Мистика и ужасы. Часть 1
Шрифт:
Виктория Александровна болела последние два месяца: инсульт, её парализовало на половину, но и при таком состоянии она не переставала критиковать дочь. Марго добросовестно ухаживала за матерью: кормила, меняла подгузники, мыла, делала массаж. Хотя, по словам больной всё делала не так. Эти два месяца вымотали Марго. Когда Виктория Анатольевна скончалась, Марго почувствовала облегчение. Но тут же стала корить саму себя за это чувство, какая-никакая, а она была ей матерью.
Ожидания Марго, что её жизнь, обретя свободу от постоянной критики, станет лучше – не оправдались. Было уже поздно. Дело не только в возрасте, а в том, что критика матери за всю жизнь
Прошёл месяц со смерти матери. Марго готовилась ко сну, было около двенадцати. Она только закончила проверять тетради своих учеников, как услышала стук в дверь. Знакомый стук. Так стучала её мать, когда возвращалась с работы или из магазина. Марго замерла: "Показалось?" Но стук повторился. "А вдруг кому – то из соседей плохо и нужна помощь?" Марго решила посмотреть. Она подошла к двери, стуки стали настойчивее. Не успев посмотреть в глазок, услышала голос матери за дверью: "Ну и долго ты там будешь возиться? Что ты за растяпа? Быстрее открывай!" В голове у Марго помутилось, перед глазами всё поплыло, словно в гипнозе открыла замок. Дверь с силой распахнулась, как от резкого порыва сквозняка, Марго ударилась о стенку и потеряла сознание.
Через какое – то время она очнулась, даже не поняв сначала, где она. За окном уже светало, и надо было идти на работу. Случившееся Марго списала на усталость, но непонятная тревога не покидала её весь день.
После работы, подойдя к двери квартиры, Марго уже собиралась открывать дверь. За дверью раздались до боли и ужаса знакомые шаги. Это были шаги матери, Марго выучила этот звук шагов за свою жизнь. Она замерла, шаги тоже замерли за дверью. Что – то промелькнуло в дверном глазке, словно кто – то посмотрел в него из квартиры. "Что делать?" Марго решила не рисковать, сердце бешено колотилось. Спустилась вниз и села на скамейку возле подъезда. Она устала, хотела есть, но страх был сильнее. И Марго даже не могла понять, чего же она боится больше: того, что это что – то потустороннее или то, что это её… мать? При жизни матери Марго бы выбрала скорее квартиру с привидением. Марго улыбнулась, эта мысль немного отогнала страх и сняла напряжение.
Тут к подъезду подошла соседка тётя Валя с квартиры напротив.
– Марго, здравствуй! А чего это ты тут сидишь? Ключи потеряла?
– Здравствуйте, тетя Валя! Просто решила воздухом подышать. Уже думаю идти домой.
Марго встала и пошла следом за соседкой, как за щитом. Они поднялись на свой этаж, т. Валя прошла к своей двери, Марго – к своей. Марго стала торопясь открывать дверь, пока т. Валя, словно оберег, гарантия безопасности, была на площадке. Резко открыв дверь, Марго вздохнула с облегчением, ничего.
Соседка удивленно смотрела на неё, такой она видела Марго впервые.
– Дверь заклинило, – оправдываясь, ответила Марго.
Остаток вечера Марго посвятила вновь проверке домашних работ, которая отвлекала от тревожных мыслей. После душа перед сном она наносила крем на лицо перед зеркалом и заметила, как что – то промелькнуло в дверном проеме ванной. "Там ничего нет! Ничего и никого!"
Сон, на удивление, пришел быстро. Сквозь сон многие могут почувствовать взгляд на себе. Так первобытный человек чувствовал взгляд хищника. Древний, никуда не исчезнувший инстинкт. От этого чувства и проснулась Марго посреди ночи. Кто – то смотрел, нет, сверлил взглядом, она это чувствовала. И это был не просто взгляд наблюдателя, нет, это был… Марго повернулась на спину и замерла. В ногах у её кровати стояла её мать. Не призрачный силуэт или разлагающийся мертвей в лохмотьях. Это была её мать в своём любимом платье, в котором она ходила в театры, музеи. И выглядела она, как в молодости, но лицо, хоть и молодое, было искажено такой злобой, таким осуждением.
– Мама, не надо! Прошу! Уходи! – Марго не могла пошевелиться. Её что, тоже разбил инсульт? Только не это? Она даже не сможет позвать на помощь! Она же одна!
Мать медленно подошла к изголовью и наклонилась к лицу дочери:
– Да, одна! Будешь вот так лежать и гнить заживо! Умрешь от жажды и голода! Никто к тебе не придет! Ты никому не нужна! Ты неудачница! А вот я никуда не уйду и буду наблюдать за тобой! Я не оставлю тебя! Ты ведь без меня никто! Мямля, рохля, неудачница! Ничего не умеешь! Мужа нет, детей нет! Кому ты нужна?
Мать говорила много плохого, всё, что слышала Марго всю свою жизнь. Мать вспоминала самые неприятные и болезненные моменты из жизни дочери. Это была личная душевная пытка для Марго, и прекратить её она не могла. Только с рассветом мать исчезла, и Марго смогла пошевелиться.
Разбитая морально и физически стала собираться на работу. Уроки она провела еле – еле. Придя домой, решила подогреть кастрюльку с супом на плите, а сама решила посмотреть фильм. Очнулась от сильного запаха гари и газа. Попыталась быстро подняться и побежать на кухню, но голова закружилась, и затошнило, успела надышаться газами. Еле – еле добравшись до кухни, увидела, что весь суп выкипел, конфорка залита. Выключая газ, Марго заметила: конфорка была открыта на полную, хотя она точно помнила, что ставила суп на слабый огонь. Как же так? Неужели она всё напутала? "Растяпа!" – прозвучал в её голове голос матери. Марго резко затошнило и она кинулась в ванную. Её выворачивало наизнанку.
Ночью проснулась от сильного толчка в бок. Резко открыв глаза, увидела возле кровати мать.
– Что, растяпа? Решила покончить с собой и то не получилось? Только отравилась? Ха- ха- ха.
Марго снова не могла пошевелиться, ужас сковал её, голос не слушался.
– Нет, мама! Я хочу жить! Зачем ты так говоришь?
– Жить? – Мать снова засмеялась. В этот раз её лицо было покрыто трупными пятнами и пахло от неё разложением. – Зачем тебе? Вот так помрешь одна, никто и не вспомнит, пока не начнешь гнить и вонять!
Мать злобно засмеялась, а Марго от запаха разложения стошнило прямо на пол, двигаться она не могла.
– Фу, ну ты и свинья! Всегда знала это, а теперь без меня совсем в грязи утонешь.
Наутро Марго не стало лучше, она решила взять отгул на работе. Директриса поняла её положение и дала три дня отгула.
Но как Марго потом поняла, лучше бы она ходила на работу. Все эти три дня у неё в доме что – то ломалось, билась посуда, подгорал обед или был пересолен. А ночами мать приходила и обвиняла во всем этом Марго: критикуя, оскорбляя и обвиняя.
Перед сороковым днём со дня смерти матери Марго решила закупиться необходимыми продуктами к поминкам.
– Доброе утро, Марго!
– Доброе утро, тётя Валя!
– У тебя всё хорошо? А то ты неважно выглядишь. Не заболела?
– Нет, всё хорошо.
– Завтра сорок дней. Тебе помочь с подготовкой?
– Нет, спасибо! Сама справлюсь.
Приготовив всё к поминкам: блины, кутью, кисель, борщ, Марго решила прилечь отдохнуть.
– Ах ты бездельница! Дрыхнешь! Руки не из того места растут! Ничего сделать не можешь!