Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.
Шрифт:
Он пожал плечами и сказал себе: «Какого черта?» Он попробует вырваться. Если он не добьется успеха в этот раз, то попробует в другой. Он должен выспаться. Кто знает, с чем он столкнется позже, если когда-нибудь выберется из тюрьмы. В самом деле, сейчас для него это самое безопасное место во вселенной, если только Колокольники не обнаружат на луне пещеру с вратами.
Первым делом он должен обследовать тюрьму и убедиться, что тут ему ничего не грозит. Осмотреть все, что может пригодиться для побега. Он подошел к двери в конце камеры и открыл ее. Кикаха шагнул в маленькую голубую приемную, открыл дверь в противоположной стене и вошел в еще одну цилиндрическую камеру примерно сорока футов длиной. Она была роскошно изукрашена и меблирована, но в другом стиле. Мебель, однако, постоянно меняла форму, и всякий раз, когда он продвигался поближе к дивану, креслу или столу, тот ускользал от него. Когда он ускорил шаг, предмет увеличивал свою скорость настолько, чтобы оставаться вне досягаемости. Другая мебель тоже ускользала от него, стоило к ней направиться.
Комнату спроектировали, чтобы позабавиться и Калатол в конечном итоге разъярить заключенного. Предполагалось, что это отвлечет его от мысли о своем незавидном положении.
Кикаха махнул рукой на бегающий диван и покинул комнату через дверь в противоположном конце. Она закрылась за ним точно так же, как и другие. Он знал, что выйти с этой стороны нельзя, но продолжал проверку просто на тот случай, если Вольф допустил ошибку. Кикаха вошел в небольшую прихожую, а помещение за ней оказалась студией художника. Следующая комната была раза в четыре больше предыдущей, здесь находился плавательный бассейн. Прохладная пресная вода попадала в него через врата из водохранилища во дворце и утекала тоже через врата. Приток осуществлялся через зарешеченное отверстие сбоку, а отток — через отверстие в центре дна. Кикаха изучил устройство бассейна, а затем пошел в следующее помещение.
Комната не отличалась по размерам от первой. В ней находились гимнастические снаряды, а гравитационное поле в полтора раза превышало притяжение многоярусной планеты, которое было эквивалентно земному. Многие снаряды показались удивительными даже Кикахе, а уж он-то попутешествовал, как никто другой. С крючьев и брусьев в потолке свисали веревки и канаты, предназначенные, очевидно, для лазанья.
Кикаха смастерил из одной веревки лассо, смотал его в кольцо и повесил на плечо. На всякий случай прихватил с собой еще несколько веревок. В общей сложности он прошел через двадцать четыре помещения, и все они отличались друг от друга. В конце концов, он вернулся в первоначальную камеру.
Любой другой заключенный предположил бы, что комнаты соединялись между собой, образуя замкнутую цепь, но он-то знал, что между комнатами нет никакой физической связи. Каждая отделялась от предыдущей двенадцатью метрами гранита.
Переход из одной комнаты в другую осуществлялся вратами, установленными в дверных проемах. Когда дверь распахивалась, врата активировались, и заключенного мгновенно переправляло в другую приемную, выглядевшую точь-в-точь как та, в которую он, по его мнению, входил.
Кикаха осторожно прокрался в комнату. Он хотел удостовериться, что никакой Колокольник не прошел сюда через врата на луне, пока он обследовал тюрьму. Комната была пустой, но нельзя не учитывать возможность, что Колокольник уже попал сюда, а потом отправился так же, как и он, обследовать тюрьму. Кикаха поставил друг на друга три стула и проследовал с этой пирамидой в соседнее помещение, в комнату с ускользающей мебелью. Он выбрал диван и заарканил его за гротескно изукрашенный выступ на спинке. Выступ изменил форму, но его метаморфозы ограничивались в рамках определенных объемов и размеров, и лассо держалось крепко. Диван двинулся было прочь, когда человек подошел, но Кикаха лег на спину и стал подтягиваться на веревке, пока диван метался туда-сюда. Толстые ковры предохраняли от ушибов, хотя дело не обошлось без ожогов кожи. Наконец он вцепился в диван и забрался на него. Только тогда тот остановился, задрожал, отвердел и стал таким же спокойным и постоянным, как обыкновенная мебель. Однако если бы Кикаха слез, диван снова начал бы убегать и изменяться.
Кикаха привязал один конец лассо к выступу, а затем заарканил спинку невинно стоявшего поблизости стула. Стул не двигался, если человек не попытался подойти к нему. Кикаха спрыгнул с дивана и с помощью серии маневров подогнал все еще соединенные веревкой диван и стул ближе к выходу. С помощью других веревок и разных предметов, используемых в качестве гирь, он соорудил устройство Руби Голдберга. Идея заключалась в том, что любой человек, прошедший через дверь, шагнет в лежавшую на полу веревку с петлей. Масса его тела обратит в бегство диван и стул, а это затянет петлю вокруг голени вошедшего. Один конец петли был привязан к веревке, натянутой между диваном и стулом. Другая веревка, соединяла выступ на диване с золотой люстрой, усыпанной бирюзой и изумрудами. Кикаха забрался на пирамиду из трех стульев, принесенных сюда, и вытащил стержень, державший люстру на потолочном креплении. Он извлек его только наполовину, чтобы люстра не упала. Когда диван вместе со стулом рванут вошедшего, натяжение привязанной к стержню веревки выдернет его до конца, как надеялся Кикаха, и люстра с грохотом упадет на пол. Если его расчеты верны, она упадет на того, кто угодит в петлю.
Он, конечно, не ожидал, что ловушка остановит противников. Он не думал, что найдется настолько беспечный враг, что не заметит петли. И все же существовал шанс, что кто-то в нее попадет. И в этом, и в соседнем мире полно дураков и неуклюжих идиотов.
Кикаха прошел в соседнюю комнату, студию художника. Здесь он взял большой шар из пластика. Материал отличался крайней податливостью, и ему можно было придать любую нужную форму. Для этого после лепки в пластик вводился специальный реагент, который вызывал гипотермическую реакцию. Он унес шар и шприц в комнату с плавательным бассейном. Там он нырнул и забил пластиком сливное отверстие, превратив пластиковый шар в диск. Затем он затвердил импровизированную пробку с помощью шприца. После этого он выбрался из бассейна.
Уровень воды начал сразу же подниматься. Дело обстояло именно так, как он надеялся. Система впуска и удаления воды не имела обратной связи и регулирующих устройств, и поэтому подача продолжалась даже при заблокированном стоке. Вольф проглядел такую возможность. Впрочем, у него не было причин ломать голову над такими тонкостями. Если заключенный захотел бы расстаться с жизнью, то мог хоть утопиться, хоть повеситься.
Кикаха ушел в следующую комнату. У дверей он навалил баррикаду из мебели и статуй, вытерся полотенцем и лег спать. Он был уверен, что никто никогда не войдет в эту комнату. Но если все-таки в тюрьму угодит Колокольник, то, добираясь сюда, он столкнется со множеством трудностей и попадет сюда, только подняв большой тарарам.
Он проснулся рывком, чувствуя, как бренчат колокольчики его нервов. Сердце его молотило, словно крылья куропатки на взлете. Что-то с треском вломилось в его сны, нет, в комнату. Он выскочил из-за дивана с мечом в руке и поднялся как раз вовремя, чтобы увидеть человека, ударившегося об пол вместе с волной воды. Затем дверь за незнакомцем автоматически закрылась. Человек хватал воздух открытым ртом, словно он долгое время задерживал дыхание.
Это был длинноногий парень мощного сложения, с бледной кожей, большими веснушками и темными от воды волосами. Лучемета он не имел. Его единственным оружием оказался короткий кинжал и меч. Доспехов он не носил. На нем была красная рубашка с короткими рукавами, большой кожаный пояс и желтые шаровары с лампасами.
Кикаха выпрыгнул из-за дивана и подбежал к нему, подняв меч. Человек вовремя сообразил, что не успеет вскочить на ноги и защититься, зато Кикаха дает ему шанс капитулировать. Поэтому и принял единственное разумное решение, которое мог выбрать умный человек, — поднял руки.
Кикаха заговорил с ним на речи Властелинов. Человек озадаченно посмотрел на него и ответил по-немецки. Кикаха перешел на дракландский язык и позволил ему подняться, чтобы тот мог сесть в кресло. Человек дрожал от холодной воды и от мысли, что Кикаха легко может разделаться с ним.