Мое инопланетное детство
Шрифт:
Воду мне начали давать с четырех месяцев. Она мне нравилась, я к ней привык и в ней нуждался.
Спрятав ножик в кармане брюк, отец откупорил сосуд и принюхался.
– Вода как вода, - сказал он, пожав плечами, и отхлебнул из горлышка.
Слегка выждав, передал сосуд маме. Мама сделала пару глотков. Я дернулся к сосуду, и мама дала мне попить из него тоже.
Меня давно мучил голод. Испив воды, есть захотел еще больше и захныкал. Мама покормила меня грудью, а покормив, надумала переодеть.
Она развернула на мне одеяльце и сняла с меня испачкавшиеся ползунки и подгузник. Вместо них обмотала меня хлопковой блузкой, которая до того была на ней, и собралась было снова завернуть меня в одеяльце, но увидела на нем синюю чешуйку. Ту самую, что отвалилась с пупырышка несшего меня синего чудища.
С отвращением взяв чешуйку кончиками пальцев, мама повела рукой, чтобы отбросить эту, как она сказала, ”гадость” куда-нибудь подальше в угол. Но в последний момент не отбросила. Задержав руку на весу, она внимательно чешуйку оглядела, словно о чем-то размышляла, и засунула ее в карман своего пальто.
Завернув меня в одеяльце, мама нашептала что-то на ухо отцу. Вскинув в изумлении брови, отец стал “переваривать” услышанное и чуть погодя сказал маме:
– Хоть бы ты оказалась права.
Родители прилегли на пол, чтобы просто отдохнуть. Из осторожности они не смыкали глаз. Я же заснул подле мамы сном младенца, каковым, собственно говоря, и был.
Когда проснулся, стены, пол и потолок комнаты сияния больше не излучали. Вокруг царил полумрак. Полной темноты не было, потому что снаружи в комнату проникали лучи какого-то светила, из чего родители сделали вывод, что в новом для нас мире имеется своя Луна.
Мама снова меня покормила, и отец сказал:
– Пора нам уже попытаться.
Мама взяла меня на руки, и отец помог ей подняться.
– Забери сосуд с водой, - попросила она его.
Отец подхватил сосуд с пола и зажал его подмышкой.
Мама вынула из кармана пальто чешуйку и с заговорщическим выражением на лице передала ее отцу. Взяв чешуйку рукой, подмышкой которой был зажат сосуд с водой, другой он вытащил из кармана брюк ножик.
Родители подошли к двери, и отец поднес к ней чешуйку. Он даже не коснулся чешуйкой двери, но фантастика: дверь поплыла вверх и пропала в притолоке.
Я не понял, почему так поучилось. Узнал от мамы, когда подрос.
Решив выбросить оказавшуюся на моем одеяльце чешуйку с синего чудища, мама вдруг подумала: ”Все двери открываются перед синими чудищами сами собой. Все синие чудища сплошь покрыты чешуйками, которые являются частью их плоти. А что если попробовать воспользоваться этой одной чешуйкой, обнаружившейся на одеяльце Артемки? Вполне может статься, что двери перед ней и откроются!”
Вот до чего додумалась мама, и вышло, как она предположила.
Ай да мама!
Глава 3. Бегство
Прижавшись друг к дружке, родители выскочили из комнаты. За дверью комнаты тоже царил полумрак. В этом полумраке родители чуть не наступили на синее чудище, которое разлеглось перед порогом комнаты. Глаза нашего стража были закрыты. Он спал.
Родители замерли, дверь в комнату опустилась за их спинами. Страж задвигал ноздрями, его смеженные веки задергались. Он начал просыпаться.
Отец нажал на заветную кнопочку в корпусе ножика, и выскочило лезвие.
В тот самый момент синее чудище открыло глаза и, оскалившись, стало подниматься на ноги с явным намерением на нас броситься.
Отец выставил в его направлении ножик, но тут в происходящее вмешалась мама.
Удерживая меня одной рукой, другой она выхватила из кармана своего пальто находившийся там флакончик со спреем, содержащим эфирные масла, и принялась распылять спрей прямо в морду синего чудища.
Броска от него не последовало. Судорожно задергав ноздрями, надув щеки и оттопырив их снизу, синее чудище вобрало в себя все порции распыленного мамой спрея и бессильно бухнулось на пол.
Мама спешно продолжила распылять спрей и израсходовала его весь, но целясь уже непосредственно в ноздри упавшего на пол синего чудища.
В результате оно еле слышно застрекотало и беспорядочно задрыгало руками, ногами, хвостом.
Родители отпрянули назад к двери, боясь быть ушибленными конвульсиями большого существа.
Те продлились секунды, и синее чудище испустило дух.
Обойдя поверженного врага, родители побежали к траволатору. Над ним была ведущая на волю дверь.
Если, конечно, можно назвать “волей” просторы мира, в который мы попали не по своему желанию.
Как бы то ни было, на этих просторах нас ждала надежда на жизнь.
Траволатор бездействовал. Из чего явствовало, что синие чудища отключали его при отсутствии надобности.
У траволатора родители остановились, и отец помог взобраться на него державшей меня маме. Взобравшись вслед за ней, он поднес к двери в куполе чешуйку. Дверь отползла вверх, в стенную толщу купола. На нас пахнуло прохладой летней ночи, и родители вылетели наружу со скоростью выпущенных из рогатки камешков.
– « -
Большая Белая Луна блистала в темно-синем ночном небе, полном красивых звезд. Они были, как земные, и небо было почти земным. Отличали его волшебно синий цвет и эта Белая Луна на нем. Во много больше Луны Земли, она и куда ярче светила над планетой, спутником которой являлась.
Речная долина была как на ладони. Легкий ветерок нежно колыхал в ней луговую траву.
От реки доносились слабый шум ее течения и тихий плеск ее воды у берегов.
В природе царили красота и покой.
Жаль, но наслаждаться ими мы не могли. Родители осознавали: погоня неминуема, и начнется, как только откроется наш побег. Что могло произойти в любую минуту. Нам нужно было срочно скрыться. Но где? В прекрасной, манящей к себе долине не затаишься. Там открытое пространство, и на нем, как в ловушке.