Модный приговор
Шрифт:
Алекс удивленно посмотрел на нее, а потом улыбнулся.
— Это точно, — сказал он и продолжил развивать интересующую его тему. — Допускаю, что наш обоюдный интерес друг к другу связан с тем, что мы с Вами из совершенно разных кругов. Вы — государственный служащий, судья. Я — певец, известный скандалист. Нам интересно прикоснуться к столь непохожей на нашу жизни другого. Будет ли что-то еще, кто знает, — Алекс улыбнулся. — Зачем загадывать? Я вообще не сторонник долгосрочных проектов.
— Как странно, — сказала Камилла. — Я всегда думала, что у певцов Вашего
— Расписано, конечно, — ответил Алекс. — Не без этого. Я сначала пытался бороться со своими продюсерами, но потом сдался. Они хотят быть заранее уверены, что в ближайшие годы я буду востребован. Вот ведь парадокс. Я — представитель богемы, творческий человек, а связан обязательствами гораздо сильнее, чем Вы. Хотя по идее все должно было быть наоборот.
— Алекс, — вдруг решилась спросить Камилла, — Вы когда-нибудь одевали на себя что-либо, принадлежащее недружественному Versace Бренду?
Мужчина усмехнулся:
— Расскажу Вам, но только по большому секрету, — сказал он. — Однажды, когда я был еще совсем юный, мы с моим приятелем поспорили, смогу ли я появится на сцене в чем-нибудь из коллекции недружественного Бренда и при этом не понести никакого наказания, — Алекс сделал глоток сока и продолжил: — Единственное условие было в том, чтобы этот предмет гардероба был на виду, то есть не нижнее белье.
Камилла улыбнулась, вспоминая фотографии полуголого певца на Красной площади.
— Я надел на концерт черные сапоги D&G, а сверху обвязал их платками Hermes. В то время в мужской коллекции Gucci тоже были похожие сапоги, так что никому из многотысячной толпы даже в голову не пришло, что я надел на себя обувь совсем недружественного Бренда.
Девушка поразилась смелости Алекса, и даже засомневалась, насколько эта история правдива.
— Если не верите, — словно прочитал ее мысли певец, — могу Вам показать фотографии с того концерта, только не показывайте их больше никому.
— Даю Вам честное слово, — пообещала Камилла. — А как Вам удалось достать себе сапоги D&G?
— О, это самая интересная часть всей истории, — заговорщицки подмигнув, Алекс перешел на шепот. — Я их украл.
Камилла удивленно округлила глаза:
— Но как? Это же сразу должны были обнаружить!
— Уметь надо, — шепотом продолжал Алекс. — Я устроил себе день шоппинга, ходил по Bosco Пассажу с огромным количеством пакетов. В обувном магазине купил сразу пар пять. Сотрудники суетились, носили мне ботинки на примерку, упаковывали. Я же дождался пока камеры слежения отвернулись, и незаметно сунул пару сапог с витрины к себе в пакеты. Через неделю после концерта отправил им их обратно. Сказал, что они мне эти сапоги по ошибке в одну из коробок положили. Владелец магазина очень извинялся, просил не сообщать об этом в прессу и компетентным органам. Даже пару ботинок из экспериментальной партии Jean Paul Gaultier подарил, — певец весело захихикал, превратившись из взрослого мужчины в шкодливого мальчишку, радующемуся очередной проказе, которая осталась безнаказанной.
— Вы меня просто поражаете,
— Главное, это быть уверенным в себе и не сомневаться в собственных поступках, — ответил певец и посмотрел на свой мобильный. — Мне уже пора бежать, да и у Вас обеденный перерыв заканчивается. Может закрепим успех нашего второго свидания и перейдем на «ты»? — предложил он.
Камилла согласно кивнула. Певец позвал официанта и попросил счет.
— Ты когда-нибудь была на моих концертах? — спросил Алекс.
— Не приходилось пока, — ответила девушка, прикидывая в уме не обидится ли мужчина, но он лишь улыбнулся.
— Хочешь послушать и посмотреть на меня в естественной среде обитания.
— С удовольствием, — сказала Камилла.
— У меня в среду вечером концерт в ночном клубе «The Doroga». Оставить тебе место за столиком для особо важных персон? — Алекс расплатился с подошедшим официантом и вопросительно посмотрел на девушку.
— Оставить, — ответила Камилла.
Они встали из-за стола. Певец взял девушку за руку, и так они вышли из ресторана. Неожиданно перед ними выскочил репортер, сделал несколько снимков пары и бросился бежать. Алекс был известен своим крутым нравом и иногда заставлял журналистов удалять с их фотокамер свои фотографии.
— Эй, не убегай, можешь еще парочку кадров сделать, — крикнул певец вслед репортеру. Тот обернулся, недоверчиво посмотрел на Алекса, но увидя его улыбку, заулыбался в ответ. — Камилла, ты не против, если этот милый юноша нас сфотографирует?
— Нет, — сказала девушка. Алекс приобнял ее за талию и позволил журналисту пощелкать их с разных ракурсов.
— Только чтобы фотографии хорошие были! — погрозил он репортеру пальцем.
— Будут просто высший класс, — пообещал тот.
На прощание Алекс поцеловал Камиллу в щеку, и они разошлись каждый по своим делам.
7. Непонятные связи
По возвращении Камилла обнаружила свою помощницу не в духе. Та явно была обижена.
— Что ты такая надутая, Луиза? — поинтересовалась судья.
— Мы с Вами уже три года работаем вместе, а Вы мне совсем не доверяете! — капризно сказала помощница. Камилла слегка запаниковала. Неужели этой находчивой девочке удалось что-то накопать по делу Сержа Костина. Она ведь даже не поймет, насколько это опасно! — Все Правительство гудит, как улей. Рассказывают о Вашем обеде в нашем ресторане с Алексом По. Все мне пишут, интересуются, а я даже не в курсе!
Камилла облегченно вздохнула. Пронесло!
— Луиза, а тебе не кажется, что моя личная жизнь — это мое дело. Или мне следует согласовывать с тобой всех своих любовников?
— Нет, — испуганно проблеяла в ответ помощница, она похоже поняла, что несколько перегнула палку.
— Вот и занимайся своими делами. Или у тебя слишком много свободного времени?
— Нет, — еще более испуганно сказала Луиза.
— Я надеюсь, мы поняли друг друга, — примирительно улыбнулась Камилла, смягчая жесткий деловой тон.