Мне снился сон…
Шрифт:
– Скажи, Тори, ты когда была без памяти, говорила на каком-то языке. Наверное, на своём родном? Я не уверен, но мне показалось, что это русский язык.
– А ты знаешь русский? – чуть склонив голову, посмотрела на него девушка.
Она не удивилась бы, если б этот необычный человек, с которым ей почему-то так легко, ответил бы утвердительно. Это было бы в стиле всего происходившего – он всё знает, всё умеет… Но Тони покачал головой.
– Нет, не знаю. Но где-то, когда-то приходилось что-то слышать: какие-то слова, в каких-то фильмах…
Виктория не удержалась, хихикнула:
– Разве ты мог ошибиться! Точно, если я и говорила, то говорила по-русски. Как радистка Кэт!
– Кто? – не понял Тони.
– Да ты не знаешь. Это у нас есть фильм такой, о разведчиках во время войны с Германией…
– Значит, ты русская?
– Да.
– Из России?
Кажется, он удивился.
– Нет, – сказала она. – Из Украины.
Она подумала, что сейчас Тони отреагирует так же, как Олаф в самолёте: пожмёт плечами, мол, что это за страна… Но он спокойно кивнул:
– Да, знаю. Это один из осколков вашей великой империи.
– Ну-у, скажу я тебе, осколок довольно большой! Побольше, чем твоя Англия.
– Вот как? А почему ты уверена, что я англичанин?
– Ты говоришь по-английски, не так, как американцы.
– А ты, как американка. Но всё-таки, ты русская.
– И всё же: ты англичанин?
– Да, – подтвердил он. – Англичанин.
Их разговор бежал легко, но Виктория всё время ощущала напряжение. Причём, сквозь оживлённую непринуждённость Энтони она видела – он тоже напряжён. Словно их беседа-знакомство была затеяна для того, чтоб не говорить о другом, о важном. Но говорить нужно было, и Виктория первая спросила:
– Скажи, а что это за дом? Есть тут другие, такие же, есть ещё люди? Или…
Она замолчала: и так всё было понятно.
– Других нет, – ответил он просто. – Только это строение.
И тут же, быстро, увидев, как разом потух её взгляд, продолжил:
– Понимаешь, в чём дело! Здесь, в этих местах, могут быть необитаемые острова. Скорее всего тот, на который мы попали, именно такой. Но необитаемые, это не значит – неизвестные. Как видишь, этот остров посещают, пусть не часто, но сюда добираются люди. Всё-таки недалеко континент – Америка. Наверняка кто-то из любителей рыбной ловли, или просто туристы – на яхтах, катерах, приплывают сюда. Особенно в сезон.
– А сейчас, сезон?
– Не совсем. Но не настолько, чтобы мёртвый штиль. Думаю, в скором времени кто-нибудь сюда завернёт. И потом…
– Да, – воскликнула она, – нас ведь должны искать!
– Обязательно! Нас обязательно будут искать. Уже ищут!
– Я вот всё время думаю: а что случилось с другим самолётом?
– Другим? – Энтони не сразу понял.
– Ну, тем, который налетел на нас!
– А-а, да конечно. Я понял.
– Может, он всё-таки уцелел. – Девушка смотрела на собеседника с энтузиазмом и надеждой. – Может быть сумел передать координаты, вообще то, что случилось? И тогда нас быстро найдут!
– Хотелось
Он бодро встал, за руку поднял Викторию. Они снова зашли в дом. За перегородкой, во второй комнатушке тоже стоял лежак, а в углу – нечто вроде шкафа. Энтони распахнул дверцы, и она увидела, что шкаф заставлен жестяными банками. Их было много. Энтони взял одну, не открывая, потряс ею, как погремушкой, взял вторую.
– Смотри, это крупа. Рис, гречневая, маис. Вот сахар, вот соль, а это галеты… Здесь, – он показал на другие, круглые жестяные банки, – это консервы, разные. Понимаешь, сюда конечно кто-то приезжает время от времени! Продуктов приблизительно на недельку, чтобы пожить небольшой компанией.
– Вроде нашей, – усмехнулась Виктория.
– А что! Получается, как раз для нас и приготовили!
– Думаешь, за неделю нас найдут?
– Хочется верить. Но если и задержимся, не переживай, здесь много других продуктов питания. Сейчас они пока бегают и плавают, но я уже заготовки для удочек подобрал. Здесь рядом славный чистый ручей. Там, где он приближается к лагуне, много камней, вода прямо бурлит на них. Отлично для рыбалки! А рыбак я неплохой. И ещё: я нашёл в доме такие плетёные ловушки для птиц и мелких зверьков…
– Силки, – сказала Виктория по-русски.
Энтони весело поднял бровь, повторил:
– Сил-ки… Хорошо, я так и буду это называть. Так что будет у нас и рыба, и дичь.
Он взял её ладонь, легонько пожал, словно подбадривал: всё будет хорошо! Потом продолжил:
– Пока ты три дня отдыхала, я обследовал наш остров. Это благодатное место! Не удивлюсь, если окажется, что он – чьё-то частное владение. Я, правда, боялся тебя одну надолго оставлять, но всё же много осмотрел.
– Тони, – попросила Виктория. – Покажи и мне остров.
– Сейчас?
– Ну да! А что ещё делать, чего ждать.
– Как ты себя чувствуешь? Силы есть?
– Честное слово, во мне столько бодрости! Даже не верится, что я была так сильно больна, так долго не приходила в себя.
Тони посмотрел на неё внимательно, взял за запястье, пощупал пульс. Она улыбнулась:
– Ты врач?
– Нет, – он тоже улыбнулся. – Но это же элементарно… Хорошо! Пойдём, погуляем. Обувайся, и набрось футболку, а то солнце может сжечь кожу.
Виктория взяла свою футболку, почувствовала, что ткань чистая и мягкая. Вопросительно глянула на спутника. Он пожал плечами.
– Я просто прополоскал её в ручье, чтобы убрать заскорузлость от морской воды.
Кроссовки были несколько ссохшиеся, хотя и их Тони явно мыл в проточной воде.
– Это уже от солнца, – сказал он. – Дай сюда.
Крепко помял их, протянул девушке:
– Обувай, всё нормально.
Поставив ногу на верхнюю ступеньку, Виктория покачнулась – от волнения слегка закружилась голова. Тони крепко взял её за руку, так они и спустились на поляну, рука об руку.