Мое волшебное чудовище
Шрифт:
Наконец Палыч всех переорал, взял инициативу в свои руки, и как главный застрельщик нашего похода, организовал наше движение по солнцу, мы шли сквозь заросли, иногда огибали заболоченные низины, заросшие осинами, проходили березняк и сосновый бор, спускались с холмов и поднимались на них, а лес все никак не кончался.
Говорил я, что по тропинке надо идти, – заметно нервничал Юрий Владимирович, – к тому же, завтра мне надо быть уже на работе.
Не робей, Владимирович, как-нибудь прорвемся, – бодро улыбался Палыч,
Временами казалось, что этот лес никогда не кончится. Неожиданно мы вышли на тропинку, и Юрий Владимирович опять заспорил с Палычем, доказывая, что надо идти по тропинке. На этот раз мы с Кларой поддержали мнение нашего эскулапа и теперь шагали за ним по тропинке.
Тропинка извивалась по сосновому бору, где изредка встречались березки и дубки. Пройдя еще несколько минут, мы увидели на небольшом пригорке двух спящих с громким храпом мужиков, мотоцикл с прорезанной шиной на переднем колесе, две пустые бутылки из-под водки и полбанки соленых огурцов, которые тут же по-братски разделили и съели.
В одном из спящих в милицейской форме и в помятой фуражке мы узнали Игоря Владимировича Кудинова, а глядя на усатого храпуна, лежащего головой на заднице Игоря Владимировича, мы сразу догадались, что это тот самый ковбой, Игорь Анатольевич Максимов, о котором нам говорил наш участковый. Еще мы заметили множество оборванных веревок, валяющихся рядом, из которых одна даже была привязана к сосне, и множество собачьих следов.
Ой, Боже, они поймали Иду с ее Тихоном, но они развязались и убежали, – догадалась, всхлипывая Клара.
От ее плача сразу же очнулся Игорь Владимирович и увидев ее, захихикал:
Ну что, голубушка, отвязалась?! – но, заметив нас, тут же сконфузился и затих.
Игорь Анатольевич проснулся минутой позже и встретил нас с необыкновенной радостью, и рассказал как его споил Игорь Владимирович, и как этот негодник в него даже стрелял, и как издевался над пленниками.
А вот тут-то ты уже преувеличиваешь, – подал свой хрипловатый голос Игорь Владимирович, – и связал-то я их очень крепко, вряд ли бы они сами развязались! Может это ты, обалдуй, их и развязал?! – обратился он к Игорю Анатольевичу, и тут между ними началась драка.
Нам стоило огромных трудов прекратить эту дурацкую возню, к тому же Игорь Владимирович все время порывался схватиться за свой пистолет, а Игорь Анатольевич пытался укусить любого, кто хватал его за руки.
Ну, что, ковбои, успокоились, присмирели?! – усмехнулся Палыч, глядя, как они все еще с некоторой неприязнью поглядывают друг на друга.
А вы помните, сколько времени прошло с тех пор, как вы уснули?! – спросила Клара.
Нет, не помню, – вздохнул Игорь Владимирович.
Я, признаться, тоже, – удрученно вздохнул Игорь Анатольевич и подошел к своему мотоциклу, склонившись над разрезанной шиной, и приподняв колесо, крикнул Игорю Владимировичу:
Ну что, морда, убедился, что это не я их освободил?!
Убедился, – понуро свесил свою голову Игорь Владимирович, и взяв в руки пустую бутылку, с интересом стал разглядывать этикетку, – ну, точно левая водка, наверное, у Ленки Равичевой покупали!
Это у востроглазенькой такой, что у сельпо из-под полы торгует?! – переспросил его Игорь Анатольевич.
Нет, это наша водка, я ее в городе покупал, – подошел к нему Юрий Владимирович и тоже внимательно пригляделся к этикетке на бутылке.
И охота была такую отраву покупать?! – с сарказмом прищурился на него Игорь Владимирович.
А может вы сами с Анатольевичем переусердствовали, – улыбнулся Палыч, присаживаясь к Игорю Владимировичу на пригорок, – водку-то эту мы с тобой еще у Тихона в доме вместе с Юрием Владимировичем пили!
А ведь и вправду! – стукнул себя ладонью по свежевыбритому черепу Игорь Владимирович.
Иногда мне кажется, что эти люди заполнили наше с тобой пространство и не дают вырваться нашей любви, – шепнула мне Клара на ухо.
Наверное, ты права, – шепнул я, – у меня тоже такое же ощущение!
Так давай убежим от них! – шепнула она.
Чтобы совсем заблудиться в этом лесу?! – спросил я.
И о чем это вы там шепчетесь?! – с лукавой улыбкой поглядел на нас Палыч.
Вам к каждой женщине хочется в душу залезть?! – прищурилась Клара.
Ну, почему же? – покраснел Палыч и отошел от нас к разговаривающим Игорю Владимировичу, Игорю Анатольевичу и Юрию Владимировичу, которые разглядывали порезанную шину, вроде думая как бы ее починить.
Я дам вам хороший совет, – неожиданно вмешался Палыч, – надо вырезать по окружности несколько дырок и забить пустую шину травой.
Слушай, а он ведь прав! – улыбнулся Юрий Владимирович Игорю Анатольевичу, и они тут же кинулись рвать траву.
Мы с Кларой взявшись за руки, стали от них уходить дальше в заросли весеннего леса.
Вы куда?! – догнал нас, запыхавшись, Палыч.
Мы просто хотим побыть одни, – смущенно шепнула Клара.
А вы не боитесь заблудиться?! – спросил Палыч, ломая в руках тонкую ветку бересклета.
По-моему, мы не дети, чтобы вы о нас проявляли такую излишнюю заботу! – уже занервничала Клара, крепко сжимая мою руку, – и потом, мы все же решили смыться!
Ну, что ж, – вздохнул Палыч, – счастливой вам дороги, – и, немного сгорбившись, вернулся к своим друзьям.
Пошли отсюда, – сказала тихо Клара, – пошли вдвоем искать Иду! Черт с ней, с едой, черт с ними, со всеми! – произнося эти слова, она плакала, прижимаясь ко мне.
Мы уже скрылись из виду нашей компании, которая хотя и была доброй, но одновременно была такой бессмысленной и чужой, какими мы от какой-то душевной усталости с Кларой бываем иногда по отношению друг к другу.