Модель Нового американского университета

Кроу Майкл

В главе 1 мы рассмотрим современный социетальный контекст американского исследовательского университета и начнем дискуссию о различных взаимосвязанных аспектах и измерениях ведущих исследовательских университетов – коих примерно сотня (как государственных, так и частных), плюс еще сотня менее известных учреждений подобного рода с менее объемным исследовательским портфолио. Здесь и далее мы стараемся описать контекст, в котором разворачивается дилемма современного американского исследовательского университета, предложить свою интерпретацию присущих ему недостатков и дополнить модель новыми параметрами. Мы стремимся показать, что реализация модели подразумевает реконцептуализацию американского исследовательского университета как комплексного и адаптивного универсального научного предприятия, занятого исследованиями, изобретениями и созданием инноваций и открытого самым широким слоям населения как в социо-экономическом, так и интеллектуальном плане. Однако каждое учебное заведение должно воплощать модель в жизнь в соответствии со своим собственным уникальным профилем, определяемым его миссией и средой; характеристиками его академического коллектива; разнообразием входящих в его структуру колледжей, факультетов и кафедр; а также степенью открытости и готовности к служению на благо общества. Любая всесторонняя реконцептуализация какого-либо учреждения или института должна, таким образом, учитывать внутреннюю логику их развития, в особенности если речь идет о таком комплексном организме, как крупный исследовательский университет. Эта внутренняя логика определяет все процессы адаптации, инновации и эволюции. Поэтому в задачи нашей книги не входит формулирование универсальных предписаний, применимых в любом контексте. Скорее мы намерены привлечь внимание к необходимости более точной фокусировки и полномасштабной дискуссии, итоги которой можно будет после калибровки на месте применять к конкретным учебным заведениям.

В главе 1 анализируется также адекватность

современных представлений о том, что правительство в определенной мере ответственно за поддержание уровня образования своих граждан. Мы рассматриваем эгалитарную концепцию высшего образования, сформулированную еще во времена возникновения американской республики, и меритократические установки, сформировавшие нарративный горизонт нашего демократического эксперимента. В контексте такого объединения экономических, политических и социальных течений, сделавших возможным зарождение Американской мечты и породивших на свет «американское столетие», исследуются социальные ценности, которые сформировали концепцию общественного договора, вызвавшего к жизни передовой для всего мира уровень образования и исследовательской деятельности, способствовавшей повсеместному росту уровня благосостояния. Мы рассмотрим доказательство того, что вплоть до последней четверти минувшего столетия доступ к образованию в колледжах служил миллионам в качестве трамплина для межпоколенной экономической мобильности [43] . Не будет обойден вниманием и последовавший за этим, несмотря на успешность обсуждаемой здесь модели, спад в государственных инвестициях в высшее образование. Сокращение инвестиций совпадает со снизившимися показателями уровня образования и все более резкими различиями в доходах, как и со сворачиванием перспектив молодых поколений. Подобный разворот приходится на то время, когда все большее число американцев стремятся получить высшее образование, осаждая институты, готовые принять студенческий контингент лишь в объеме потребностей довоенной эпохи. Мы приступаем к рассмотрению эффектов дефицита образовательной инфраструктуры и плачевных последствий практики приема, основанной на принципе исключения и тем самым лишь укрепляющей социальную стратификацию, которую заклеймили как «воспроизводство привилегий» [44] . Эта характерная для исследовательского университета отягощенность перечисленными взаимосвязанными измерениями послужит основой нашей аргументации, завершится же глава кратким изложением соображений относительно необходимости новой модели для проведения модернизации упомянутых учреждений.

43

Goldin С., Katz L.F. The Race between Education and Technology. P. 11–43.

44

Carnevale A.P.; цит no: Edsall T.B. The Reproduction of Privilege // New York Times. 2012. March 12.

Исторические предпосылки возникновения модели Нового американского университета рассматриваются в главе 2, которую открывает краткий обзор прежних моделей, – эволюционируя, они сближались отдельными гранями и в конце концов в последние десятилетия XIX в. образовали новый институциональный тип. Его наиболее вероятный прообраз – Университет Джонса Хопкинса (учрежден в 1876 г.), вобравший элементы двух моделей: с одной стороны, в нем сквозит «коллегиальная» модель Оксфорда и Кембриджа – обучение бакалавров предполагает их проживание в университетском кампусе, а с другой – немецкая модель, олицетворяемая Берлинским университетом, – акцент в этом случае на развитии научных исследований и углубленной специализации в магистратуре. Есть и третья составляющая новой модели – так называемые земельные наделы университетам и колледжам, выделявшиеся согласно Закону Моррилла (принят Авраамом Линкольном в разгар Гражданской войны). Утилитарные установки, которые Акт поощрял среди государственных университетов и нескольких ведущих частных «земельных» учебных заведений, способствовали становлению американского исследовательского университета, ориентированного на научные исследования, технологические инновации и тесные связи с бизнесом и промышленностью.

В главе 2 мы также проанализируем, как децентрализация американского высшего образования способствовала конкуренции учебных заведений на «академическом рынке» [45] . Интеграция обучения с фундаментальными и прикладными исследованиями закрепила институциональный тип, позволяющий обеспечить образование последующих поколений граждан и внести весомый вклад в экономическое развитие. В этом контексте мы рассмотрим последствия Второй мировой войны для сферы образования и расширение государственной поддержки исследовательской деятельности в университетах. Оно было инициировано Ванневаром Бушем, советником президента Франклина Д. Рузвельта и директором-основа-телем Управления научных исследований и разработок (Office of Scientific Research and Development – OSRD). Его доклад «Наука – бесконечные рубежи» проложил русло научно-технической политики во время войны и создал прецедент для обоснования федеральных инвестиций в фундаментальные исследования в мирное время. Итогом этой политики в послевоенную эпоху явился так называемый университет холодной войны, именуемый сенатором Дж. Уильямом Фулбрайтом «академическим военно-промышленным комплексом» [46] . Краткий очерк о Гарвардском университете по случаю его 375-го юбилея дает представление о несоответствии масштабов приема в вузы, оставшихся на уровне элитных университетов, растущему спросу на образование и интересам всей страны. Завершается глава 2 построением эволюционной кривой университетов в западном мире: она указывает на императивную потребность в обновленных учебных заведениях, следующих духу предпринимательства и способных удовлетворить возросший спрос.

45

Graham H.D., Diamond N. The Rise of American Research Universities: Elites and Challengers in the Postwar Era. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1997.

46

Leslie S.W. The Cold War and American Science: The Military Industrial Academic Complex at MIT and Stanford. N.Y.: Columbia University Press, 1993. P.2.

За исключением, пожалуй, лишь религиозных и судебных институтов, немногие институты современного общества так же крепко держатся традиций, как академическое сообщество [47] . В главе 3 мы обращаемся к «темной стороне» академической культуры и анализируем присущую последней тягу к престижу, которая ведет к институциональному изоморфизму – парадоксальной тенденции организаций и институтов в определенных секторах копировать друг друга и все больше гомогенизироваться. Институциональный изоморфизм есть «процесс сдерживания, вынуждающий одну социальную группу походить на другие, сталкивающиеся с тем же набором условий окружающей среды» [48] . Это чрезмерное почитание традиции – или же филиопиетизм – культивирует единообразное мышление, порождающее неразличимые учебные заведения – условный «типовой государственный университет»; в частных университетах та же тенденция проявляется в «гарвардизации». Склонность учебных заведений к имитации референтных для себя образцовых институтов мы считаем свидетельством их стремления к легитимности с типичной ориентацией на престижность [49] . В данном контексте мы рассматриваем сопутствующие крупным бюрократическим структурам рутину, стандартизацию, инерцию и конформизм [50] . Предложив краткое описание случаев сопротивления реформам в американском высшем образовании, мы завершим главу обзором конструктивных аспектов этой традиции на примере гуманитарных и естественных наук.

47

Clark W. Academic Charisma and the Origins of the Research University. Chicago: University of Chicago Press, 2006 (рус. пер.: Кларк У. Академическая харизма и истоки исследовательского университета. М.: Изд. дом ВШЭ, 2017).

48

DiMaggio P.J., Powell W.W. The Iron Cage Revisited: Institutional Isomorphism and Collective Rationality in Organizational Fields // American Sociological Review. 1983. Vol. 48. No. 2. P. 149.

49

Тота J.D. Institutional Strategy: Positioning for Prestige//The Organization of Higher Education: Managing Colleges for a New Era / ed. by M.N. Bastedo. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2012. P. 119.

50

Классическое исследование бюрократии представлено в работе: Downs А. Inside Bureaucracy. Boston: Little Brown, 1967.

Преобразовательный эффект, оказываемый американским исследовательским университетом на уровень, качество жизни и экономическую конкурентоспособность страны, изучается в главе 4. В ней мы сосредоточим внимание на производстве знаний в крупнейших исследовательских университетах, которое дополняет их роль в образовании последующих поколений во всех сферах человеческой деятельности. Мы рассмотрим важнейшие аспекты экономических эффектов, возникающих благодаря интеграции научных исследований и разработок в учебный процесс в университетских кампусах нашей страны и с середины XX в. вносящих неоценимую лепту в рост американской экономики. Мы остановимся и на роли этих институтов в деле производства новых знаний, производства, ведущего к непрерывным инновациям, – это идеи, продукция и процессы, которые способствуют развитию глобальной экономики знаний, – а также рассмотрим их посредническую роль в обеспечениии взаимосвязей между фундаментальными исследованиями и процессами их внедрения, в результате чего возникают новые отрасли промышленности и инновационные кластеры. Научные открытия и технологические инновации, являющиеся продуктами академических исследований, повсеместно признаются определяющими для хода экономического развития, во второй половине XX в. превратившего Соединенные Штаты в ведущую мировую супердержаву. Мы кратко остановимся на воздействии исследовательских университетов как центральных региональных инновационных кластеров, воздействии, наиболее ярко и показательно проявившемся на примере взаимосвязей между Стэнфордским университетом и Силиконовой долиной, а также между Гарвардским университетом и Массачусетским технологическим институтом и Шоссе 128 (окружная автомагистраль, связывающая местные промышленные предприятия. – Примем, пер.) в Бостоне; будет отмечено и место исследовательских университетов в нашей национальной инновационной системе.

Институциональное проектирование – далеко не второстепенный, только лишь сопутствующий производству и распространению знаний, административный вопрос. В главе 5 мы подробно остановимся на тесных взаимоотношениях между ними. В главе вводится понятие институционального проектирования, рассматриваются последствия проектировочных недостатков настоящей модели и потенциальные возможности новой модели американского исследовательского университета. Проектирование – основополагающее понятие Нового американского университета, и именно подробности практики институционального проектирования мы и рассматриваем в главе 5, в особенности в контексте организации исследовательской работы и реализации междисциплинарности и устойчивости развития.

Прагматизм признают наиболее значимым вкладом нашей страны в философию, и в главе 6 мы приводим очерк о нем для разъяснения его влияния на американский исследовательский университет. Прагматизм характеризуется вниманием к практическому применению знания при наличии общественного согласия и тем самым являет собой не в полной мере оцененную базу педагогического и исследовательского предприятия Нового американского университета. Позиция прагматика, увязывающая знание с действием, по умолчанию определяет концептуальные рамки новой модели, в особенности его озабоченность тем, чтобы знание вело к действию с целью преобразовательного эффекта в реальном мире. В данном контексте мы рассмотрим роль научного сообщества в поддержке концепции устойчивого развития и задачу последнего, предполагающую обеспечение сбалансированности производства материальных ценностей с постоянно улучшаемыми экологическими показателями и уровнем социального благополучия. Мы убеждены, что академический сектор должен принять на себя лидерство в управлении нашим, все ускоряющимся, воздействием на окружающую среду планеты.

В результате всеобъемлющей реконцептуализации Университет штата Аризона стал основополагающим прототипом для модели Нового американского университета. В главе 7 предлагается разбор реализации этого проекта с описанием процесса проектирования, предпринятого с целью преобразования Университета штата Аризона из развивающегося регионального государственного исследовательского университета с нестабильной репутацией в учебное заведение, конкурирующее в научном отношении с ведущими университетами мира – даже несмотря на то, что оно открывает доступ к системе разработок и производства знаний широким слоям населения, отражающим все социодемографическое и социоэкономическое разнообразие региона. Реконцептуализация, начатая в 2002 г., представляет собой полномасштабный институциональный эксперимент, проводимый в реальном времени, который был назван изданием Newsweek «одной из наиболее радикальных модернизаций в сфере высшего образования с момента возникновения в Германии XIX-го века современного исследовательского университета» [51] . Как отмечается в колонке редактора журнала Nature, вопросы о структуре и актуальности современного исследовательского университета не рассматривались «нигде столь глубоко, как в Университете штата Аризона» [52] . «Он изменился коренным образом, став впечатляющим учебным заведением, – замечает Фрэнк Роудс. – Он послужит образцом для всей страны» [53] . В заключении мы обобщаем сказанное: наши колледжи и университеты должны быть готовы указать направление и цели художественного и гуманитарного развития, общественно-научного познания, научных изысканий и технологических инноваций, являющихся плодами академической культуры и нашей главной надеждой в процессе преодоления возникших в XXI в. вызовов.

51

Theil S. The Campus of the Future: To Better Compete, A Few Bold Leaders Are Rethinking Their Schools from the Ground Up // Newsweek. 2008. August 9.

52

The University of the Future // Nature. 2007. Vol. 446. April 26. No. 7139.

53

Rhodes F.; цит. по: Macilwain С. The Arizona Experiment // Nature. 2007. Vol. 446. April 26. No. 7139.

Если основание колониальных колледжей начиная с Гарварда в 1636 г. представляло собой первую волну так называемого высшего обучения, докатившейся до наших берегов от Британии и европейского континента, то открытие различными штатами самых разных государственных колледжей на протяжении последующих двух столетий стало второй волной. Все эти региональные колледжи занимались почти исключительно преподаванием, однако с третьей волной мы встречаем и первые перемены в направлении прикладных исследований в университетской среде, пусть и тесно связанных с сельским хозяйством и нуждами местной промышленности и по большей части ограниченных тем, что можно охарактеризовать как «чисто практическое решение проблем» [54] . «Земельные» колледжи и университеты, основанные в десятилетия, последовавшие за Гражданской войной, и стали этой третьей волной, ключевой для зарождения исследовательской базы в 15 вузах, которые между 1876 и 1915 г. сформировали институциональную форму современного исследовательского университета [55] . Около двух сотен университетов – сотня занимается исследованиями широкого профиля и сотня относительно узкоспециализированы – образовали группу американских исследовательских университетов (и четвертую волну в американском высшем образовании соответственно), явив собой наиболее сложный и разнородный тип структур по производству знаний за всю их историю. Не менее примечательно, что типы учебных заведений, характерные для трех описанных нами предшествовавших стадий развития, – элитные гуманитарные колледжи, по размаху деятельности и целям не сильно отличающиеся от колониальной эпохи; региональные колледжи, сосредоточенные на преподавании; и крупные государственные университеты, более или менее сосредоточенные на обучении стандартному набору базовых дисциплин, – никуда не исчезли, а сосуществуют и процветают на академическом рынке. Более того, мы утверждаем, что движущая сила четвертой волны уже иссякла. А возможно, и это будет более аккуратное наблюдение, некоторое движение на горизонте говорит о надвигающейся пятой волне в американском высшем образовании [56] .

54

Rosenberg N Nelson R.R. American Universities and Technical Advance in Industry//Research Policy. 1994. Vol. 23. No. 3. P. 323–348.

55

Crow M.M., Dabars W.B. University-Based Research and Economic Development: The Morrill Act and the Emergence of the American Research University//Precipice or Crossroads: Where America’s Great Public Universities Stand and Where They Are Going Midway through Their Second Century / ed. by D.M. Fogel. Albany: State University of New York Press, 2012. P. 119–158.

56

Конечно, есть и более детальные и точные схемы развития американского высшего образования. Так, Роджер Гейгер выявляет десять поколений, «в каждом из которых, или приблизительно в каждые тридцать лет», характер американского высшего образования «ощутимо менялся». См.: Geiger R. The Ten Generations of American Higher Education // Higher Education in the Twenty-First Century: Social, Political, and Economic Challenges. 3rd ed. / ed. by Ph.G. Altbach, PJ. Gumport, R.O. Berdahl. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2011. P. 37–68.