Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.
Шрифт:
Кикаха заговорил с тевтоном, и тот в ответ что-то пробормотал. Кикаха нагнулся к нему поближе. Слов было почти не разобрать, но некоторые из них он уловил. Они не походили на немецкие. Баронет заговорил на языке Властелинов!
Кикаха вернулся к Подарге. Ее открытые глаза тускнели, словно на них слой за слоем накладывали вуали смерти.
— Подарга! — позвал Кикаха. — Что случилось?
Гарпия застонала, а потом что-то произнесла, и Кикаха снова поразился. Она тоже заговорила на языке Властелинов!
После этого она умерла.
Кикаха позвал Анану. Пока она стояла на страже, он попытался допросить Шуптарпа. Тевтон находился в глубоком шоке и быстро умирал. Но он, казалось, узнал Кикаху, хотя только на миг. Наверное, жажда жизни, нахлынув, придала ему столько сил, что он сумел высказать просьбу, способную спасти его — если бы Кикаха проявил милосердие.
— Мой колокол... там... надень его... мне на голову... Я буду...
Губы его дернулись, в горле что-то забулькало.
— Ты вселился в Шуптарпа? — спросил Кикаха. — Овладел им, вместо того, чтобы убивать? Кто ты?
— Десять тысяч лет, — прошептал Колокольник. — А потом... ты...
Глаза его поблекли, словно в мозг сыпалась пыль, челюсть отвисла, будто подъемный мост для выпуска души — если у Колокольников имелись души. А почему бы и нет, если они имелись у других? Колокольники были смертельными врагами всех разумных существ, особенно ужасными из-за захвата сознания. Но в действительности они являлись не более злобными и смертельными, чем любой другой враг. Захват хотя и казался особенно ужасным, он не был таковым для жертвы, чей разум умирал прежде, чем в тело вселялся Колокольник.
— Третий Колокольник захватил мозг Шуптарпа, — сказал Кикаха. — Затем, он, должно быть, сбежал на верхние этажи, рассчитывая, что если до меня не доберутся его дружки, то он-то позже обязательно доберется до меня. Он думал, что я приму его за Шуптарпа. Теперь — Подарга... Я бы предположил, что Колокольник переправился в нее на луне, но этого не может быть. На луне были только два Колокольника: фон Турбат и фон Свиндебарн. А Лувах сказал, что видел, как они прошли через врата в центр управления. Поэтому передача, скорее всего, произошла после того, как скрылись Вольф и Хрисеида. Один из этих Колокольников вселился в Подаргу, но не раньше, чем эти двое перебили находившихся с ними дракландских солдат, чтобы придать сражению вид, будто все они были убиты Вольфом и Хрисеидой. Потом один из Колокольников вселился в Подаргу, а другой — в солдата, которого пощадили для этой цели. Вот в теле этого солдата Колокольник и прыгнул на Нимстоула. Так что теперь фон Турбат и фон Свиндебарн мертвы, несмотря на все их хитрости, а Колокольник в теле Подарги, должен был, держу пари, притвориться, будто она оставила попытки добраться до меня. Она должна была молить меня о дружбе и вести себя так, словно действительно раскаивается, а когда моя бдительность ослабнет — убить. Знаешь, это действительно смешно. Ни Подарга-Колокольник, ни Шуптарп-Колокольник не знали, что другой — это тоже замаскированный Колокольник, и поэтому убили друг друга.
Кикаха захохотал, но вдруг замолчал и снова стал серьезным.
— Вольф и Хрисеида где-то застряли. Давай сходим в библиотеку и заглянем в кодовую книгу. Если он занес туда эти врата, то мы можем узнать, куда их занесло и насколько это опасно.
Они направились к двери. Кикаха немного поотстал, потому что его опечалил вид мертвой Подарги. Она обладала лицом Ананы, и одного этого хватило, чтобы испортить настроение — она выглядела, словно мертвая Анана. Он подумал о безумии гарпии, той муке, которую она терпела три тысячи двести лет. Гарпия могла бы снова оказаться в женском теле, если бы приняла предложение Вольфа, но слишком уж углубилась в свое безумие, она хотела страдать, а больше того желала страшно отомстить человеку, вместившему ее в тело гарпии.
Анана остановилась так внезапно, что он чуть не врезался в нее.
— Этот звон! — простонала она. — Он начался опять!
Она закричала и одновременно вскинула лучемет. Кикаха уже выстрелил. Он едва не задел Анану, его луч ударил в дверной проем прежде, чем кто-нибудь там появился. И теперь лучемет работал на полную мощность, оружие не сжигало, а скорее резало. Луч отсек кусок левого плеча Нимстоула.
Нимстоул отпрыгнул назад.
Кикаха подбежал к двери и замер, не рискуя выглядывать в коридор.
— Это фон Турбат или фон Свиндебарн! — крикнул он Анане.
В его голове выстроилась стройная цепочка. Один из двух вождей забрался в Подаргу, другой переключился в тевтона. Затем они сожгли свои бывшие тела и покинули центр управления, отправившись каждый своей дорогой, надеясь истребить своих врагов.
Тот, что был в теле тевтона, напал на Нимстоула. Наверное, он действительно ранил Властелина, но все равно вынужден был вселиться в него.
Нет, это абсолютно невозможно. Для захвата тела требовалось два Колокольника. Иначе кто бы поместил ему на голову матрицу?
Выходит, Колокольник в теле Подарги сопровождал лже-солдата. Он помог оглушить Властелина и после переноса сознания удалился. Лже-Нимстоул пырнул ножом лишенного разума солдата, а перед Кикахой разыграл роль коротышки. Подозрительность Кикахи разрушила его планы. Он запер Колокольника, но тот каким-то образом сумел выбраться. Может, у него имеется лазер, вживленный в тело?
Нимстоул-Колокольник вернулся, надеясь застать врасплох Анану и Кикаху. В случае удачи он мог бы восстановить свою расу и привести ее к господству. Но Колокольник не удержался и прихватил с собой матрицу-колокол. Именно поэтому Анана почувствовала его приближение.
Допустим, перейти из тела солдата в тело Нимстоула помогла Подарга. А если не она, то по дворцу бродит еще один Колокольник, которого предстоит найти и уничтожить. Но сперва нужно расправиться с Нимстоулом.
Кикаха выждал минут десять и решил действовать. Если Колокольник остался на ногах, то мог уйти далеко. Значит, можно покинуть центр управления, не опасаясь выстрела в упор. Если же враг лежит в коридоре, истекая кровью, то им тоже ничего не угрожает. Хуже, если рана у него несерьезная. Тогда он дожидается, чтобы использовать свою последнюю возможность.
Ожидать какого-то знака со стороны было бессмысленно. Кикаха велел Анане отойти, разбежался и прыгнул в дверной проем. В прыжке он развернулся и нажал на курок. Луч скользнул по стене, прочертив в мраморе канавку. Сместить прицел ничего не стоило.
Но Колокольник и не пытался сопротивляться. Он сидел в луже крови, вытекающей из раны, прислонившись спиной к стене. Лучемет валялся у ног. Голова откинулась, челюсть отвисла. Кожа начинала синеть.
Кикаха упал на пол, вскочил на ноги и медленно приблизился к Колокольнику. Убедился, что он безопасен и нащупал пульс. Лучемет валялся у ног. Голова откинулась, челюсть отвисла. Кожа начинала синеть.