Могильщик. Черные перчатки
Шрифт:
Чёрный могильщик попробовал объяснить старому фехтовальщику процессы, происходящие на материке, упоминал два новых рудника по добыче меди и влияние могильщиков, но К" ле стоял на своём, утверждая, что всё это чушь, которую придумали на материке, чтобы дороже продавать пшено и вино. Совсем утомившись, Велион перестал спорить с матером. Видимо, здесь, на островах, такого не происходило, а К" ле, хоть и был далеко неглупым человеком, ни черта не понимал в товаро-денежных отношениях, даже простейших.
Пока шёл спор, ночные путники выбрались на плоскую вершину холма. Теперь Лепесток Вишни предстал им во всей красе. Могучие стены замка возвышались не менее, чем на тридцать футов над землёй, а две башни
— Делать не хер, вот и жгут, — недовольно ответил К" ле на вопрос Велиона. — Да маслом с материка дешёвым хвастают. Ночь-то короткая. А зимой снова с лучинами сидеть придётся. Маяк, к тому же, зимой без надобности — море замерзает. Вернее, раньше замерзало, а сейчас наполняется айсбергами. В общем, всё равно по морю зимой не плавает никто.
Кстати, Лепесток Вишни — весьма странный замок. По сути, вот эти две башни и есть замок, их связывают подземные переходы. Там же, под землёй, и склады оружия и товаров. В башнях живёт Н" до с семьей, а так же расположены казармы. Ну и баллисты, конечно. Ты сейчас видишь четыре, но на самом деле их больше дюжины, и половина из них контролирует порт. А челядь живёт в пристройках. Ну и летний дом Н" до, к которому примыкает арена для драк. Мы, как и остальные участники, будем жить там. — Матер на миг замолчал, озираясь, а после кивнул вправо: — Давай свернём. До рассвета нас в замок всё равно не пустят, а здесь есть беседка.
— И на кой хрен мы шли ночью? — возмутился могильщик, впрочем, сворачивая вслед за учителем — перечить мастеру чревато.
— Так надо, — отрезал К" ле. — Мне надо сосредоточиться перед тем, как идти к главе клана, а этот вишнёвый сад — лучшее место.
Тотенграбер ругнулся, про себя, конечно, но вслух ничего не сказал.
"Хорошее место для медитации, ха, — угрюмо думал Велион, пробираясь сквозь густые заросли вишни. — Да здесь такие как Марва шабаши проводят…".
Чёрные в темноте ветви деревьев цепляли путников за рукава и плечи, норовили ткнуть в лицо своими скрюченными пальцами, а сухие тонкие под ногами зловеще хрустели под ногами. Как К" ле определил, что рядом беседка, Чёрный могильщик не понимал совершенно — никакой тропы здесь не было в помине. Однако старик продолжал уверенно проламываться сквозь заросли.
И его усилия увенчались успехом — совершенно неожиданно вишнёвая роща оборвалась, открывая взгляду людишек, осмелившихся проникнуть в неё, широкую, ярко освещённую лунным светом, поляну. Посередине открытого участка стояла небольшая, но высокая беседка, круглая крыша которой покоилась на тонких колоннах. В ярком лунном свете могильщик увидел высокую статую, стоящую в центре беседки. Статуя изображала странное четырёхпалое существо, голову которого венчала огромная корона из неестественно разветвлённых рогов. Он не в первый раз видел похожий монумент, но имени этого бога не встречал нигде. Единственное, что он знал, так это то, что божество было, определённо, благим — капища ему строились в местах светлых, а груды костей, в большинстве своём женских и детских, около каждого из них говорили о том, что у статуй этого бога искали защиты. Статуя отбрасывала длинную тень, которая заканчивалась как раз под ногами ученика и учителя. И эта тень показалась могильщику благословением. Длинные кривые лапы превратились в ухоженные ветви вишни, а зловещие тени, отбрасываемые ими, теперь казались прекрасными застывшими на серебристой в лунном свете траве изваяниями.
— Сядем, — хрипловато сказал К" ле, нарушая тишину. Велион кивнул, ловя себя на том, что он уже с минуту стоит на месте, поражённый представшем ему зрелищем. Впрочем, мастер, бывший здесь не в первые, точно так же стоял на месте с отвисшей челюстью.
Могильщик сделал шаг вперёд, наступая на тень. Это показалось ему кощунством, но кара небесная не постигла его, и тогда он зашагал по короткой прямой траве уверенней. Прекрасный сад вокруг с каждым шагом становился всё волшебней. В шорохе листьев на слабом ветерке слышалось пение маленьких фейри. Звёзды будто подмигивали могильщику, как это было в детстве, когда он висел на вывернутых руках для лучшей гибкости жил, и только это мигание помогало ему выдержать жуткую боль.
Наконец, ученик и учитель вошли под крышу беседки. Велион тяжело выдохнул и помотал головой. Наваждение спало. Вероятно, виной тому были разрушения, которым время подвергло изваяние, и лишайник, покрывавший его лицо.
— Здесь хорошее место сосредоточения, — таким же хриплым голосом произнёс К" ле, устраиваясь на каменной скамье. — Ты ещё слишком молод и неумел, чтобы сосредоточиться, как следует, но всё же посиди здесь и подумай. Мне же надо медитировать, слишком расшатались мои нервы в последнее время… слишком много потрясений… но я успокоюсь…
Голос старика звучал всё тише и тише, становясь сонным, потом превратился в невнятное бормотание, пока, наконец, не затих совсем. Могильщику показалось, что мастер заснул, но прямая спина и вздёрнутый подбородок говорили об обратном. Тяжело вздохнув, Велион скучающе огляделся, а после закрыл глаза, стараясь сосредоточиться. Как назло в голову лезла всякая чушь, после превратившаяся в картинки короткого счастья с Виллитой, навеянные довольно длительным воздержанием.
А после… Лицо Виллиты изменилось. Её истончившиеся и почерневшие губы искорёжила презрительная ухмылка, щёки впали, на них появились сочащиеся гноем дыры, глаза вытекли, а в пустых глазницах начали кишеть черви. Вздрогнув, Велион открыл глаза. Но стало ещё хуже. Фейри, так мило певшие недавно, рвали друг друга на части, пожирая вырванные клоки мяса и оторванные конечности. Кривые руки оживших вишен сеяли в рядах крылатых тварей опустошение, но зубастых и окровавленных фей становилось только больше и больше. Искомканные и раздавленные трупы оживали и бесконечным потоком ползли к статуе, которая сгребала тварей своими четырёхпалыми руками и заталкивала в рот, где красовались достойные хищника клыки. С каменных губ постамента стекала кровь, изо рта валилось не дожёванные куски плоти, но тварь продолжала жрать.
Что-то сдвинулось в окружающем мире. Наваждение прошло. Велион повернулся к К" ле. Учитель сидел по-прежнему прямо, но теперь его голова была повёрнута к могильщику, а глаза открыты.
— Могильщик загулялся, — произнёс старик незнакомым голосом. — Загулялся и забыл о своей цели. Пора напомнить ему.
— Мы напомним, — сказал К" ле. — Напомним.
— Его руки по локоть в крови, но скоро крови будет ещё больше, — кивнул мастер.
— Пора вернуться могильщика домой, — захихикал старик. — Дома его заждались.
— Острова — не слишком гостеприимное место, и находятся слишком далеко от цели, — снова закивал К" ле. — Слышишь, могильщик, надо возвращаться. Мы поможем.
— Да, мы поможем… — задумчиво согласился старый мастер. — Как тебе это нравится, могильщик? Ты же соскучился по дому. Тебе же надоели эти места, этот сырой воздух и это солнце, которое почти никогда не заходит за горизонт. Что-что? Ты привязался этой развалине? Ну что ж, у нас не остаётся выбора, тем более, времени всё меньше и меньше. Пока, могильщик, до скорого.