Мийол-алхимик
Шрифт:
— Команды понимает?
— Только магические, прямые. Зато смирный… ну, пока жрёт вволю. А жрать он, как показала практика, даже морские водоросли может, иначе на его прокорме посреди моря мы бы разорились. В общем, у любого подчинителя с ним не должно возникнуть проблем.
— Ясно. Насчёт… фамильяра. Кстати, что у этой Эшки с полётом?
— Всё отлично. Может, подобно кондорам и грифам, парить в воздухе часами.
— Часами? Филин-атрибутник без свойства воздух?
— Да, часами. Да, умеет усиливаться за счёт праны, как подавитель. Это мой фамильяр.
— Понятно… тогда есть три варианта, кхем, обустройства.
Выслушав предложение Лерату, Мийол выбрал промежуточный между первым и третьим, с уточнением. А именно: достопочтенный супренсор выдаёт бумагу для Стражей Стен, дабы своим авторитетом сократить до минимума залог и выплаты за пребывание Эшки в Лагоре. Когда Луцес закончит работать с фамильяром и необходимость в этом пребывании иссякнет, крылатого зверя его хозяин лично переправит в укреплённый лагерь. Но не под полную ответственность Лерату, как Зунга, а так — под частичную, формальности ради.
Неподалёку от дома Склочной, там, где загоны беговых ящеров, возле отдельной выгородки для Кошмарного Двурога, поставят насест под навесом; и Эшки будет прилетать туда дважды в неделю: в первый и четвёртый дни, после ночей дождя. На тот случай, если понадобится хозяину.
Ну, и потренироваться в низкой речи.
(«Да, она умеет считать и различать дни недели. Это. Мой. Фамильяр!»)
Остальное же время Эшки предстоит восстанавливать свои охотничьи навыки на дичи более крупной, чем привычные по изначальному рациону мыши. Благо что — и Мийол заранее проверил такую возможность — скрытно связывать испугом живое она вполне способна, хотя и с целым рядом довольно серьёзных ограничений.
Но добыть мелочь до второго уровня включительно? Даже без комбинирования, пуская в ход или собственную магию, или талисман Невидимости Среднего Круга? Ха. Ничего сложного!
В общем, не пропадёт.
Особенно если вспомнить, что на правой её ноге застёгнут браслет-«поплавок». Да-да, ещё один артефакт четвёртого уровня (ох, как долго возилась Васаре, пока не доработала «поплавок» для применения магическим зверем в сочетании с магией парного браслета! Сколько материала извела, сколько нехороших слов прошипела под нос, а иногда и выкрикнула в полный голос… но — справилась). То, что Эшки предпочитает им не пользоваться — не означает, что она не способна пустить его в ход. А комбинация ума, хитрости, собственной магии и двух талисманов — крайне опасная штука. Не всякий младший зверодемон устоит.
Хотя с летающими подавителями или ядовитыми тварями ей всё же лучше не связываться.
Впрочем, на то и ум с хитростью.
…оставшийся до потемнения огрызок дня Мийол решил провести в лагере. Заодно своих, хм, гостей из Рифовых Гнёзд «выгулять». Показать разного рода и масштаба чудеса, а заодно без лишней суеты проверить, как они реагируют на более плотный, чем привычно, фон Природной Силы. Конечно, едва ли можно ожидать полноценного «опьянения праной» в таких условиях — не чернолесье всё же вокруг — но вот выявить новичков, не способных управлять проницаемостью основных узлов вне медитации, на ходу, призыватель счёл полезным.
Мало ли что рекруты о своих талантах говорят? Важнее, на что они реально способны.
А вот расспрашивать местных Охотников, командированных и постоянный персонал на предмет той пары, которая «взяла погонять» Суку и вернула её заражённой болотной нибамой — от этого соблазна Мийол старательно воздерживался. Не время. Рано пока.
«Только раб мстит сразу», — да, отец, я помню…
Пусть Лерату убедится, что обиженный юнец не рвётся устраивать погром со скандалом и вроде как вообще не особо раздражён ситуацией. А что громко возмущался — ну, может, хотел фамильяру своему суперценному создать особые условия, поторговаться? А что не согласился принять выкуп за зверя, погубленного по злобе и беспечности — злобе одних и беспечности других — ну, может, он просто решил, что моральный долг аж целого супренсора стоит куда дороже того выкупа (по меркам базиларов, кстати, весьма скромного)?
Переночевав на грунте, с осветлением флотилия из трёх воздушных судов оставила лагерь и полетела в Лагор… где Мийола ожидала очередная новость с жирным минусом.
— Почему исключили? Вы же давали своё согласие на полёт к Баалирским рифам!
— Да, — кивнула Никасси. — Но моё мнение… не приняли во внимание.
— Это же ваша группа!
— Моя. Но я всего лишь адвансар.
Последовавший более подробный рассказ прояснил ситуацию.
Коротко говоря, кое-кому не понравились те вольности, которыми (в их понимании — без особых на то оснований) пользовался Мийол. Плановые командировки в вотчину ресурсного отделения — это ладно, это нормально и допустимо. А вот полёты в другие места, да ещё по каким-то совершенно смехотворным причинам… в Хуран за каким-то дешёвым ножиком?
Ну, допустим даже так. Но куда ещё летал этот скороспелый базилар? И почему вернулся с таким чудовищным опозданием?
Опять же: разок слетал, и ладно. Но ведь на этом он не успокоился! Месяца даже не прошло, как пресловутый маг школы Безграничного Призыва (хотя если судить по действиям — скорее, Безграничной Наглости) снова сорвался куда-то. Вылетел в начале второго сезона (третий день второй недели первого месяца), а вернулся когда? То-то и оно, что не вернулся! Третья неделя месяца — его нет. Четвёртая — нет. Месяц с отлёта прошёл — не видно его и не слышно, хотя за такой срок можно не то что к Междуземному морю слетать, а даже на противоположный край имперских земель, в один из Рубежных Городов правой дуги, и благополучно вернуться.
Ну и зачем в рабочей группе почтенной Никасси такой ненадёжный элемент? Всё равно же он почти не участвует в её будничной работе.
Долой!
Небезызвестная Змейка — да-да, та самая, которая принимала экзаменацию у Мийола и у Элойн, в результате чего возник небольшой скандальчик, а репутация самой Змейки упала… не особо сильно, но чувствительно — скооперировалась с Иласией ул-Слиррен, своей давней вроде бы подружкой, а может, и соперницей.
Успешно. Сделать гадость ближнему? Это мы всегда рады!
Вдвоём они подали идею Дамирису Гурману, объяснив, как недопустимо, возмутительно и даже позорно поведение их «коллеги» Мийола (которому бы сидеть в гильдии и перенимать мудрость старших, а не шляться невесть где). Тот воспылал. Сразу же, безотлагательно составил прошение, причём не пожалел дорогой харты; подписался сам, взял тут же подпись Иласии, обошёл троицу коллег (аун-Токаль, аун-Фетхер и аун-Вилигерро). После чего, вооружённый сим документом, явился к заму супренсора алхимиков, Картоша эн-Кордрен.