Мне нравятся чёрные дыры

Тимофеев Владимир

– Согласен!

– Отлично! Давай теперь обсудим детали.

– Давай!
– "азартно" откликнулся Эндрю...

Обсуждение деталей финансовой авантюры закончилось через двадцать минут. Кэмпбелл, весьма довольный собой, вышел из рубки. Шумно выдохнув, Паркер вытер выступивший на лбу пот. Разговор с пилотом дался ему с огромным трудом. Тяжело изображать из себя простачка. Но ещё тяжелее "честно" смотреть в глаза тем, кому ещё вчера доверял и кого считал если не другом, то хотя бы надёжным товарищем, коллегой, на которого можно положиться в час испытаний. Сегодня таких "друзей" стало на одного меньше. И, по всей видимости,

это ещё не конец.

– Тэс, что с маршрутом?

– Четвёртую поправку определил, - отозвался искин.
– Как и предполагалось, Октавия. Но уравнение всё равно не сходится. Одна неизвестная не открыта.

– Ты не ошибся?

– Нет.

– Жаль.

Эндрю сцепил руки в замок и прикрыл глаза. Больше всего ему сейчас хотелось самому лечь в гиб-капсулу и забыться в глубоком сне на два долгих года, переложив решение всех проблем на плечи других. На того же искина. Или на Саммерса... Не могут же все в экипаже оказаться предателями. Так не должно быть. Это неправильно. Люди должны верить друг другу...

Глен Саммерс вышел на связь через час и напросился на "конфиденциальный" разговор.

Войдя в рубку, он не спеша осмотрелся и, не обнаружив в помещении посторонних, сел в предложенное ему кресло. В руках у борт-инженера была картонная папка с тесёмками. Положив папку на стол, он аккуратно подтолкнул её к капитану.

– Что это?

Эндрю смотрел на Саммерса.

"Ну же, Глен! Скажи, что здесь придуманный тобой план по спасению корабля. Скажи, что первым готов лечь в капсулу. Скажи, что..."

– Это досье, - ровным тоном произнёс борт-инженер.

Паркер развязал узел на папке. Внутри лежали бумаги. Пять листков с убористым текстом. Заглавиями служили имена и фамилии членов экипажа "Стрелы". Эндрю Паркер, Патриция Паркер (Спирит), Томас Голдбой, Макс Кэмпбелл, Мэгги Бэдфорт. Не было только самого Саммерса. Свои установочные данные он капитану не предоставил. Видимо, просто поскромничал.

На изучение документов ушло почти четверть часа. Эндрю узнал много нового. Не о себе, конечно - об остальных. Особенно интересными ему показались сведения о навигаторе и пилоте. Всё прочитанное было похоже на правду, и, скорее всего, именно ей и являлось. Особой радости это Паркеру не доставило, но мотивы поступков находившихся на борту звездолёта стали теперь гораздо понятнее...

Закончив читать, Эндрю сложил бумаги и поднял глаза на Глена.

– Откуда?

Саммерс молча выложил на стол золотистый значок.

Капитан повертел в руках восьмилучевую звезду. На блестящей поверхности проступали выбитые в металле буквы. Агенство Национальной Безопасности, Департамент Специальных Операций. Коротко усмехнувшись, Эндрю вернул значок борт-инженеру.

– Не знал, что на нашей посудине имеется секретный агент.

– И не узнал бы, если б не чрезвычайные обстоятельства, - пожал плечами агент АНБ, убирая "ксиву" в карман.

– Что желает от меня национальная безопасность?
– поинтересовался Паркер с натужным смешком.

Саммерс едва заметно поморщился.

– Не ёрничай, Эндрю. Ситуация и вправду очень серьёзная.

– Насколько серьёзная?
– Эндрю подался вперёд и вперил взгляд в собеседника.

– Ты офицер?
– внезапно спросил тот.

– Да. То есть, был.

– Бывших офицеров не бывает, - нахмурился спецагент.

– Извини, оговорился, - поправился Паркер.

Глен

рассеянно побарабанил пальцами по столешнице, словно бы размышляя, стоит ли доверять оппоненту сведения "государственной важности". И через десяток секунд решил, что всё-таки да, стоит.

– В общем, так, лейтенант Паркер. Всё, что я тебе сейчас расскажу, должно остаться между нами.

– Понял, не дурак.

– А раз не дурак, то слушай...

По словам Саммерса, спецслужбы давно проявляли интерес к деятельности корпорации R'n'G и, в частности, к разработке месторождений "радужных бриллиантов". Эти кристаллы были не только ювелирными украшениями, но и (хотя об этом мало кто знал) сырьём стратегического значения. Они являлись главными элементами компактных гипердвигательных установок, какие использовались на крупнотоннажных кораблях ВКС, правительственных лайнерах и дальних разведчиках. Именно они помогли одержать верх в недолгом военном противостоянии с расой цаплингов. Сверхскоростные перемещения линкоров и авианосцев давали возможность создавать мощные ударные группировки и быстро наращивать силы на угрожающих направлениях. Цаплинги технологией такого уровня не владели, но очень хотели ей обладать и за ценой, понятное дело, не постояли бы. Конечно, радужные кристаллы время от времени попадали в лапы к яйцекладущим - желающие обогатиться по-быстрому встречались везде, а деньги, как известно не пахнут. Однако, чтобы понять ценность приобретений, а также для серьёзных исследований и раскрытия секрета технологического превосходства людей, цаплингам требовались не отдельные бриллианты, а достаточно крупные партии - по тридцать-сорок кристаллов, как минимум.

Задача сохранения тайны осложнялась ещё и тем, что бОльшая часть месторождений находилась в частных руках, а "священную корову" частной собственности трогать никто не решался. Поэтому правительствам приходилось постоянно мониторить добычу, продажу и перевозки.

– Теперь понимаешь, почему я служу на "Стреле"?
– спросил Глен, завершив вводную часть.

– Теперь понимаю, - согласился Паркер.
– Любые необычные грузы обязательно попадают под наблюдение. Я только никак не пойму, как ты узнал, что именно этим рейсом мы перевозим крупную партию?

– А я и не знал, - усмехнулся агент.
– Да и сейчас не знаю. Просто обстоятельства сложились так, что иное предположить невозможно. Хоть я не великий спец в космической навигации, но всё-таки догадался, что в схему маршрута внесли поправку. Пришлось пару дней поработать, чтобы понять, куда эта поправка ведёт.

– И куда же?

– По моим скромным прикидкам, в систему Кри.

– Не знаю такой, - удивился Эндрю.

– Ты и не должен знать. Это аутентичное название одного из участков пространства цаплингов.

– Тогда почему мы туда не попали?

– Потому что была и вторая поправка. Но её я распознать не сумел.

Эндрю задумался. "Говорить Саммерсу или нет? Лучше, наверно, сказать. Так оно будет... честнее что ли..."

– Дело всё в том, Глен, что вторую поправку внёс я, - Паркер удрученно развёл руками.

– Ты?!

– Ну да, я. Тоже хотел сохранить в тайне пункт назначения. Мы летели не на Сторцию, а на Осцион.

– Вот оно что, - агент с любопытством глянул на Эндрю.
– А ты молодец, что сказал. Это многое проясняет. Две поправки наложились одна на другую, и в итоге нас выбросило к чёрной дыре.