Могильщик. Не люди
Шрифт:
Поняв, что его зажимают с двух сторон, чужак метнулся влево, намереваясь бежать прочь из руин. Хасл с удивлением понял – за спиной у чужака развеваются не крылья, а полы странного по крою плаща. В тот же момент охотник выпустил ещё один болт, и снова мимо.
– Он уйдёт! – взвизгнул Некпре.
Но нет, бежать чужаку было некуда – по той улице, куда он собирался смыться, ему навстречу вышли двое рыбаков, вооружённые мечами. У пришельца же в руках, затянутых в знакомые чёрные перчатки с широкими раструбами, была только широкополая шляпа да кривой длинный нож. Его уже почти перехватили, когда он повернул назад, но прыткостью чужак отличался не меньше,
– Ты же сдохнешь, идиот! – рявкнул Эзмел.
Чёрного это не остановило. Он перескочил вздыбившуюся мостовую, увлекая за собой потоки мелких камней, скатился к полуразрушенному двухэтажному дому, каким-то чудом миновал полыхающую проклятьями груду железа и костей и ужом пролез сквозь заросли кустов.
– Он в ловушке! – с хохотом крикнул Зерв, с видимым трудом поднимаясь на груду камней, костей и земли, которую чужак так легко перескочил несколько секунд назад. – Дальше ему не уйти!
Его смех остановился так же резко, как и начался. Из руин прилетело латунное блюдо, ударившее старшему сыну Викле в грудь. Хасл успел заметить, что снаряд отливал светло-зелёным… долю секунды… потому что в следующий миг он окрасился красным, и Зерв завизжал. Завизжал в то же время, пока глухое эхо его смеха ещё катилось по коридору камня и дерева.
Хасл упал на колени, роняя невзведённый арбалет и крюк на камни. Его голова разлеталась на части. Не только его голова, но и весь мир… вот-вот… воздух звенел… Хасл закричал и сжал виски ладонями, сжал из всех сил, боясь, что его череп просто разлетится на части.
Зерв визжал (визжало его эхо – сам Зерв был уже мёртв), в разные стороны хлестала его кровь, лёгкие вздувались, выбираясь наружу сквозь переломанные и развороченные рёбра. Хуторянин сделал два шага вперёд и неуклюже завалился на кучу костей и ржавчины, которую чёрный чужак миновал, будто не заметив.
Напряжение, повисшее в воздухе, разрядилось, и мир лопнул пополам. Вверх, в стороны разлетелись груды щебёнки, осколки железа, костей и то, что ещё несколько секунд назад было Зервом. Груда проклятий, секунду назад покоящаяся на ржавом металле сплетёнными змеями и мерцающими печатями, расцвела всеми цветами радуги, и по улице прошёл вихрь. Высвободившаяся магия плетью хлестнула меж домами, разбивая в щепу деревья, громя стены и разметая жёлтые кости в пыль. Дом, в котором укрылся чужак, рухнул, по его развалинам прошла искра, перекинувшаяся на соседнее здание. Спустя несколько мгновений здания уже пылали. Удушливый чёрный дым смешался с тучами пыли, поднятыми рухнувшими стенами. На и без того мало освещённую улицу будто опустилась безлунная ночь, и лишь рыжие обрывки пламени позволяли рассмотреть хоть что-то.
Дым и пыль поползли по Бергатту, накрыли стоящего на коленях Хасла и начали душить, душить, душить. Залезли в нос, рот, лёгкие, начали выжигать глаза. Зато прошла головная боль. В голове стояло ясно как никогда…
Где-то в глубине руин тяжело ухнул взрыв от ещё одной магической вспышки. Чудовищный скрип практически выдрал Хаслу ушные перепонки. Горячий воздух, распространяющийся по узким улицам Бергатта, опрокинул охотника навзничь. На миг тяжёлые клубы дыма рассеялись, но практически сразу же чёрная пелена заполнила собой всё пространство. Отравленный магией дым выворачивал лёгкие, Хасл закашлялся, раздирая пальцами горло.
– Вставай, идиот! – прорычал кто-то рядом и рванул охотника за куртку, поднимая на ноги. – Бежим, бежим, бежим!
Хасл выблевал всё содержимое желудка на своего спасителя и заковылял следом. В голове крутилась одна мысль: как можно быстрее выбраться из руин и там начать кашлять так, как не кашлял никогда, лишь бы выдавить из лёгких проклятый дым. Мог бы охотник разорвать себе грудную клетку, он бы сделал это, но лёгкие очистил.
Рядом бежали тени, совершенно не похожие на людей, но охотник знал, что это друзья. На миг перед ним появился Эрли, зажимающий ладонью рану на щеке, в двух шагах слева ковылял Некпре, сильно припадая на правую ногу. Судя по резкому запаху рыбы, его тащил кто-то из рыбаков. Накатившая рыбья вонь едва не вызвала второй желудочный спазм, Хасл едва сдержал его. Охотник старался не дышать. Лёгкие горели, отравленный дымом воздух давил на горло, стараясь вырваться наружу тяжёлым приступом кашля, но если он сейчас закашляется, то упадёт на мостовую, и, задохнувшись, останется здесь навсегда.
Спустя сотню лет его вышвырнули в пролом в стене. Хасл упал в лужу, скользнул по грязи ладонями, уткнулся лицом в липкую землю, но, извернувшись, выбрался на сухую траву и принялся кашлять, сплёвывая мокротой и остатками еды, застрявшей в горле.
– Эк его продрало, - сказал Эзмел, стряхивая с одежды рвоту смешанную с чёрной копотью.
Да, больше никто так сильно на чёрный дым не отреагировал, лишь пара человек покашливала в кулаки. Того же Эрли куда больше беспокоила ссадина щеке. У самого молодого охотника саднили колени, но в тот момент ему на это было плевать. Способность дышать возвращалась с огромным трудом, но всё же возвращалась, а значит, вряд ли он подцепил какое-то проклятье, иначе оно его уже задушило бы.
– Мы потеряли кучу оружия, которое дал нам Викле, - медленно проговорил старый рыбак, оглядев потрёпанный отряд, - ещё мы потеряли сына Викле. Сомневаюсь, что старик обрадуется. Но могу сказать одно – вряд ли чужак переживёт то, что сейчас происходит в Бергатте. Выходит, своей цели мы добились, пусть и заплатили втридорога.
Над руинами дрожал воздух, кое-где поднимались клубы едкого дыма, и всё же взрывы больше не повторялись. Люди кое-как приводили себя в порядок и проверяли свою одежду и оставшееся оружие.
– Остался ещё один, и мне это не нравится, - угрюмо сказал Эрли.
Хасл набрал, наконец, полную грудь воздуха и медленно его выдохнул, пару раз едва сдержавшись, чтобы не закашляться.
– Мне кажется, он всё ещё жив, - просипел молодой охотник. – Не могу понять, почему, но я почти уверен в этом.
– Чушь всё это, - отмахнулся Эзмел. – Кто сунется сейчас на руины, костей не соберёт.
– Почему-то мне кажется, что этот чёрный урод как будто родился среди руин – слишком он свободно там двигался. Мы ведь не знаем, как он выжил там, в Мёртвом мире.
Судя по выражению лица, даже Эрли не верил ему, хотя уж он-то должен был заметить какой-нибудь дурной знак. Остальные и вовсе подняли бы охотника на смех, если бы не были так подавлены из-за смерти хуторянина и разбушевавшегося в Бергатте Гнева Их.
– Пошли, - махнул рукой старый рыбак, - нужно принести Викле печальные вести, а потом думать, как поймать убийцу. Но уже не сегодня.
Они ушли, а Хасл остался на месте, его не смущал даже могильный холод, который тянулся к нему от Серого зверя. В какой-то момент ему показалось, будто он заметил какое-то шевеление среди развалин, но то была лишь длинная тень, отбрасываемая Башней Друга.