Младший брат
Шрифт:
Пообедав, я спустился в метро, а потом пересел на автобус, следующий через мост Сан-Матео до самого Ист-Бэя. Я достал свою новую книгу и принялся читать, время от времени поднимая голову и любуясь проносящимся за окном пейзажем. Роман «В дороге» Джека Керуака наполовину автобиографичен. Пристрастившийся к наркотикам и алкоголю писатель путешествует на попутках по Америке, зарабатывает себе на существование чем придется, гуляет по ночным улицам чужих городов, сближается и расстается с людьми — хипстерами, безработными бродягами с печальными лицами, кидалами, бандюками, подонками и ангелами. Сюжета как такового нет (говорят, Керуак написал этот роман за три недели в состоянии полной наркотической невменяемости на длиннющей бумажной ленте, которую отматывал с рулона) — просто описание череды удивительных эпизодов. Главный герой заводит дружбу с самогубительными людьми, один из которых, Дин Мориарти, втягивает его в сомнительные, обреченные на крах махинации, и тем не менее все у него получается. Если вы понимаете, что я имею в виду.
Повествование льется в ласкающем слух ритме, потому что я слышу, как оно звучит у меня в голове и навевает желание улечься спать в кузове пикапа, а проснуться в каком-нибудь маленьком пыльном городке в центральной долине по дороге в Лос-Анджелес с неизменной автозаправкой и закусочной, а потом пешком отправиться куда глаза глядят, встретиться с незнакомыми людьми, увидеть жизнь своими глазами и потрогать своими руками.
Автобус ехал так долго, что я успел вздремнуть — результат недосыпа из-за нашего с Энджи ночного общения в чате, а утром мама безжалостно подняла меня к завтраку. Я вовремя очнулся, чтобы сделать пересадку на другой автобус, и уже скоро был возле школы Энджи.
Она появилась в воротах ограды в своей школьной форме — такой же, как у Ванессы. Я никогда не видел ее в этом прикиде, она казалась в нем немножко странной, но все равно очень привлекательной. Энджи прижалась ко мне на несколько долгих мгновений, потом крепко поцеловала в щеку.
— Привет! — сказала она с улыбкой.
— Здравствуй!
— Чего читаешь?
Я ждал этого вопроса и держал книгу, заложив палец в нужном месте.
— Слушай: «Они вместе носились по улицам и выплясывали, как переторкнутые, а я тащился за ними, как всю свою жизнь волочился за теми людьми, которые меня интересовали, потому что единственные люди для меня — это безумцы, те, кто безумен жить, безумен говорить, безумен быть спасенным, алчен до всего одновременно, кто никогда не зевнет, никогда не скажет банальность, кто лишь горит, горит, горит, как сказочные желтые римские свечи, взрываясь среди звезд пауками света, а в середине видно голубую вспышку, и все взвывают: „О-о-о!“».
Энджи забрала у меня книгу и еще раз перечитала тот же отрывок про себя.
— Ухты, переторкнутые! Мне нравится. Вся книга такая?
Мы побрели по тротуару обратно к автобусной остановке, и я принялся рассказывать Энджи о том, что успел прочитать. Как только мы свернули за угол, рука Энджи обхватила меня за талию, а моя легла ей на плечи. Идти по улице с девушкой — моей девушкой? Ну да, почему бы и нет? — и обсуждать с ней клёвую книжку — это кайф! Я даже позабыл ненадолго о своих бедах.
— Маркус!
Я обернулся и увидел Ван. Подсознательно я ждал, что мы встретимся, и понял это, потому что ничуть не удивился. Школа у них небольшая, и уроки заканчиваются у всех одновременно. Я не общался с Ван несколько недель, но казалось, целую вечность. А ведь прежде и дня не проходило, чтоб мы не поговорили.
— Привет, Ван, — сказал я и едва удержался, чтобы не убрать руку с плеч Энджи. Ван явно удивилась, увидев нас вместе, но не сердилась и не радовалась, а скорее испытывала потрясение, даже побледнела как мел и пристально смотрела то на меня, то на Энджи.
— Здравствуй, Энджела.
— Привет, Ванесса.
— А ты что здесь делаешь?
— Заехал за Энджи, — ответил я с преувеличенной безмятежностью. Мне вдруг стало стыдно, что Ван увидела меня с другой девчонкой.
— А-а, — протянула Ван. — Здорово, что встретились.
— Мы тоже рады тебя видеть, Ванесса, — выпалила Энджи, развернула меня на сто восемьдесят градусов и потащила к автобусной остановке.
— Откуда ты знаешь ее? — спросила Энджи.
— Да мы сто лет знакомы.
— Она была твоей девушкой?
— Что? Не-ет! Скажешь тоже! Просто дружили.
— Значит, все-таки дружили?
Меня не покидало ощущение, что Ван находится у меня за спиной и слышит наш разговор, хотя при набранном нами темпе ей пришлось бы поспевать легкой трусцой. Я долго боролся с желанием обернуться, но в итоге не удержался и украдкой, через плечо посмотрел назад. От школы к остановке валила целая толпа девчонок, но Ван среди них я не заметил.
— Ее арестовали вместе со мной, Джозе-Луисом и Даррелом. Мы участвовали в ИАР одной командой и все вместе дружили.
— И что потом?
Я понизил голос.
— Ей не понравилась затея с икснетом. Ван считала, что я ищу приключений на свою задницу и других подставляю.
— И на этом дружба кончилась?
— Мы просто перестали общаться.
Энджи в задумчивости прошагала еще несколько метров и спросила:
— То есть между вами не было такого, знаешь, типа «мальчик с девочкой дружил, мальчик девочку любил»?
— Да нет же! — сказал я как можно убедительнее, чувствуя, как лицу становится жарко. И это была чистая правда, хотя мне казалось, что я вру.
Энджи резко остановилась и заглянула мне в глаза.
— Или было?
— Нет! Честно! Мы только дружили. Она с Даррелом… То есть наоборот, Даррел в нее… В общем, я никак не мог…
— Значит, если б не Даррел, тогда ты мог бы, да?
— Нет, Энджи, нет! Пожалуйста, просто поверь мне, и закроем эту тему! Мы с Ванессой были хорошими друзьями, а теперь поезд ушел. Да, меня это колышет, но только не в том смысле, в каком ты думаешь. Ну что, проехали?
Энджи немного спустила пар.
— Ладно, прости. У меня с ней отношения чего-то не складываются. За все годы, что я ее знаю, мы никогда не ладили.
Опа, мысленно произнес я. Вот, значит, как получилось, что Джолу знаком с Энджи давным-давно, а я с ней ни разу не встречался. Он не мог привести ее с собой, зная, что Ван с ней на ножах.
Энджи обняла меня, и мы замерли в долгом поцелуе, а проходящие мимо девчонки восторженно замычали. Мы оторвались друг от друга и снова зашагали к остановке. Впереди шла Ван; очевидно, она обогнала нас, пока мы целовались. Я чувствовал себя полным ублюдком.