить ее и нахмурился:
— Заходи, заходи… Времени мало. Скоро отплываем.
— Так я пойду предупрежу ребят.
— Успеешь.
Дождавшись, когда Хьюго подойдет к борту катера, Кроу спустился в салон. За спиной слышал потрескивание деревянных ступеней под тяжелыми шагами своего помощника.
В салоне Кроу присел у стола, указал Хьюго место напротив. Хьюго опустился в кресло и хлопнул в ладоши. Из буфетной выглянула курчавая голова боя.
— Пива!
— Может быть, ты все-таки сначала выслушаешь меня! — возмутился Кроу.
— Я могу это делать одновременно, — спокойно сказал Хьюго, — пить пиво и слушать тебя. Я ничего не пил с утра и, между прочим, уже прошагал два десятка километров. Я хочу пить…
Появился курчавый черный бой с подносом в руках. На подносе стояли бутылка пива и хрустальный бокал с кусочками льда. Хьюго взял бутылку с подноса, поднес к губам и, запрокинув голову, принялся пить прямо из горлышка. Бой замер на месте, не отрывая взгляда от ритмично двигающегося вверх и вниз кадыка Хьюго. Покончив с пивом, Одноглазый облегченно вздохнул, вытер губы тыльной стороной левой руки и, положив пустую бутылку на поднос, который продолжал держать бой, коротко приказал:
— Еще…
Кроу ждал, подперев подбородок ладонью и постукивая пальцами по крышке стола.
Бой принес еще несколько бутылок пива, поставил на стол и принялся осторожно наливать пиво в бокал со льдом. Затем он пододвинул бокал Хьюго и вопросительно взглянул на Кроу. Тот отрицательно покачал головой.
— Проваливай, — сказал Хьюго, отхлебывая из бокала.
Когда бой исчез, он повернулся к Кроу:
— Ну?
— Послушай, Хьюго, — начал Кроу возможно спокойнее, — тебе не кажется, что ты ведешь себя вызывающе?
— Нет.
— Я имел в виду — по отношению ко мне… Ты забываешься. То, что ты позволил себе вчера, да и сегодня тоже…
— Ты позвал меня, чтобы сказать это?
— Нет, — крикнул Кроу, — я вообще не собирался говорить на эту тему, если бы ты… Но теперь говорю: ты играешь с огнем. И это может кончиться плохо. Я уже предупреждал…
— У тебя совсем разболтались нервы, Арчи, — голос Хьюго стал мягким, почти бархатным, — наверное, и сегодня опять не спал?.. Тебе решительно надо отдохнуть… Поезжай в Манаус или в Ресифе, даже в Рио… И не беспокойся ни о чем. Здесь все будет в порядке, как при тебе, или даже лучше…
— Прекрати свое шутовство. — Голос Кроу опять сорвался на крик. — Давай говорить серьезно.
Лицо Хьюго словно окаменело. Он отодвинул недопитый бокал с пивом, пригладил волосы и молча скрестил руки на груди.
Кроу вдруг сразу остыл. Не то чтобы его испугала реакция Хьюго… Просто он подумал, что, в сущности, ничего серьезного не произошло. Вчера Хьюго напился «до скотства», такое с ним бывало и раньше… Сегодня? В общем, тоже ничего особенного не случилось. Хьюго хам по натуре и не скрывает этого и никогда не скрывал. Отец в таких случаях говорил: «Надо принимать его таким, какой он есть…» А то, что связывает Хьюго с семьей Кроу, гораздо важнее…
— Знаешь, не обижайся, старина, — сказал Кроу, опустив голову. — В чем-то мы оба не правы. Не в этом главное. Главное — дело… К нему и вернемся… Как ты оцениваешь здешнюю ситуацию?
— Конечно, авантюра, но ее следует довести до конца.
— То есть?
— Вырубить тут все, что можно, до самого водораздела. Там выше хорошая древесина. Лучше этой. — Хьюго указал пальцем в окно. — Вырубить, остальное выжечь, как обычно, а потом… потом смотри…
Хьюго достал из кармана скомканный носовой платок, развернул. На белой ткани матово поблескивали округлые желтоватые чешуйки и зерна размером с чечевицу и помельче.
— Что это? — не понял Кроу.
— Посмотри получше.
— Золото?
— Оно самое. И кажется, его тут немало.
— Как ты ухитрился? Где?
— Тс!.. Не надо громко, Арчи. Это Карлсон… Никакие они не ботаники… Геологи. Я это понял еще вчера — у них в лагере. Там лежали образцы золотосодержащих руд. Они ищут золото, это ясно. А Лопеса одурачили. Я теперь убежден, его рабочие сами нашли здесь золото, распустили слух о дьяволах сельвы и сбежали, чтобы потом вернуться, когда тут никого не будет.