Модификатор
Шрифт:
Обычно после таких ударов на нем много крови, а здесь какая-то светящаяся слизь. Она быстро потускнела и начинала неприятно пахнуть. Полицейский тем временем решил удивить Гюнтера, поднявшись на ноги. Немец еще ни разу не встречал человека способного встать после такого удара, а этот живчик поднялся и видимо собирался получить еще.
Закаленный в бесчисленных уличных боях, немец быстро объяснил полицейскому, что тот не прав. Месиво, в которое превратилось тело тюремщика, он запихнул в капсулу и выставил время на сорок восемь часов.
Глава-11.
Николь Маерс подозвала к себе мужчину в белом халате, тот незамедлительно подошел.
– Стив, в свете последних событий, вакансия Хосе оказалась свободной, теперь она твоя.
Стив коротко кивнул, он достаточно давно находился в группе Маерс, и по одному ее взгляду понял, что работа предстоит колоссальная. В группе Маерс работали только мужчины, она терпеть не могла женщин. Мужчины по ее мнению более работоспособны, у них не бывает начала циклов, когда болит все и думать о деле они не могут.
Стив знал, что когда-то очень давно Маерс пыталась работать с женщинами, но из этого ничего не вышло. У Николь мужской склад ума, он просто не в состоянии понять поступки женщин. Был у нее как-то один лаборант женщина, которая добила ее окончательно. Когда ее просили прибавить звук, она почему-то нажимала стрелочку вниз, и когда звук исчезал полностью, вот тогда она нажимала стрелочку вверх. Объяснение своих действий у сотрудницы были убийственно лаконичными: - А я думала, что прибавить это вниз, а убавить вверх. Причем ключевая фраза звучала во всех объяснениях в самом начале: - А я думала.
Поэтому Маерс считала женщин глупыми и в науке людьми случайными. Лишь небольшой их процент с мужским складом ума, обладали интеллектом, остальные даже не задумывались что это такое. Умную женщину определить достаточно просто, она никогда не говорит: - А я думала. Возможно, это связанно с тем, что она действительно думает, а не выдает желаемое за действительное.
Среди мужчин тоже было полно идиотов, считающих себя учеными. Но в процентном соотношении среди них было гораздо легче найти действительно умного человека. И Стив гордился тем, что он оказался в числе тех немногих, кто попал в группу Николь Маерс.
– Стив, этажом ниже находится еще одна лаборатория, переоборудуй ее под новые задачи, - распорядилась Николь.
– Я пока не собиралась проводить эксперименты на людях, по крайней мере, не в ближайшем будущем. Но раз уж это произошло, то упускать такую возможность я не собираюсь.
Стив кивнул и побежал готовить лабораторию для выполнения новых экспериментов.
– Руфус, у вас есть камеры наружного наблюдения?
– Конечно мэм, без них никак нельзя.
– А как насчет качества съемки?
– У нас установлены самые последние модели, можно даже разглядеть волокна ткани, из которой изготовлена одежда.
– На безопасность руководство денег не жалеет и мы это оправдываем, - не без гордости заметил Руфус.
– Оно и заметно, - кивнула Маерс, на забрызганные кровью панели.
– Это всего лишь досадное недоразумение, когда я выберусь отсюда, то обязательно найду виновных и накажу.
– Они уже наказаны, мистер Руфус, а то, что вы называете досадным недоразумением с моей точки зрения, является серьезным проступком. И если вы и в дальнейшем намерены занимать свой пост, то вам надо будет очень сильно постараться чтобы загладить вину.
– Я понял вас мэм.
– Вот и замечательно, а теперь выведите изображение с камер на мониторы лаборатории.
Руфус собственной шеей почувствовал, как над ним повесили Дамоклов меч, и ему ничего другого не оставалось, как отправится выполнять распоряжение нового босса. Николь проводила его строгим взглядом и облачилась в белый халат. Когда она спустилась в лабораторию, там уже все было готово для эксперимента.
– Как дела Стив?
– спросила она, усаживаясь перед главным монитором.
– Я все настроил, изображение стабильное, запись ведется, - доложил он.
– Отлично, - похвалила Николь, включая микрофон.
– Руфус, спуститесь, пожалуйста, в лабораторию.
Начальника службы безопасности не пришлось долго ждать.
– Чем могу помочь?
– поинтересовался он, входя в лабораторию.
– Отправьте, пожалуйста, нескольких подчиненных за образцом, он необходим для эксперимента.
– Им нужна какая-то особая защита, и насколько объекты заразны?
– спросил Руфус, глядя на монитор.
– Не беспокойтесь по этому поводу, модификатор двадцать шесть не опасен. Когда он попадает в организм, то замещает собой кровеносную систему и становится с живым объектом единым целым. В случае смерти носителя, модификатор гибнет тоже. Перейти к другому живому существу он уже не может.
– Значит, моим ребятам нужно взять одного их них и притащить в этот пуленепробиваемый куб?
– Мне нравится, что вы все схватываете на лету, - с легким сарказмом в голосе произнесла Николь.
У Руфуса заходили желваки, но он лишь достал рацию.
– Группа браво, говорит Эдуард Руфус, немедленно выдвигайтесь на поверхность и притащите оттуда любого из зараженных. И постарайтесь не повредить объект, он нужен для экспериментов.
– Вас понял сэр, через минуту выдвигаемся, конец связи.
Камера наружного наблюдения показывала лежащих в ангаре людей, в основном это были сотрудники службы безопасности. Вдруг Руфус воскликнул, тыкая в монитор пальцем.
– Смотрите они же живые!
Люди недавно лежащие без признаков жизни стали подниматься и выходить на улицу. Там они поворачивались лицами к солнцу и просто стояли, ничего не делая.