Многоликое волшебство
Шрифт:
Короче, все в его голове запуталось окончательно. Магические атаки призван отражать молодой принц, который, к тому же, брат Серроуса. Получится ли что из этого? На его взгляд — вряд ли, но император согласился принять помощь Руффуса. Может быть, из-за отсутствия выбора? Да, скорее всего, именно так. Не имея даже надежды на возможность отразить магическое нападение, глупо готовиться к битве. Проще и честнее сдать город без боя, так хотя бы не погибнут сотни ни в чем не повинных людей.
Об этом Ринальд и размышлял, выйдя ранним утром в сад. Солнце уже поднималось, заливая небо ярко-оранжевым светом. Воздух был свеж и чист. Дышалось легко. Если бы так же хорошо было в голове и на душе, да с чего бы?
Последние данные свидетельствовали о том, что сражение может произойти в любую минуту. Большая часть войск уже
Скорее бы к войскам. Там он почувствует себя получше, потому как сейчас он никак не может отвлечься от мыслей о том, не начнется ли наступление прямо в эту минуту. Не прозевают ли они самый важный момент, не потеряют ли все, стараясь сделать немного лучше. Лучшее — враг хорошего, не вылетала у него из головы народная мудрость.
Скорее бы. Лучше подготовленными к сражению, чем они готовы сейчас, войска уже не будут, чего, видимо, не скажешь о противнике.
Скорее бы, и он сможет сам узнать, стоит ли чего-то как командующий. Сможет ли оправдать тот огромный кредит доверия, предоставленный императором, вопреки, как он теперь уже узнал, советам многих сановников.
Скорее бы…
Поднявшись с первыми лучами солнца, Руффус почувствовал, что за ночь так и не удалось избавиться от усталости. Во всем теле было ощущение скованности, хотя голова была достаточно ясной, что было удивительно, учитывая количество спиртного, принятого во время вчерашнего приема. Он еще раз оглядел отведенные ему покои и убедился, что первое поверхностное впечатление было правильным. Убранство и впрямь было необычайно пышным и роскошным, что с учетом общей аскетичности императорского дворца не могло не свидетельствовать в пользу того, что к нему относятся с крайним уважением и возлагают на него большие надежды.
«Что ж, уважение императорского дома — приятно, особенно с учетом того, что он принадлежит к враждебной династии. Неужели они все-таки поверили ему и в него?»
«Это можно было и проверить непосредственно».
«Не самый лучший тон начинать сотрудничество с чтения мыслей союзников».
«Но зато надежный».
«Ты знаешь, временами я начинаю сомневаться, так ли велики твои отличия от Селмения. По-моему, вы оба готовы на все для достижения своих целей».
«Да, с тем лишь отличием, что у нас разные цели».
«Их различие не говорит само по себе о том, какая из них лучше».
«Принимается».
«Еще бы нет».
Руффус нехотя оделся. Воздух в комнате подогревался до той самой приятной температуры, которую просило тело, так что в обнаженном состоянии ему было только приятней. Изобразив некоторое подобие утренней зарядки, он дернул за шнурок, привязанный к колокольчику. Почти в тот же момент появился паж, учтиво поинтересовавшийся, что нужно господину. Приняв заказ к завтраку, он без лишних слов удалился, хотя в его глазах читался безумный интерес и желание забросать мага вопросами. Подготовка прислуги при дворе Луккуса поражала. Никакие события и войны не могли изменить раз и навсегда заведенного порядка.
Завтрак появился буквально через пару минут, словно всю ночь они только и делали, что ждали его заказа. Да, в Эргосе никому не удавалось завести таких порядков. Хотя, что значит никому, если он помнил только, как все обстояло при его отце, с управленческими способностями которого все уже было ясно. Может, Серроусу и удалось бы? Кто знает?
За завтраком он попытался припомнить события вчерашнего дня. Ранним утром они вышли из его дома (как же быстро он стал говорить о доме Странда, как о своем), а к вечеру уже были в Хаббаде. С удивлением он обнаружил, как резко переменилась обстановка по всей стране. От расслабленности и обычного зимнего безделья не осталось и следа. Дороги
Эта память народа была загадкой. Интересной и во многом необъяснимой. И все же она, похоже, оказалась права, эта память, о том, кто есть извечные враги Хаббада. Именно мондарки, ведомые бертийцем, обрушились на них, грозя разорением всей стране, порабощением…
С быстрых дорог они окончательно сошли в отдаленных пригородах Хаббада. Размеры города поразили Руффуса, несмотря на то, что он неоднократно заглядывал сюда при помощи Ока мира. Дорога от пригородов до дворца отняла едва ли не половину времени, затраченного на путь от дома.
Первым делом они наткнулись на внушительные земляные валы, охватившие весь город. Сколько же труда пришлось затратить, чтобы навалить их, выгрызая мерзлый грунт. Основные приготовления ко встрече мондарков были уже завершены, так что население уже рассеялось по городу, но в его поведении не наблюдалось праздности. Настороженность — наиболее верная характеристика господствовавшего настроения. Никакой паники, что удивительно в условиях ожидаемой осады, предварительные шансы на успешное завершение которой невелики. По всей видимости, способность императора и его аппарата к управлению была крайне высока и пользовалась достаточными уважением и поддержкой со стороны горожан. Еще одно свидетельство в пользу того, чтобы постараться сохранить существующее положение.
По мере приближения к центру строения становились все основательнее и богаче. Все чаще встречались каменные дома, порой двухэтажные, окруженные невысокими, но убедительными стенами. Улицы, за исключением радиальных, становились извилистее и уже. Недалеко от крепостных стен мощеными стали и боковые улочки.
Перед стенами, заметными издалека, была оставлена достаточно просторная полоса, не подлежавшая застройке, что говорило о том, что городское управление не забыло о назначении укреплений. Наверняка, было немало предложений о покупке этой земли под торговые сооружения или под жилье, но в случае согласия на это было бы крайне сложно отражать со стен нападение. Сами же стены были очень высоки, широки и содержались в превосходном состоянии. Сложная схема расположения башенок, бойниц и навесов выглядела хорошо продуманной и позволяющей держать под перекрестным обстрелом почти все открытое пространство. Все это было, конечно, замечательно, но никакое инженерное сооружение, как бы хорошо оно ни было продумано, не могло дать надежной защиты от применения магии. Если он, Руффус, не сможет подавить своего брата, то все приготовления хаббадцев могут оказаться напрасными. Необычайно тяжело настраивать себя на какие-либо действия с сознанием того, как много в этом мире зависит от тебя одного. И не на кого переложить хотя бы часть груза, не с кем, по сути, даже посоветоваться, потому как даже умный и замечательный Валерий был не бог весть каким специалистом в области силовой магии, к которой все и сводилось, а Странд стал как бы частью его самого и чисто психологически не мог восприниматься за союзника.
За крепостными стенами Хаббад открывался во всем своем столичном великолепии. Множество пышных дворцов, несколько замков самых знатных аристократов империи, расположенных прямо посреди города, огромные рыночные площади, по всей видимости, шумные и многолюдные в обычной обстановке, к которым примыкали невероятных размеров склады. Общая тенденция, чем ближе к центру, тем выше здания, сохранялась вплоть до самого императорского замка, дойдя до пятиэтажных домов у стен, устремившихся, казалось, к самому небу.