Много шума из ничего
Шрифт:
Как только Беатриче подойдет,
Давай, Урсула, лишь о Бенедикте,
Гуляя по аллее, говорить.
Лишь назову его — ты начинай
Хвалить его превыше всякой меры.
Я ж буду говорить, что Бенедикт
Любовью к Беатриче прямо болен.
Ведь Купидон отлично может ранить
Своей стрелой и через слух.
В глубине сцены показывается Беатриче.
Начнем!
Смотри:
Скользит она в траве, чтоб нас подслушать.
Урсула
Удильщику всего приятней видеть,
Как рыбка золотыми плавниками
Вод рассекает серебро, чтоб жадно
Коварную приманку проглотить.
Так мы сейчас поймаем Беатриче,
Что в жимолости притаилась там.
Не бойтесь, диалога не испорчу.
Геро
Пойдем поближе, чтоб не проронила
Она ни крошки из приманки сладкой.
Подходят к беседке.
Нет, право, слишком уж она спесива.
Душа ее пуглива и дика,
Как горный сокол!
Урсула
Но скажите, правда ль,
Что Бенедикт влюблен в нее так страстно?
Геро
Так говорят и принц, и мой жених.
Урсула
И поручили вам сказать ей это?
Геро
Просили, да. Но я их убедила -
Пусть, если только любят Бенедикта,
Внушат ему, чтоб чувство поборол он
И никогда любви ей не открыл.
Урсула
Но почему? Ужель он не достоин
Счастливого супружеского ложа,
Какое заслужила Беатриче?
Геро
Клянусь Амуром, он всего достоин,
Чего мужчина может пожелать.
Но женщины с таким надменным сердцем
Природа до сих пор не создавала;
Глаза ее насмешкою блестят,
На все с презреньем глядя; ум свой ценит
Она так высоко, что все другое
Ни в грош не ставит. Где уж там любить!
Она любви не может и представить -
Так влюблена в себя.
Урсула
Да, это верно.
Уж лучше о любви его совсем
Не говорить ей, чтоб не засмеяла.
Геро
Да, ты права. Как ни был бы мужчина
Умен, красив собою, молод, знатен, -
Навыворот она его представит.
Будь миловиден — «годен в сестры ей»,
А смугл — так «кляксу сделала природа,
Шутя рисуя»; коль высок — так «пика
С тупой верхушкой»; мал — «плохой брелок»;
Красноречив — «игрушка ветра, флюгер»;
А молчалив — так «неподвижный пень»:
Так вывернет любого наизнанку
И никогда не будет справедливой
К заслугам доблести и прямоты.
Урсула
Разборчивость такая не похвальна.
Геро
И быть такою странной, своенравной,
Как Беатриче, — вовсе не похвально.
Но кто посмеет это ей сказать?
Осмелься я — да ведь она меня
Насмешкой уничтожит, вгонит в гроб!
Пусть лучше, словно пламень приглушенный,
Наш Бенедикт зачахнет от любви:
Такая легче смерть, чем от насмешки.
Ужасно от щекотки умереть!
Урсула
Но все ж сказать бы; что она ответит?
Геро
Нет, лучше к Бенедикту я отправлюсь
И дам совет — преодолеть любовь,
Да что-нибудь дурное с доброй целью
Про Беатриче сочиню. Кто знает,
Как можно страсть убить одним лишь словом!
Урсула
Ах, нет, не обижайте так сестру.
Она не может быть так безрассудна,
Чтоб, при живом ее уме, который
Так ценят в ней, отвергнуть жениха
Столь редкого, синьора Бенедикта.
Геро
В Италии такого больше нет,
За исключеньем Клавдио, конечно.
Урсула
Прошу вас не прогневаться, но я
Скажу вам так: синьора Бенедикта
По храбрости, уму и красоте
Во всей Италии считают первым.
Геро
Да, слава превосходная о нем.
Урсула
А славу заслужил он превосходством. —
Когда же ваша свадьба?
Геро
Хотела бы, чтоб завтра. — Ну, пойдем;
Посмотрим платья; ты мне дашь совет —
В какое лучше завтра нарядиться.
Урсула
(тихо)
Попалась птичка, уж ручаюсь вам!
Геро