Миттельшпиль
Шрифт:
— Не волнуйся, я буду дышать за счёт пассивного умения, а не артефакта, так что всё должно пройти хорошо. Мы встретимся буквально через полдня, так что не переживай о лишнем.
Андрей подбадривающе улыбнулся, после чего подробно объяснил и показал на карте место, где все мы должны будем встретиться. Не найдя лучшего выхода из ситуации, я утвердительно кивнула в ответ. Ли тотчас запротестовала против идеи отпускать меня одну, однако я взяла на руки Финника и тотчас заявила, что буду совсем не одна. Недолго думая, я в очередной раз закрыла его в рюкзаке, забросила тот на спину, и активировав умение, получила от подруги подтверждение о том, что малыша сейчас также не
Обнявшись напоследок с Ли и попросив Синара за всеми приглядывать, я под активной невидимостью поспешила к выходу из здания. Андрей к этому времени уже ушёл, так как ему предстояло ещё пробиться к реке сквозь вражеские войска. Я думала, что придётся ждать внутри момента, когда враги всё-таки пробьют себе ход (понимала, что этого не избежать), однако ничего подобного не понадобилось: стоило лишь спуститься на первый этаж, и я тотчас увидела, как главный вход в здание вначале замерз, а затем и вовсе рассыпался мелкими осколками. Враги ворвались внутрь.
Я знала, что нужно выбираться, знала, что нельзя тут задерживаться, но всё равно: в тот момент мои ноги как будто прилипли к полу. Я могла лишь наблюдать за тем, как орки и оборотни буквально вырезали последних защитников Адена. Перед моими глазами всё в миг помутнело, взор застелил кроваво-красный туман… Лишь буйство Финника у меня в рюкзаке помогло окончательно сконцентрироваться и продолжить путь. Только благодаря этому я и сдержалась: не закричала в ужасе, когда буквально в паре метров от меня светлый эльф обезглавил Бове одним точным ударом.
Когда же я выбралась на улицу — мне стало только хуже. На секунду показалось, что мир вокруг сошёл с ума. Либо я, либо он… Вокруг как будто разверзся настоящий ад. Враги не просто праздновали победу: они получали удовольствие, издеваясь над теми, кто уже проиграл битву! Несколько раз мне хотелось вмешаться, и рука уже тянулась за стрелой и луком, но… в последний момент я останавливалась. Потому что знала, что это ничего не изменит. Подпишет мне смертный приговор — и только. Эту боль невозможно передать словами: когда хочешь что-то сделать, но просто нельзя. Всё, на что я тогда была способна — это медленно и осторожно пробираться из города улицами, засыпанными трупами.
Женский крик. Девушка в отчаянии, кажется, её насиловали… Теперь мужской. Этот просил его убить. Один ублюдок из гномов продолжал истязать бедного мага, пока вампир рядом с ним кидал на жертву исцеление. И так раз за разом… Опять женский. В этот раз девушка, наоборот, просила не убивать её. Говорила, что сделает всё что угодно. Однако, кажется, эльфу не было дела до её второго размера: ещё один визг затих…
Столько криков боли и просьб о помощи мне ещё никогда не приходилось слышать. Я пыталась закрыть уши, однако это ни капли не помогало. Да и в любом случае, глаза нельзя закрывать: всегда есть опасность напороться на какого-нибудь орка — одного из тех, что сейчас бегали от трупа к трупу и зачем-то отрезали у тех большие пальцы. Может поспорили, кто больше насобирает? Не знаю. Однако когда я увидела у одного орка целый мешочек «трофеев», была вынуждена прикусить себе язык. Нужна была боль, чтобы прийти в норму, а иначе я никогда
Когда же это произошло, не видя перед собой почти ничего, я всё-таки преодолела практически пустой вражеский лагерь. Кажется, тогда я шла вперёд, абсолютно не замечая дороги. Перед глазами стояли горы трупов, пока в ушах звенели пронзительные женские крики. В какой-то момент мне стало казаться, что тропа впереди усыпана отдельными частями человеческих тел: руками, ногами, пальцами, головами. Похоже, в моей голове грань между реальностью и вымыслом окончательно стёрлась. Подобная мысль у меня проскочила, когда я увидела впереди труп Бове с прижатым к груди маленьким ребёнком. Конечно, его здесь не могло быть. Однако умная мысль о том, что это всё нереально, довольно быстро потерялась среди других.
В какой-то момент своего бесцельного брожения я вышла к реке. И тут-то наконец пелена с моих глаз окончательно спала: по реке вниз плыли трупы. Десятки трупов! Один за другим… Мужчин и женщин… Изувеченные и с открытыми глазами, смотрящими в пустоту… А ведь кого-то из них я могла спасти, если бы не побоялась раскрыть себя. Хотя о чём это я? В таком случае моё бездыханное тело плыло бы по реке точно так же… Мы ведь ничего не сделали — так почему?! Почему мы должны расплачиваться за то, что натворил кто-то там в прошлом?! Это несправедливо. Слишком жестоко…
Окончательно позабыв о скрытности, я упала на колени и забилась в истерике. Давно уже меня не била такая дрожь. Повезло ещё, что плащ скрывал от других не только меня, но и звуки — в тот момент я рисковала привлечь к себе излишнее внимание. Хотя на самом деле, о собственной безопасности я тогда совершенно не думала. Хотелось развидеть — раз и навсегда развидеть ту бойню, свидетелем которой я стала сегодня. Но это было уже невозможно… Я знала, что эти пустые глаза, смотрящие в никуда, мне не удастся забыть уже никогда. Слёзы лились, а трупы по реке всё продолжали плыть себе дальше. Ровно через двадцать четыре часа все они исчезнут из этого мира. Так, как будто их никогда в нём и не было. Ну а я… Уже тогда я знала, что пережитый сегодня ужас ещё не раз заставит меня проснуться ночью в холодном поту.
Глава 7
Андрей
Умная мысля приходит опосля. Великая фраза, отражающая саму суть человеческой глупости. Только когда я прорвался через единичные заслоны врага к реке, я осознал, насколько глобальную ошибку допустил. Отправить Вету одну через весь город под маскировкой было очень плохой идеей. Да. Вету невозможно заметить, но проблема заключалось в другом. В ее характере. Сможет ли она сдержаться от того, чтобы не помочь кому-нибудь? Сможет ли остаться прежней после того, что увидит в городе? Если даже я с огромным трудом смог удержаться на выбранном курсе и максимальной скорости, то что говорить о Вете?
Суть проблемы заключалась в самих захватчиках и единицах пока еще живых игроков. Из-за своей прокачанной наблюдательности я даже на той сумасшедшей скорости, с которой передвигался к реке, успевал различить очень многое. Слишком многое. Особенно сильно меня поразили страдания насилуемых женщин, которые таким образом пытались сохранить себе жизнь, ведь по сути, игрок мог в любой момент покончить с жизнью самостоятельно или же напасть на врага и погибнуть в бою, но были те, кто решил сдаться на милость победителям, лишь бы выжить. Если мужчин либо убивали на месте, либо зачем-то брали в плен, заковывая как скот в цепи, то с женщинами история была куда серьёзнее. Кажется, именно на них местные расы собрались сорвать всю ту злость, что накопилась у них за время осады.