Много шума из ничего
Шрифт:
Дон Хуан
К какому бы роковому исходу это дело ни привело, я берусь за него! Устрой это половчее, и награда тебе будет — тысяча дукатов.
Борачио
Будьте только настойчивы в обвинениях, а уж моя хитрость не посрамит себя.
Дон Хуан
Пойду узнаю, на какой день назначена свадьба.
Уходят.
Сад
Входит Бенедикт.
Бенедикт
Мальчик!
Входит мальчик.
Мальчик
Синьор?
Бенедикт
В моей комнате на окне лежит книга: принеси мне ее сюда, в сад.
Мальчик
Слушаю, синьор. Я здесь.
Бенедикт
Знаю, что здесь. Но я хотел бы, чтоб ты исчез, а потом появился здесь снова.
Мальчик уходит.
Удивляюсь я: как это человек, видя, какими глупцами становятся другие от любви, издевается над этим пустым безумием — и вдруг сам становится предметом насмешек, влюбившись. Таков Клавдио. Помню я время, когда он не признавал другой музыки, кроме труб и барабанов, — а теперь он охотнее слушает тамбурин и флейту. Помню, как он готов, бывало, десять миль пешком отмахать, чтобы взглянуть на хорошие доспехи, — а сейчас может не спать десять ночей подряд, обдумывая фасон нового колета. Говорил он, бывало, просто и дельно, как честный человек и солдат; а теперь превратился в какого-то краснобая: его речи — это фантастическая трапеза с самыми невиданными блюдами. Неужели и я могу так измениться, пока еще смотрят на мир мои глаза? Не знаю. Не думаю. Клятвы не дам, что любовь не превратит меня в устрицу. Но в одном клянусь смело: пока я еще не стал устрицей, подобным глупцом любовь меня не сделает. Одна женщина прекрасна, — но я уцелел. Другая умна, — но я уцелел. Третья добродетельна, — но я уцелел. Пока я не встречу женщины, привлекательной во всех отношениях зараз, — ни одна не привлечет меня. Она должна быть богата — это обязательное условие; умна — или мне ее не надо; добродетельна — или я за нее не дам ни гроша; красива — иначе я и не взгляну на нее; кротка — иначе пусть и близко ко мне не подходит; знатна — иначе ни за какие деньги ее не возьму; она должна приятно разговаривать, быть хорошей музыкантшей, а волосы пусть будут такого цвета, как богу угодно. Вот и принц с мсье Купидоном! Спрячусь в беседке. (Прячется.)
Входят дон Педро, Клавдио и Леонато, за ними — Бальтазар с музыкантами.
Дон Педро
Ну что ж, хотите музыку послушать?
Клавдио
Да, добрый принц. Как вечер тих! Он будто
Притих, чтобы гармонии внимать.
Дон Педро
Ты видел, где укрылся Бенедикт?
Клавдио
Отлично видел. Музыку прослушав,
Поймаем мы лисенка в западню.
Дон Педро
Ну,
Бальтазар
Не заставляйте, ваша светлость, вновь
Позорить музыку столь скверным пеньем.
Дон Педро
Вернейшая порука мастерства —
Не признавать свое же совершенство.
Пой! Что ж, тебя молить мне, как невесту?
Бальтазар
Когда на то пошло, я вам спою:
Ведь часто о любви невесту молят,
Невысоко ценя ее и все же
Клянясь в любви.
Дон Педро
Ну полно, начинай!
А хочешь дальше спорить — спорь, но только
По нотам.
Бальтазар
Раньше сообщу вам ноту:
Нет в нотах у меня достойных нот.
Дон Педро
Он говорит как будто бы по нотам.
Нет в нотах нот, — довольно же нотаций!
Музыка.
Бенедикт
(в сторону)
Теперь последует божественная песня! И душа его воспарит! Не странно ли, что овечьи кишки способны так вытягивать из человека душу? Нет, что до меня, так я бы за свои деньги лучше бы послушал роговую музыку.
Бальтазар
(поет)
К чему вздыхать, красотки, вам?
Мужчины — род неверный:
Он телом — здесь, душою — там,
Все ветрены безмерно.
К чему ж вздыхать?
Их надо гнать,
Жить в радости сердечной
И вздохи скорби превращать -
Гей-го! — в припев беспечный.
Не пойте ж нам, не пойте вы
Напевов злой кручины:
Спокон веков уж таковы
Коварные мужчины.
К чему ж вздыхать?
Их надо гнать,
Жить в радости сердечной
И вздохи скорби превращать -
Гей-го! — в припев беспечный.
Дон Педро
Честное слово, хорошая песня.
Бальтазар
Но плохой конец, ваше высочество.
Дон Педро
Нет-нет: ты поешь совсем недурно, на худой конец.
Бенедикт
(в сторону)
Если бы пес так выл, его бы повесили. Молю бога, чтобы его голос не накликал мне беду. По-моему, лучше ночного ворона слушать, какое бы несчастье он ни сулил.
Дон Педро
Да, конечно. 24 Послушай, Бальтазар, раздобудь нам, пожалуйста, самых лучших музыкантов: мы хотим завтра ночью устроить серенаду под окнами синьоры Геро.
Бальтазар
Постараюсь, ваше высочество.
24
Да, конечно. — Во время предыдущей реплики Бенедикта дон Педро тихо разговаривал с Леонато или Клавдио о задуманной последними серенаде, и начальные слова этой реплики обращены им к одному из них.