Мкхарт
Шрифт:
Набрав номер моего сокровища, полюбовался её улыбкой и огласил время встречи и форму одежды. Дождавшись согласия, послал ей самую страстную улыбку из своего арсенала, замечая краем глаза какого-то насупленного юнца, выглядывающего из-за её плеча. Дальше всё происходило в полном соответствии с моим коварным планом. Сидя на жёсткой скамье трибуны, я любовался точеным профилем прижавшейся ко мне девушки. Сгущающиеся сумерки, помимо налета таинственности и романтики, принесли с собой и нешуточную прохладу, загнав мою обольстительницу ко мне в объятья. Затем последовал тихий, почти семейный ужин в трапезной зале монастыря, и вот постоянно кланяющийся служка закрыл за нами двери старинной
Год Земляной Лошади (12054 год)
Тхань Ти Фаннизе:
Два года я более чем успешно совмещала безумную любовь и тяжёлые учебные будни. Самое сложное заключалось в том, чтобы скрывать серьёзность наших с Конгом отношений от слишком любопытных знакомых. Мне было проще, так как укорять и воспитывать меня было некому — ну, разве что, Монг иногда пытался воззвать к моему разуму. А вот Конг был обложен родственниками и друзьями, как дикий зверь в загонной охоте. И, хотя сам он часто забывал о предосторожностях, я старалась оберегать нас за двоих. Я на собственном опыте узнала, что самые опасные враги всегда прячутся под маской наиболее близких людей, и часто просыпалась в холодном ознобе, представив, что из-за нашей с ним глупости и беспечности с ним что-то произошло, и я потеряла его. И его тоже!
Проще всего подобные приступы страха лечились, если мы спали в одной кровати. Но если я просыпалась одна, у себя дома, то могла подолгу сидеть у окна и ждать рассвета. Или шла в тренажерный зал, где час усиленной физической нагрузки лишал меня способности не то что волноваться из-за ещё не случившегося, но и вообще ощущать что- либо, кроме дикого желания упасть на кровать и уснуть.
Два года — достаточно большой срок, чтобы понять, что мужчина и женщина идеально созданы друг для друга. Если бы не проклятые предрассудки, тысячи лет традиций… Не пробиваемые ничем убеждения, что какие-либо серьезные чувства, кроме дружбы, между двумя дойнянями невозможны, а уж про брак и заикаться не стоит.
Мы совершали святотатство, и дело было даже не в том, что наши семьи испокон веков враждовали между собой. В конце концов, в Век Общего Перемирия можно было бы помечтать о том, что император одобрил и благословил наше желание быть вместе. Конечно же, я не уступила бы мужу право представлять мою семью на Ковене, а это значит, что мы бы заседали там вдвоём. И постоянно ругались…
Я с улыбкой представила себе эту картину и поняла, что она меня ничуть не пугает. Политические разногласия и личная жизнь для меня всегда стояли бы на разных полках. Думаю, что Конг тоже сумел бы справиться и не пытаться продвинуть какой-нибудь новый закон через бурный секс, проведя внеочередной Ковен в кровати.
Только вряд ли монарх согласится на такой странный брак. Великий Бенеш Си Ам был мудрым правителем, но ко всяким странным нововведениям относился крайне подозрительно. А брак между двумя дойнянями — объединение двух родов в единое целое, и это не просто странное новшество, а угроза безопасности государства. Такой брак никто не одобрит и не поймёт.
Если мы сбежим и попытаемся жить вместе где-нибудь на краю земли, нас, в лучшем случае, будут осуждать. Мне терять было нечего, но вот Конгу… Такие мужчины, как он, не смогут жить вне социума, одиночками. Им постоянно надо бороться, чтобы выделяться из толпы. Лучшая музыка для них — восхищенные взгляды женщин и дыхание запыхавшихся соперников за спиной.
Конг Си Линь:
Два года. Целых два года пролетели в бешеном угаре страсти. Я уже смирился с тем, что главная любовь моей жизни никогда не станет мне законной женой. Всё, что я мог — быть рядом с ней как можно дольше. Я не подавал виду, что наши с ней отношения вызывают некоторые проблемы, что всё это время я выслушивал завуалированные и не очень намеки от друзей и союзников о том, что мы не пара, что я стал преступно беспечен, а она из враждебного нам клана. Тхань ни к чему знать об этом, хотя я иногда замечал, что и её тревожат подобные мысли. Иногда проявлением подобного беспокойства служил спонтанный бурный секс посреди ночи, иногда она ненадолго замыкалась в себе, но страсть и любовь были постоянной основой наших отношений.
За эти два года, помимо напряженной учебы, мы с Тхань отметились практически во всех мало-мальски значимых местах столицы. Театры и выставки, студенческие вечеринки и приемы в Высших Домах столицы. Однажды страсть настигла нас сразу после окончания скачек водяных буйволов на рисовых полях. Тхань тогда сделала ставку, и выигрыш, пусть небольшой, весьма её раззадорил. В тот день мой верный Ли невозмутимой статуей простоял около часа, по колено в грязи рисового поля, рядом с раскачивающимся лимузином.
Рано или поздно, но всё когда-то подходит к концу. Остались позади семь долгих лет тяжелой учебы. Бесконечные семинары, тренинги, лекции и полевые учения, проводимые лучшими в мире наставниками, не прошли бесследно. Казалось, разбуди меня среди ночи, и я без запинки расскажу характеристики рельефа провинции Хо и их влияние на способ построения глубоко эшелонированной обороны или особенности снабжения войск продовольствием в Западном полушарии в зимний период. Кроме того, всё это время в мою голову систематически вдалбливались сведения, необходимые для ведения семейного бизнеса и продвижения политической воли моего клана. Без стеснения могу похвастать, что два небольших завода по производству оружия, которые отец выделил под моё управление для получения необходимой практики, вошли в десятку лучших предприятий подобного профиля.
И вот, наконец, как достойное завершение этих семи лет — грандиозный Бал. Выпуск Королевского университета никогда не был рядовым событием даже по масштабам королевства. В этот день в мир большой политики и бизнеса выходили будущие руководители корпораций, главы семей, королевские советники и топ-менеджеры. Представители аристократии вливались в дела своих кланов, талантливых одиночек и выходцев из низов заваливали предложениями уже на пятом-шестом курсах. Старые стены Университета оставляла молодая элита.
По окончании торжественной части с непременным напутствием от представителя императорской семьи, начался непосредственно бал, на который каждый выпускник имел право пригласить одного человека. Естественно, высокую честь быть моей спутницей на этом балу мне оказала Несравненная и Блистательная Тхань Ти Фаннизе. Тщательно продуманная музыкальная программа чередовала зажигательные ритмы с медленными, тягучими мелодиями романтического блюза. Разгорячившаяся Тхань прижалась ко мне, плавно плывя под звуки медленного вальса. Сквозь тонкую ткань ее платья я чувствовал, как быстро бьется её сердце, не успевшее успокоиться после быстрого танца. Запах её чистой и здоровой кожи, смешанный с легким флером духов, буквально бил мне в ноздри, сводя с ума от дикого желания.