Могильный червь
Шрифт:
Полиция.
Два детектива в штатском.
Когда Тара открыла дверь, она поняла, что это полицейские. Дело было не в их глазах и даже не в манерах, а в чем-то, что просто исходило от них потоками. Что-то очень серьезное и упорядоченное, что скрывало суровую мрачность, как будто эти двое видели вещи, о которых вы не хотите знать, и были свидетелями ужасов, которые их губы никогда не могли должным образом выразить словами.
Действительно копы.
Один старый и костлявый, другой - молодой и толстошеий.
И сразу же Тара поняла, что они не из полиции
– Тара Кумбс?
– Да?
– трепетное биение сердца в ее груди.
– Извините, что побеспокоил вас, - сказал старший, снимая шляпу и прижимая ее к груди, как, вероятно, всегда говорила ему мать в присутствии леди.
– Я - детектив, сержант Уилкс, а это - сержант Фингерман. Мы из полицейского управления штата, - oни сверкнули своими значками, выглядя вполне реальными.
– Нам нужно задать вам несколько вопросов, касающихся Маргарет Стэплтон.
Тара даже не вздрогнула. Она даже не сглотнула.
– О да, конечно. Заходите, - oна выдержала короткую драматическую паузу, а затем добавила: - Это не очень хорошая новость, не так ли? Вы для этого сюда пришли? Маргарет все еще нет?
– Да, это так, - подтвердил Уилкс.
– Около часа я пыталась дозвониться Баду, ее мужу. Но он не ответил.
– И не ответит, - сказал Фингерман.
– Почему это?
– cпросила его Тара.
– Мистер Стэплтон почти весь день провел в патрулировании.
Тара никак это не прокомментировала. Разве не должно было пройти сорок восемь часов до того, как ее официально объявят пропавшей без вести? Наверно, это было просто телевизионное дерьмо. С другой стороны, может быть, это и не так: они говорили о пожилой жене отставного полицейского. Если у кого-то и были связи, чтобы добиться успеха, так это, скорее всего, у Бада Стэплтона.
– Значит, Маргарет не приходила сюда вчера?
– Сказал Уилкс.
– Нет. У нее не было для этого причин. Я просила ее присмотреть за моей сестрой, но она сейчас в Милуоки. У Маргарет не было причин приходить сюда, - Тара говорила все это, не сводя глаз с Уилкса. Она была осторожна с заиканием, с тиками на лице, со всем, что могло бы заставить ее чувствовать себя неловко во время допроса.
– Я уверена, что вчера сказала Маргарет не приходить. Как я уже сказала, у нее не было абсолютно никаких причин для этого.
– Именно это мы и выяснили, разговаривая с ее мужем. Но он все еще настаивает на том, что она ушла к вам. Я был в этом абсолютно уверен.
Тара покачала головой.
– Я не могу этого объяснить.
– Конечно, Маргарет Стэплтон преклонного возраста, - сказал Уилкс.
– Бад... ее муж... сказал нам, что у нее проблемы с памятью.
– Да, он упоминал об этом. Но, честно говоря, я сама этого не замечала. Маргарет всегда была лучшей.
– Конечно, - Уилкс пожал плечами.
– Вы должны понимать, что это обычная процедура. Мы тоже не думаем, что она приходила сюда. Вполне возможно, я полагаю, что она могла быть на пути сюда и... ну, будучи в годах, она могла забрести куда-нибудь. Кто знает?
– Это ужасно, - сказала Тара.
– Да, настоящая трагедия.
У Тары появилось плохое предчувствие по поводу предстоящего допроса. Нет, в этом не было ничего явного, никакой телевизионной ерунды типа "хороший коп/плохой коп", и все же интуиция подсказывала ей, что, хотя внешне все это было чистой рутиной, под ней скрывалось что-то еще. Уилкс казался слишком... понимающим, слишком готовым объяснить, почему Маргарет не приехала вчера. А Фингерман? Фингерман ни на секунду не сводил глаз с Тары. Как будто он что-то искал. Но она не могла понять, раскусил он ее или нет.
– Спасибо, что поговорили с нами, - сказал Уилкс.
– Я знаю, как вы заняты. Бад рассказал нам все об этом.
А-а... То есть они знали все о смерти мамы и папы, о том, как Тара пыталась одна растить свою младшую сестру. Это могло бы кое-что объяснить.
Они встали, и она проводила их до двери.
У Фингермана было так много одеколона, что он практически оставил лужу. Таре показалось, что она сейчас упадет в обморок от этого запаха.
В дверях он остановился.
– Ваша сестра... Лиза, не так ли?
– Да.
– Когда она вернется?
Тара закусила губу. Она ничего не могла с собой поделать.
– Гм... не раньше выходных. Но, как я уже сказала... как я уже сказала, она даже не видела Маргарет вчера, да и я тоже.
– Конечно, но нам все равно придется с ней поговорить, - сказал Уилкс.
– Чистая рутина.
– Да, рутина, - сказал Фингерман.
Потом они ушли, направляясь к своей машине, о чем-то бормоча друг другу. Чисто рутинная работа, сказали они. Вот и все.
Тара, однако, ни на минуту в это не поверила.
24
– У меня странное предчувствие насчет всего этого дела.
Уилкс съежился, когда Фингерман сказал это, потому что знал, что это произойдет. Это должно было произойти, потому что Фингерман был всего лишь мальчишкой. Конечно, он провел семь лет в патруле, прежде чем стал детективом, но сам Уилкс занимался этим с тех пор, как вернулся из Вьетнама в 71-м, и Фингерман никогда не будет для него ничем иным, как зеленым ребенком. Может быть, он хорошо играл в эту полицейскую игру, может быть, был предан делу и еще не был испорчен системой, но он все еще был просто ребенком. И, как ребенок, он должен был воспитывать это забавное чувство, как дети, носящие значки, всегда делают это рано или поздно.
И все шло так хорошо.
Через полчаса после того, как они покинули дом Кумбсов, они все еще не подняли эту тему. Уилкс продолжал говорить о том, какие красивые краски были в этом году и как теплые дни и холодные ночи действительно украшали палату Матери-Природы. Он разъезжал по городу на служебной машине, указывая на то, какое милое местечко – Биттер-Лейк, где можно повесить шляпу, когда выйдешь на пенсию. Как он узнал, что у них в озере какая-то рыбалка, и что Фингерман думает о "Packers" в этом году, и как этот звонарь Шупманн лишил его пятидесяти баксов, когда он поспорил с ним, что на прошлой неделе "Brewers" уделают "Tigers" в Миллер-Парке.