Млечного Пути глоток
Шрифт:
Человеческие же крейсеры похожи на таблетки. Сплюснутые цилиндры, у которых снизу установлены маршевые двигатели, а большинство орудий и ракетных установок сверху, что позволяет сосредотачивать весь огонь в одном направлении. Но такая конструкция не предполагает боя в окружении, а требует маневра, что для мощнейших двигателей раз плюнуть. Тут ограничение скорее в перегрузках, но люди их переносят лучше большинства остальных корас.
Настало несколько минут тишины, когда истребитель носился около гигантской таблетки «Алтая», нижняя сторона
Крэг припал к телескопу и принялся осматривать объем боя, пытаясь отделить искры корабельных двигателей от сонма ярких и безумно далеких звезд. Разглядел огромный шар флагмана корпорации, который уже не светил маршевыми движками, похоже подбитый. А затем заметил как от него отвалила счетверенная искра двигателей.
И это не ракета, и не истребитель. Похоже на бегство вражеского адмирала. Крэг резко надавил на газ, и его машинка рванула в погоню. Вот в прицеле мигнули движки тяжелого спасательного катера, а в ушах зазвенел крик диспетчера:
– Истребители в ангары! Флот врага уничтожен на сорок процентов! Мы покидаем поле боя! Альфа два! Вернитесь! Это опасно!
«Альфа два» это же он! Надо же, за ним даже наблюдают. И… Он вернется, конечно. Но не прямо сейчас. Крэг поймал в прицел катер и нажал гашетку. Длинные струи пламени вытянулись вслед за снарядами, в стороны брызнули потоки пара. Двигатели большого спасательного катера погасли и лейтенант подумал, что он одним залпом перекрыл его счет уничтоженных пиратов с Мамбой раза в три минимум, но тут борт подбитого вражеского флагмана всего в трех километрах слева мигнул несколькими выстрелами.
И всё. Это было последнее, что запомнил в бою лейтенант. Очнулся он довольно быстро, потряс головой и взглянул на часы. Вроде бы без сознания он пробыл минут десять. Но этого более чем хватило. Вокруг расстилалась пустота. Только звезды в немыслимой дали, ослепительный шар местного солнца, да тусклое пятнышко планеты.
В принципе не страшно. Истребитель легко догонит отступающий «Алтай», и даже найдет, хотя на это может потребоваться несколько часов. И будет трудно, потому что действие боевого коктейля через час закончится, и придет откат. Но вполне реально.
А еще потеря сознания в бою грозит неприятными санкциями от медиков, вплоть до списания из истребителей. Но что поделать? Возраст сказывается.
Крэг потянул в сторону штурвал, и маневровые движки отработали, развернув истребитель. А вот нажатие на педаль газа ни к чему не привело. Маршевый двигатель молчал. Мужчина покрутил головой и заметил на стеклах пятна крови. Его крови. А еще индикатор показывал вакуум в кабине.
«Черт! Подбили! А я-то на возраст грешил…» – попробовал сказать, но смог только подумать пилот, и прислушался к телу.
Впрочем, ничего не почувствовал. Ну да. В нём все еще бурлит боевой коктейль. А ещё легкие полны дыхательной жидкости. Включил освещение в кабине и принялся осматривать скафандр. Тогда и заметил затянутые дырки на боку и на бедре. Умный пластик скафандра сразу стянул места повреждений, но мгновения хватило, чтобы из него выплеснулась кровь, что и привело к потере сознания. А потери крови оказались немаленькие, ведь картечь – это железяки около двух сантиметров диаметром. Хорошо, что оба ранения по сути только касания вскользь.
«Получается, что в меня пальнули картечью», – размышлял Крэг. – «И что теперь? Вернуться я не могу, и обнаружить меня с крейсера нереально. Хотя! Есть же рация! Отстучать SOS морзянкой, потом примерно оценить и передать координаты. Делов-то…»
Он протянул руку и пощелкал тумблером, но последняя надежда позвать на помощь молчала. А дырка в боку корпуса примитивного прибора связи и объяснила почему.
Крэг минутку посидел, а затем нащупал под сиденьем ремонтный комплект и достал из него вакуумный пластырь. Отстегнул ремни кресла и методично принялся выискивать в кабине отверстия и тщательно их заклеивать. Через десять минут пустил воздух из баллона, поворчал и залепил еще одну, не замеченную ранее, дырищу.
Затем все-таки наполнил кабину воздухом, отстегнул застежки и снял шлем. После чего ручной помпой откачал жидкость из легких, откашлялся и хрипло произнес:
– Ну всё! Теперь хоть сдохну как человек, а не как рыба. А неплохо повоевал… Первый и последний боевой вылет. Как там говорится? Отхлебнул от Млечного Пути по полной программе.
Ну да, кислорода должно хватить минимум на сутки, наверное. Вода есть, как и минимальный паек еды, но это конечно не важно. Все определит воздух.
Крэг еще раз осмотрел радиостанцию и только пожал плечами. «Алтай» где-то еще совсем рядом, а потом будет еще разгоняться дней десять, прежде чем нырнет в подпространство. Затем месяц будет пробираться по тоннелям подпространственных переходов к Земле. Но… Но его всё это уже не касается. Его даже искать не будут, списав в боевые потери. Причем, совершенно правильно и справедливо. Найти в необъятных просторах космоса единственный истребитель – это из области фантастики. Лейтенант прекрасно знал признаки, при которых отправляются поисковые катера. Должна быть искра двигателя. Её-то видно очень далеко. Но не просто черную стальную трубу метрового диаметра и шести метров длиной. Пусть даже шести с половиной.
Нет, есть еще прожектор для световой сигнализации, но он слабоват и его необходимо направлять на корабль, с которым хочешь связаться. А он, конечно же не знает, где сейчас «Алтай». Да и расстояние для такой связи великовато. Коты не разглядят. Тут только в телескоп можно заметить, но никто на крейсере не может знать, куда смотреть.
А еще здесь шныряет половина флота корпорации. По сути пиратов. Человеческий адмирал рискнула, но ожидаемо победить не получилось. Впрочем, уничтожить более двадцати кораблей пиратов, включая флагман, в такой ситуации – это очень даже внушительная победа.