Мое зеленоглазое счастье
Шрифт:
Джек нахмурился:
– Когда ты разговаривала с Биллом?
– Когда мы вместе работали на кухне.
Он пожал плечами:
– Я позаботился о своих финансах и сделал несколько выгодных инвестиций. Я не хотел повторять ошибок своего отца.
На мгновение Лиззи представила себе, что Джек будет жить вместе с ней в городе, заниматься бизнесом и помогать ей растить ребенка. Это было бы замечательно.
Это было невозможно. Журналисты не дали бы им и дня спокойно прожить. Они засыпали бы Джека каверзными вопросами.
Она
Ей придется порвать с Джеком прямо сейчас. Окончательно и бесповоротно. Она не хотела уподобляться Митчу и Тоби, этим двум трусам, которые побоялись все ей сказать в лицо.
Расправив плечи, Лиззи повернулась лицом к Джеку, и у нее защемило сердце.
– У нас ничего не получится, Джек. Я говорила тебе, почему я выбрала искусственное оплодотворение и решила стать матерью-одиночкой.
На его щеке дернулся мускул.
– Потому что не хочешь снова к кому-то привязаться.
– Да, это было одной из причин, – ответила она, ненавидя себя за то, что причиняет ему боль. – Но речь идет не только обо мне, Джек. Я думаю также и о твоем счастье. Ты отличная партия для любой женщины. Уверена, что у тебя нет недостатка в молодых поклонницах и среди них ты обязательно найдешь ту, которая сделает тебя счастливым.
Джек ничего на это не ответил, и Лиззи уставилась сквозь пелену слез в безоблачное голубое небо. Она знала, что разница в возрасте – это пустая отговорка. Джек был более зрелым, чем многие ее ровесники.
Надеясь, что Джек этого не заметил, Лиззи подняла руку, чтобы вытереть слезы. Затем она услышала его голос.
– Подумай об одной вещи, Лиззи, – бесстрастно произнес он. – Спроси себя, занималась ли ты со мной любовью или бессмысленным сексом.
Не дожидаясь ее ответа, он поднялся и начал затаптывать тлеющие угли.
На обратном пути в кабине грузовика повисло напряженное молчание. Лиззи думала, что, возможно, было бы лучше, если бы она немедленно покинула «Саванну». Одна лишь мысль об этом приводила ее в ужас.
Когда они наконец въехали в ворота, она сказала Джеку:
– Спасибо, что показал мне ущелье.
– Не за что, – сухо ответил он.
– Что касается следующей недели, Джек, я уверена, что сама смогу…
Надавив на тормоз, он произнес тоном, не терпящим возражений:
– Ты не поедешь в Джиджи-Спрингз одна. Я этого не допущу.
– Но…
– Лиззи, ради бога. – Он ударил ладонью по рулю. – Туда больше сотни километров, и по дороге нет ни магазинов, ни автосервисов. Если у тебя спустит колесо, то ты застрянешь там надолго.
Лиззи знала, что причиной его гнева был их разрыв. Ей было неприятно осознавать, что она вывела
– Я тебя отвезу, – заявил он.
– Спасибо тебе, – уступила она. – Это очень мило с твоей стороны.
Теплым ясным днем Джек стоял у загона для лошадей, облокотившись о деревянную перекладину. Внешне он казался невозмутимым, но внутри его шла борьба.
На сегодня с него было достаточно проявлений эмоций. Он злился на себя за поцелуй и неприятный разговор, который за ним последовал. Черт побери, Лиззи отправилась смотреть ущелье, чтобы немного отдохнуть от работы, а он ей нагрубил.
Он не сказал ей и сотой доли того, что хотел. Ни слова о том, как она была ему дорога и какие чувства у него вызывала.
Он вернулся полный разочарования и отчаяния. Сейчас, когда начал успокаиваться, он решил, что сдаваться еще рано. Он не откажется от нее так легко, как в юности отказался от карьеры.
Несомненно, Лиззи ожидала, что он смирится со своим поражением и уйдет без боя.
«Не на того напала, дорогая».
Эта женщина понятия не имела, как сильно он ее хотел. И почему.
По правде говоря, сегодня Джек уже много раз задавался этим вопросом, перечисляя в уме причины, названные Лиззи.
Почему ему нужна именно она, сорокалетняя женщина, одержимая своей карьерой и ждущая ребенка от другого мужчины?
Чем больше он над этим думал, тем больше был уверен в своем ответе. Он был абсолютно уверен, что желает Лиззи не только из-за ее привлекательной внешности. Она была особенной, неповторимой. Единственной в своем роде. Будь ей восемнадцать или пятьдесят, он все равно бы ее желал.
Ему нравилось в ней все. То, как она улыбалась, слегка подняв левый уголок рта. Как она несла себя, гордо подняв голову и расправив плечи.
Она была личностью. Он понимал, почему ее избрали сенатором.
Но самая главная причина, по которой Джек не мог отпустить Лиззи, заключалась в особой связи, установившейся между ними в тот момент, когда они впервые увидели друг друга.
Джек понятия не имел, как можно вернуть Лиззи. Лишь в одном он был полностью уверен. Этого не случится, пока она не осознает, что нуждается в нем.
А она действительно в нем нуждалась. Лиззи была слишком умна, чтобы не замечать правды. У него не осталось другого выбора, кроме как запастись терпением.
Жаль, что терпение не входило в число его добродетелей.
Следующие несколько дней Джек был с Лиззи вежлив и предупредителен. Таким и подобало быть джентльмену, принимающему у себя высокопоставленную гостью. Он уважал ее уединение, заботился о ее комфорте и в то же время держался отстраненно.
Лиззи это раздражало. Она скучала по-прежнему, дерзкому и веселому, Джеку. Больше всего ей не хватало озорного блеска в его глазах.