Модести Блейз
Шрифт:
Вилли и Модести молча проследовали через трапезную. Стрела вонзилась часовому чуть ниже грудины, прошла насквозь и пригвоздила свою жертву к деревянной спинке стула. Вилли взял винтовку из рук убитого, посмотрел на Модести, но та покачала головой.
— Слишком громоздко. Проверь, нет ли у него пистолета. Но другого оружия при часовом не оказалось. Тогда Вилли взялся двумя руками за торчавший конец стрелы и, упершись ногой в труп, извлек ее, вытер о рубашку часового, развинтил и передал Модести.
За трапезной были три небольших смежных зала. Из третьего на длинную
— Это, наверно, комната, где они хранят алмазы, — сказала Модести. — Я беру окно, ты дверь. Сколько тебе нужно времени?
Вилли погрузился в расчеты, прикидывая количество ступенек и коридоров, потом сказал:
— Четыре минуты.
— Ладно. Там, наверно, двое, а может, и больше. Я появляюсь первой и отвлекаю их внимание. Когда услышишь шум, входи. Причем быстро.
Он коснулся ее плеча в знак согласия, и тут же исчез за дверью. Модести бегом помчалась по галерее. Ее резиновые подметки практически не издавали никаких звуков.
Впереди, в двадцати шагах от Модести, из арки вышел человек. Она увидела его в профиль. С сигаретой в зубах, сунув руки в карманы, он шел к парапету. На бедре у него висела кобура, а в ней был «люгер». Услышав легкий шорох, человек обернулся. Быстрота реакции выдавала в нем профессионала. Никакого удивления, только мгновенно сузились зрачки. Рука его молниеносно скользнула к кобуре.
Когда пистолет оказался извлечен, Модести была от него в пяти шагах. Тогда она прыгнула ногами вперед. Только он понял, в чем дело, и попытался увернуться, ее скрещенные ступни сомкнулись вокруг его шеи. Раскинув руки по сторонам, Модести изогнулась в воздухе всем телом, чтобы как следует крутануть шею жертвы.
Человек закружился над парапетом, плохо понимая, что с ним происходит. Модести выставила руки, чтобы смягчить падение, и почувствовала, как его тело вдруг обмякло и он перевалился через ограждение. Вскоре снизу послышался тихий шмякающий звук, а затем еле слышно звякнул о камень пистолет.
Какое-то время Модести лежала у балюстрады, ухватившись за нее руками, заглядывая вниз. Обрыв был почти совсем отвесный, футов через двадцать он переходил в довольно пологий выступ и затем снова начиналась крутизна. Она увидела, как тело медленно перекатывается по пологой части обрыва, а затем исчезло за его краем. Больше никаких звуков не послышалось.
Часы в мозгу сообщили Модести, что она потеряла десять секунд. Она быстро встала на ноги и, подойдя к стене, стала карабкаться по ней к балкону. Камни были большие, грубо отесанные, в некоторых местах между ними образовались щели, и потому подъем не составил больших трудностей.
Она добралась до боковой перегородки балкона, ухватилась за нее. В тот момент, когда она повисла на руках, собираясь закинуть ноги, шторы отдернулись, дверь отворилась и на балкон вышел человек. У него было смуглое лицо и тонкие усы, полукругом изгибавшиеся вокруг рта. Он зевнул и вяло посмотрел на море.
Модести
Человек глухо вскрикнул и, шатаясь, попятился назад. Руками он закрыл глаза. На плече у него болтался пистолет на ремне. Модести одним прыжком оказалась на балконе. В тот момент его рука стала нашаривать оружие. Но Модести сделала шаг, и ее нога вонзилась ему в солнечное сплетение. Он осел на пол, словно большая тряпичная кукла, а она, перескочив через него, ринулась к окну.
За несколько секунд до этого в комнате кто-то отодвинул стул и удивленно крикнул. Этого оказалось достаточно, чтобы Вилли начал действовать.
Модести ворвалась в комнату, сжимая в руке конго. Она мгновенно оценила обстановку и резко рванулась в сторону. На нее смотрел мужчина с небольшой бородкой и автоматом в руках. Чуть сзади, левее, на полу лежал человек в коричневом берете. Из шеи у него торчал нож. На пороге в дверях стоял Вилли Гарвин, чуть подавшись вперед плечом и наклонившись по инерции, после того как бросил нож. В руках у него сейчас больше ничего не было.
Человек с автоматом смотрел мимо Модести невидящим взглядом. Автомат качнулся, и сам он тоже подался вперед, словно надрубленное дерево, которое вот-вот упадет. Модести быстро шагнула к нему и выхватила автомат, а его недавний владелец рухнул на пол ничком. Под его лопаткой, где уже расплывалось алое пятно, торчал второй нож Вилли.
Какое-то время в комнате царило безмолвие. Модести стояла, прислушиваясь. У дверей застыл Вилли в той же позе. Он тоже навострил уши. Затем он выпрямился и расслабился. Модести положила автомат на пол и тоже перевела дух.
— У меня по дороге возникла проблема, — сказала она, кивая в сторону окна. — Появился один тип, но твоя помада действует отлично.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — сказал Вилли, выдергивая нож из шеи одного из охранников. — Когда я вошел, они оба кинулись к окну. Болваны… — Он наклонился, вытащил второй нож, вытер его о куртку бородатого, потом положил оба ножа в ножны и вышел на балкон.
Модести подняла револьвер, лежавший рядом с трупом. Это был «кольт-питон» тридцать восьмого калибра с четырехдюймовым стволом. Она поставила револьвер на предохранитель, удостоверилась, что во всех цилиндрах есть патроны, и засунула его в петлю у себя на поясе.
Тут в проеме балкона появился Вилли. Он втащил за плечи тело смуглолицего и бросил его рядом с остальными.
— Этот дышит, — сказал он, вопросительно поглядев на нее.
— Ладно, пусть благодарит судьбу, — сказала она. — Затычки сделают свое дело. — Она вытащила цилиндрик, извлекла из него затычки и запихала их в ноздри смуглолицего. На столе Габриэля стояли два длинных металлических ящика с алмазами. Вилли взял один за рукоятку, приподнял, проверяя вес.