Многоточия. Книга 1
Шрифт:
– Как тебя зовут? – неожиданно спрашивает мужчина, сидящий напротив, и я вздрагиваю.
Отвечаю без раздумий:
– Джейн.
Только через секунду мне приходит мысль, что, возможно, было бы разумнее назваться другим именем. Но уже поздно.
– Отлично, Джейн, – кивает мужчина. – Меня зовут Нейт, а это Зак и Алистер.
Перевожу взгляд на людей, стоящих за спиной Нейта, и слабо улыбаюсь.
– Итак, Джейн, – первым нарушает паузу Зак и спрашивает, слегка приподняв брови. – Почему ты хотела застрелить моего друга?
Смотрю на Нейта полным сожаления взглядом. И это не притворство. Мне было бы по-настоящему плохо из-за того, что я причинила бы вред человеку, который не является психом. Это чувство знакомо мне не понаслышке. Каждый раз, стреляя дротиками по людям, я чувствовала себя как никогда паршиво. Поэтому нечего и говорить о моих терзаниях, если бы пришлось стрелять из огнестрела.
Нейта, похоже, мало заботит мое раскаяние, потому что он выглядит все таким же невозмутимым, будто мы обсуждаем погоду.
– Прости еще раз, – искренне говорю я. – Я испугалась, увидев тебя там. Мне показалось, что ты псих. Твои глаза… в общем, скорее всего это из-за освещения. Я бы не стала стрелять, если бы знала, что ты одаренный, – речь постепенно затухает, когда я вижу непонимающие взгляды, направленные на меня.
– Одаренный? – переспрашивает Нейт, слегка подаваясь вперед.
– Ну да, – киваю я и поясняю, в душе радуясь тому, что он, наконец, идет на контакт. – Тех, у кого есть дар, мы так и называем.
Прикусываю язык, осознав, что допустила ошибку. Я понятия не имею, как называют носителей S.K.G. люди, не имеющие отношения к военным. Чтобы хоть как-то исправиться, решаю прощупать почву.
– Вы не из этих мест, да? Американцы?
Нейт медленно кивает, и я не сдерживаю внутренней облегченной улыбки, внешне оставаясь спокойной. Вроде выкрутилась. Мне повезет, если они тут недавно. Пусть думают, что все местные называют людей со способностями одаренными. Осталось только понять, догадываются ли они о том, кто я, или нет. Вот только как это сделать, я не имею ни малейшего понятия.
С минуту молчим. Тишину нарушает Алистер.
– Ты потерялась? – мягко спрашивает он, и я неуверенно киваю. Именно такой я себя и ощущаю большую часть времени. Потерянной. Алистер задает новый вопрос: – Где ты в последний раз видела свою группу?
Непонимающе смотрю на него, ощущая легкий укол в сердце. Те люди, с которыми я прилетела на вертолете, вовсе не являются моей группой.
– Группу? – переспрашиваю я, вспоминая, как мы высадились и отправились в лес искать одаренных.
Возможно, мужчины передо мной – именно те, кого мы и искали. Но они нашли меня первыми. Только сейчас со всей ясностью осознаю, что на самом деле попала в незавидное положение. Если они и есть те люди, что сбили вертолет, – я для них враг. Хотя я являюсь таковой для них в любом случае. Нейт – одаренный, этим все сказано.
– Твои люди, – тем временем поясняет Алистер и задает очередной вопрос. – Вы прятались от военных?
Я не сразу соображаю, что он имеет в виду. А потом ощущаю робкую надежду и облегчение оттого, что понимаю – они не догадываются. Не знают, что я связана с военными. Что я одна из них. Была таковой. Вероятно, мой внешний вид сбил их с толку. Девушки-военные вообще редкость, а такие, как я, и подавно. К тому же я одета не по форме. И в этот момент я еще раз благодарю вселенную за то, что подложила мне такую свинью с одеждой. Будь я в форме, лежала бы сейчас с дырой во лбу прямо у того дерева.
Качаю головой и отвечаю с горечью:
– Я одна.
– Одна? – недоверчиво переспрашивает Зак.
– Да.
И я действительно так считаю. В этом мире у меня не осталось никого. Точнее, никого толком и не было. У мамы обнаружился S.K.G., когда мне было почти четыре. Ее забрали, и я больше никогда ее не видела. Я даже не помню, как она выглядела. И не в курсе, что с ней сделали.
– Где твои близкие? – спрашивает Алистер, в его голосе сквозит какое-то странное сочувствие, будто он знает, что я сейчас скажу.
– Все умерли, – шепчу я.
В этом я уверена на сто процентов. Мама давно мертва, ведь первые люди с S.K.G. подвергались жестоким экспериментам. Вряд ли она могла выжить. Скарлетт нет уже почти три года, а отец погиб две недели назад в стычке с одаренными. Но, по правде говоря, он никогда не был для меня близким.
– Ты путешествуешь одна? – скептически спрашивает Зак.
– Да, – отвечаю без промедлений.
– Где же тогда все твои вещи? – подает голос Нейт.
По спине бегут мурашки. Его вопрос опасен. Как и тон, которым мужчина его задал.
Киваю на стол, на котором еще до этого заметила свое оружие.
– Это все, что у меня осталось.
Нейт снова склоняет голову набок и приподнимает уголок губ в легкой усмешке. Чувствую, как сердце начинает биться чуть сильнее. Он мне не поверил. Вижу это по его глазам.
– Тогда и я должен попросить у тебя прощения, – неожиданно говорит он с какой-то странной интонацией.
Удивленно моргаю и хмурюсь.
– За что? – спрашиваю осторожно.
– Единственный дротик достался тебе, – он смотрит на мою грудь, а я неосознанно потираю место укола пальцами. Больно. Нейт продолжает: – А пистолет поврежден, поэтому его остается только выбросить.
Мой верный Глок больше никогда не спасет меня от психов. Ощущаю топящую сердце грусть. Я лишилась и его. Смотрю на ладонь, в которой сжимала пистолет, и вспоминаю молнию, ударившую в него. Боль давно прошла, а никаких видимых следов не осталось. Не осталось ничего.