Мое чужое сердце
Шрифт:
Так, квартира сто двадцатая. Это вообще, какой подъезд? Я не разбираюсь.
Кутаясь в теплый шарф, подошла к первому подъезду и сразу же наткнулась на выгуливавшего пекинеса пенсионера. Время летело как сумасшедшее, им нельзя было бездумно бросаться. Отдавшись мимолетному порыву сразу обратилась к нему, спросив, не знаком ли ему Кирилл Бережной из сто двадцатой. Дедуля отрицательно замотал головой, заявив, что в нужной мне квартире живет молодая женщина с маленьким ребёнком. Значит, всё-таки семерка…
Пришлось вернуться назад.
Сердце так колотилось, будто
Остановилась, считая до десяти, в попытке успокоится. Нет, десять тут не поможет. Лучше до ста. Никак не могла понять, куда подевалось приподнятое настроение?
Неподалеку, в расчищенной от снега беседке, сидели мужчины и, покуривая, рубились в домино. Если кто и может знать Кирилла, то только они.
— Здравствуйте, — осторожно ступая по заледенелой дорожке, подошла к ним поближе.
— Здоров, красавица! — на меня с интересом уставились четыре пары глаз.
— Я… Мне бы узнать… — так, стоит собраться и взять себя в руки. — Сто двадцатая квартира, какой подъезд?
— Четвёртый, — ответил один, с полностью седыми волосами, выдохнув на морозе густое облако дыма. — Ты к Бережным, что ли?
— Да.
— Так вот же, — кивнул мне за спину и привстал, чтобы лучше было видно его сутулую фигуру, — Кирилл идет. Эй!.. — и крикнул, привлекая к себе внимание. — Кирилл, иди сюда.
Я медленно обернулась, во все глаза уставившись на приближающегося высокого, подтянутого мужчину с пронзительными карими глазами. На вид ему было где-то за пятьдесят. Лицо строгое, подбородок квадратный, волевой. Угольно-чёрные волосы припорошены сединой. Я с жадностью поглощала этот облик. Впитывала каждую морщинку, каждое движение. Абсолютно чужой человек. Моя реакция не осталась не замеченной.
Кирилл замедлил шаги, а потом и вовсе остановился.
— Тут к тебе пришли, — обратился к нему всё тот же игрок. — Гляди, Машка как прознает, что к тебе такие молодки похаживают, со свету сживет.
На это замечание все присутствующие добродушно загоготали, приправив веселье ещё парочкой безобидных шуток.
Бережной тоже улыбнулся, не прекращая буравить меня взглядом, и вдруг… изменился в лице. Стал серьёзным, сосредоточенным. В уголках глаз залегла тоска. Он догадался, кто я. По глазам это поняла. По промелькнувшей в них боли.
— Это ты?! — то ли спросил, то ли констатировал. И уже по иному посмотрел на меня. С теплотой, что ли. — Настя…
— Жаль, что Машки нет дома. Хотя… какая разница, мы и сами не плохо посидим.
Кирилл суетился вокруг меня, не зная, куда лучше усадить. То тащил в гостиную, потом обратно на кухню. А потом, и вовсе, схватил за руку и повел в дальнюю комнату.
— Вот, — замялся, опустив глаза, — я думаю, здесь именно то, что нужно. Это её комната.
Я прошла в глубь
Из кухни послышался призывной свист чайника, и Кирилл выскочил из комнаты, оставив меня ненадолго сам на сам со своими мыслями. Их было настолько много, что не знала, с чего начать.
Пока шли к дому, потом поднимались на третий этаж, нашли общий язык. Без излишнего стеснения, скованности. Словно не чужие вовсе, а давно знакомые. Я испытала невероятное облегчение.
— Я слишком опоздала со словами благодарности, — первое, что произнесла, когда минутный ступор прошел.
— Не стоит. Совсем не стоит, — глаза Кирилла подозрительно засверкали на солнце. Наверное, от слёз. Как и у меня. — Ты жива — это самое главное. Я сам несколько раз порывался найти тебя, и вечно что-то мешало. Да и не знал, как подойти, с чего начать… Жена постоянно пылила, была против.
— Из моих близких тоже никто не приветствовал подобное рвение. Даже сейчас не в курсе, что я тут, с вами.
Кирилл добродушно улыбнулся, подмигнув:
— А мы никому не скажем. Это будет наш секрет.
Наш секрет… Зря я накручивала себя. Всё оказалось не так уж и страшно. Поначалу было неловко. А потом, войдя в квартиру и вобрав её запах, почувствовала себя, как дома. Даже имя «Алёна» не вызвало подозрения. Не одна же Алёна в нашем городе. Просто совпадение.
Пока рассматривала комнату, в приоткрытую дверь вошел Кирилл с подносом в руках. Я сразу уловила аромат сушеной земляники. М-м-м. Мне уже нравится.
— Ита-а-ак, — протянул он, поставив угощенье на стол, — сейчас мы будем распивать чай. Ты мне расскажешь о себе, а потом уже я постараюсь удовлетворить твое любопытство. Договорились?
— Договорились!
— У тебя как со временем?
Я посмотрела на часы, отметив, что в моем распоряжении ещё сорок минут:
— Подождет.
Кирилл засмеялся.
— Эх, если бы время и вправду умело ждать.
В моих руках задымилась чашечка ароматного напитка с лесными ягодами. Не смотря на учащенный пульс, руки были ледяными. Обхватив покрепче изысканный фарфор, принялась греть холодные ладони, посматривая периодически на коллекцию мягких игрушек всевозможных размеров. Невольно вспомнился Потапка, подаренный Владом на Новый Год. Такой огромной игрушки у меня никогда не было. Да и откуда ей было взяться? От отца что ли?
— Ну что, Анастасия, поведай-ка нам хоть что-то о себе. — Кирилл присел на край кровати и, сделав небольшой глоток, уставился на меня. Теперь уже открыто, чисто, без намека на грусть.
Я посмотрела на цветастые шторы, которые мне снились, как и сама комната:
— Мне двадцать два года. Работаю медсестрой в отделении хирургии, тут, неподалеку. Замужем, — показала кольцо, заулыбавшись. Кирилл улыбнулся в ответ. — Имеется младшая сестра. Ах, да, ещё есть собака. После пересадки сердца появились некоторые предпочтения в еде и слегка изменили вкусы. Скажите, а Алёне нравились пионы?