Мистика древних курганов
Шрифт:
Само же погребение было на удивление необычным. Оно находилось в катакомбе, частично засыпанной грунтом еще в древности. В верхней части входного колодца удалось зафиксировать небольшое кострище, от которого сохранились древесные угли, зола и несколько обожженных галек. Неожиданным оказалось то, что сама катакомба была в древности заполнена слоем речного ила, под которым находился слой меловой подсыпки с добавлением темно-красной охры, а ниже — еще один слой чистой глины и чернозема. Эта конструкция была самым тщательным образом утрамбована. Поверх нее, в 60 сантиметрах ото дна, лежал совершенно целый скелет коня. Все его кости находились в анатомическом порядке, что свидетельствовало о том, что здесь была помещена целая туша — уникальный случай для памятников региона! Конь лежал на тростниковой циновке, а его зубы оказались подкрашены красной охрой.
Сложное заполнение катакомбы, перекрытое конем, скрывало редкое парное захоронение. Оно представляло собой ритуальное расчленение двоих взрослых людей. Во время погребального обряда у них были отсечены головы, а также лучевые и берцовые кости. Затем длинные кости были сложены вдоль оси ямы на другие части скелета, а череп одного из погребенных был положен в его ногах. Все дно ямы оказалось застеленным плотной войлочной тканью, от которой сохранился характерный тлен. Несмотря на то что черепа не были окрашены, красная охра покрывала таз, грудную клетку и ступни костяков. На дне также хорошо сохранилась обильная посыпка алой охрой. Возле одного из черепов на дне имелась меловая подмазка круглой формы, на которой лежали три расположенных в одну линию кусочка алой охры.
Таким образом, еще до окончательной зачистки выяснилось, что оба костяка были намеренно расчленены и законсервированы под мощным слоем комбинированной грунтовой подсыпки. Вряд ли отмеченная последовательность заполнения случайна; скорее всего, она связана с определенными погребальными обрядами. Уникальным являлась не только сложность и продуманность конструкции, но и тот факт, что поверх нее находился полный скелет коня. Это было впервые отмечено для аналогичных памятников и могло иметь несколько объяснений. Но мы не торопились с выводами до завершения работ…
В последний день октября выглянуло солнце и через несколько часов поле почти просохло. С утра к нам заехали коллеги из соседней экспедиции, и все вместе мы отправились на курган. Гости были настроены скептически. Осмотрев почти расчищенную катакомбу, они высказались однозначно: «Здесь ничего уже не будет!» Пожелав нам на всякий случай успеха, они вскоре уехали, а мы спустились в сырую яму. Чтобы закончить работу, требовалось не более часа. Но вскоре мы вспомнили, что это был не только последний день месяца, но и последний день раскопок!
Через десять минут в недочищенном подбое катакомбы раздался характерный скрип — нож наткнулся на керамику. Она прекрасно сохранилась и представляла собой крупную приземистую чашу с ручкой-упором и округлым дном. Ее внешнюю поверхность украшал орнамент в виде треугольников, в котором частично сохранилось заполнение белой пастой. Здесь же в подбое стоял еще один сосуд. Он также был совершенно целым, имел чашевидную форму и плоское дно. Под венчиком у него находились два слегка загнутых вверх носика с круглыми сквозными отверстиями, а внешнюю поверхность полностью покрывал орнамент.
Вскоре рядом с сосудами были найдены крупное бронзовое шило и обработанный клык дикого кабана. Все эти находки были сделаны в последние тридцать минут работы экспедиции. Именно столько времени понадобилось, чтобы дочистить подбой в катакомбе и завершить ее чертеж. Теперь уже можно было делать окончательные выводы.
Оказалось, что найденная в подбое керамика характерна только для катакомбной культуры и неизвестна в другие эпохи. В настоящее время она представлена лишь единичными экземплярами в Буджакской степи, Крыму и Поднепровье. Все эти сосуды довольно крупные и имеют близкие размеры, плоское или округлое дно. Наличие орнамента на дне позволяет считать, что некоторые из них могли использоваться и в перевернутом виде. Иногда эти сосуды лежали в катакомбах вверх дном.
Функциональное назначение данных форм керамики не установлено, но, скорее всего, оно различно. Если сосуды с ручками-налепами могли использоваться как для приготовления, так и для хранения пищи или охры, то наличие носиков с горизонтальными отверстиями свидетельствует о специализации этих сосудов. Можно предположить, что они применялись для приготовления определенных видов молочных продуктов, когда носики использовались для слива сыворотки. Поэтому закономерно, что среди археологов подобные сосуды получили наименование «молочники».
Позже мы выяснили, что в этом захоронении покоились кости мужчины и женщины средних лет. Мужчина оказался карликом, и именно его череп был положен в ногах. Скорее всего, данный комплекс являлся погребением семейной пары колдунов. Необычный вид главы семейства должен был вызывать особый страх у современников. Чтобы они не беспокоили живых после своей смерти, были предприняты не только обычные, но и дополнительные меры безопасности. Для этого головы и конечности умерших отделили, а их расчлененные тела были буквально замурованы в сложном заполнении из речного ила, чернозема и глины. Использование огня и символизирующей его охры показывает, что при этом совершались сложные ритуалы, призванные навсегда «закрепить» колдунов в могиле. Скорее всего, с этой же целью над ними и был помещен убитый во время похорон конь. Его появление здесь знаменательно для данной эпохи!
Известно, что конь с глубокой древности почитался как культовое животное, бег которого ассоциировался с бегом времени. Вот и бегут начиная с энеолита быстроногие лошади по кругу на сосудах разных времен и народов. Есть они на кубках земледельцев медно-каменного века и чашах скотоводов эпохи бронзы, обнаруженных в соседних курганах. Парит на крыльях чудесный конь Пегас на античной чернолаковой посуде, летают на конях различные герои на более поздних рисунках и в произведениях живописи. Согласно индоевропейской мифологии, конь помогает душе совершить путешествие в загробный мир, являясь, таким образом, ее сказочным проводником. Лишь в виде исключений, в некоторых легендах и древних поверьях душа отправляется в мир иной верхом на баране или встречается всадник на сером волке или на тигре. Но все они лишь изредка выполняли функцию волшебного коня.
Одновременно народная фантазия опоэтизировала это благородное животное, наделив его даром целительства и способностью защищать от нечистой силы, порчи и сглаза. Не зря же подкова у многих народов до сих пор приносит счастье и защищает человека от всевозможных напастей. Таким образом, помещение коня в это погребение могло преследовать несколько целей: не только помочь душам навсегда переместиться в загробный мир, но и предохранить живущих людей от страшных и опасных покойников.
В то же время эта находка поставила еще одну важную проблему — возможное существование коневодства и даже всадничества у данных племен. В культурах кочевников-скотоводов коню всегда принадлежала особая, ключевая роль. Настоящий всадник ощущал себя с конем единым целым, а не просто человеком, усевшимся на лошадь. Не зря в Древней Греции появились мифы о кентаврах — человекоконях, в которых было больше человеческого, чем животного. Прошли сотни лет, прежде чем в IV тысячелетии до нашей эры охотники на диких лошадей стали постепенно приручать этих свободолюбивых животных. Когда началось движение в открытую степь, плодородные степные пастбища постепенно заполнились стадами домашнего скота, в первую очередь овцами и козами, наиболее приспособленными к длительным переходам и не очень привередливыми к корму. Но лошадь — одно из всех прирученных животных, которое могло тебеневать — разгребать снег копытами на зимних пастбищах, добывая себе корм. Без лошади невозможно было само существование многочисленных пастушеских племен, пересекающих в различных направлениях бескрайние пространства степей Северного Причерноморья. К сожалению, нам пока не удалось установить породу найденного коня и определить, был ли он диким или домашним.