Младший сын мэра
Шрифт:
— Ты хочешь меня подвезти? Тебе точно по пути?
— Точно.
Отлично. Ромку сегодня пришлось у Даши оставить, потому что у Лешки соревнования, а бабуля с мужем уже вторую неделю на курорте чилят.
Рокотов довозит меня до дома Греховцевых и дает некоторые наставления по моей дипломной работе.
Я слушаю, кивая, а потом тянусь, чтобы поцеловать в щеку.
— Не торопись прощаться, — хмыкает Артур, — я вас здесь жду.
— Зачем? Нам тут пешком десять минут.
— Я
— Ладно. Я быстро.
Поднимаюсь на лифте, подхожу к нужной двери и чувствую, как начинает разгоняться пульс.
Мать твою… только не это…
Нажав на кнопку звонка, мысленно отсчитываю секунды. Кожа тела под курткой покрывается испариной, сердце дергается без какого-либо ритма.
Открывает Даша, пропустив меня внутрь, тихо проговаривает:
— Кирилл с Кариной пришли… только что…
— Пусть, — изображаю безразличие.
— Насть, ты на меня обижена, да?
— Нет, ты о чем?
Первое время, да. Я считала ее чуть ли не главной виновницей всех своих бед. Злость постепенно сошла на нет, включились мозги, и я поняла, что в чем-то она права. Лишая Ромку отца и других родственников, я ущемляю его права.
— Я хотела, как лучше… правда… ты потом меня поймешь.
— Я уже поняла, Даш…
— Еще нет.
Перешептываясь с ней, я скидываю куртку, ботинки и иду на голоса. Дети зарылись в куче игрушек в гостиной. Карина залипает в телефоне, сидя в кресле. Кирилл показывает Ромке, как правильно управлять стрелой на строительном кране.
Идиллия.
— Мама! — восклицает Ромаш и, подорвавшись, со всех ног летит ко мне.
— Осторожно, убьешься, — смеюсь, подхватывая его на лету.
Обнимаю, целую в щеки, кожей чувствуя, как на меня смотрят. Карина холодно, но, вроде, нейтрально и Кир, от взгляда которого по ногам бегут горячие мурашки.
— Привет, — посылаю одно на двоих.
— Привет, — отзывается Карина сухо.
От Греховцева не слышу ничего, он продолжает прожигать глазами молча.
— Останешься? — спрашивает Даша, — поужинаем вместе.
— Нет, я тороплюсь, спасибо.
И дело вовсе не в том, что внизу нас ждет Артур, я не села бы за один стол с… Кариной. Странно, что она еще не предъявила мне претензии, хоть я и ожидала их в самые первые дни.
Почему? Кир запретил или ждет удобного момента?
— Жаль…
Идем с Ромашом в прихожую, начинаю его одевать и скорее не вижу, а чувствую всеми рецепторами, как приближается Кирилл.
— Я отвезу вас, Настя.
— Нет, мы сами.
Усадив Ромку на пуф, пихаю его ноги в штанины комбинезона, он, держась за меня, корчит рожицы отцу.
— Сказал, довезу…
Поставив сына на пол, поправляю лямки и берусь за шапку.
— Нас Килил отвезет, — заявляет он.
— Нет, зайка. Мы поедем с Артуром. Он ждет нас в машине.
— Мы поедем с Атулом, — передает Ромаш мои слова Кириллу.
Атмосфера заметно тяжелеет. Где-то на затылке под волосами появляется давящее ощущение, быстро увеличивается в размерах и расползается по телу ледяными иголками. Хочется передернуть плечами и спрятаться.
— Кирилл… — доносится до уха тихий нежный голос Карины.
— Подожди, — бросает ей нетерпеливо.
Я надеваю Ромке сапожки, берусь за куртку и вижу, как, приблизившись, Кир опускается на корточки около меня.
— Ты где была, Насть? — шепчет хрипло.
— Дела были.
— Какие?
Вместо ответа я выразительно поднимаю брови. Застегиваю куртку и надеваю Ромке капюшон. Затем быстро одеваюсь сама.
Помахав выглянувшей из кухни Даше, мы с сыном выходим из квартиры, только дверь закрыть не получается, потому что Греховцев выходит за нами следом.
— Ты куда?
— Провожу.
— Я знаю, где выход, Кир, — проговариваю с усмешкой.
Хочется добавить, что его Карина наверняка там нервничает, но вовремя срабатывает стопор. Потому что мне должно быть плевать.
Двери лифта раскрываются почти сразу. Мы с Ромашом входим внутрь. Кирилл за нами. Берет сына на руки и смотрит на меня сверху вниз. Я же разглядываю сребристые кнопки на панели.
— Слышала, наши в субботу объявляют сбор?
— Да, Лиза написала.
— Пойдешь?
— Пока не знаю, — жму плечами.
Я не была ни на одной встрече выпускников. Меня тогда с моей беременностью выкинуло из общей компании. Они звали, конечно, и на Дни рождения, и на праздники, но у меня всегда находился повод отказаться. Чаще реальный, а иногда — выдуманный.
— Рокотов идет? — интересуется глухим голосом.
— Мы еще не обсуждали с ним…
Двери лифта выпускают нас наружу, а Греховцев продолжает идти с нами. Обернувшись у выхода, я разворачиваюсь и тяну руки, чтобы забрать Ромку.
— Я до машины провожу.
— Не надо, Кир. Ты раздет.
— Беспокоишься, что ли?
— Нет. Давай его сюда!
Нехотя он мне его отдает.
— Пока, Килил! — машет сын ручкой.
— Пока, Ромаш. Жди в гости.
Жму кнопку магнитного звонка, но тут кое-что вспоминаю.
— Кирилл!
— Что? — в его взгляде мелькает нечто странное, очень похожее на надежду.
Я даже теряюсь на мгновение.
— Я спросить хотела… Если я пойду на эту встречу… ну…
— Что, Настя?..