Могол
Шрифт:
Акбар спокойно возвратил ей меч и отпустил домой, к мужу.
По роковому стечению обстоятельств Чанда Биби стала опекуншей племянника после смерти брата, и через год ее убили свои же военные.
К югу от Ахмеднагара Акбар обследовал знаменитые пещеры Анжанты. Здесь ранние буддисты высекли в гранитном склоне Вагурна около тридцати храмов и монастырей. Пещеры были примечательны не только своим искусственным происхождением, но и изумительными настенными росписями и фресками, изображающими жизнь Индии времен Ашоки, выполненными с поразительной живостью и достоверностью.
Акбар находился в нескольких днях пути от Гоа, но вместо того чтобы продолжать поход,
А весной 1600 года умерла и сама Хуана. После этого дальнейшее продвижение на юг потеряло для Питера всякий смысл.
У Акбара осложнились отношения с Салимом. Принцу был тридцать один год. Его оставили управлять столицей. И вот в отсутствие отца у него начали проявляться некоторые черты характера, которые не могли понравиться императору.
Особенно резко эти черты стали заметны после смерти матери. В таланте молодого человека не приходилось сомневаться, и Акбар очень внимательно следил, чтобы Салим, помимо обучения военному искусству, научился бы письму и приобщился к чтению классиков. Но после смерти Джодхи Баи, которая души не чаяла в сыне, мальчик остался без присмотра. Женатый с шестнадцати лет на принцессе Амбера, кузине своей матери, уже родившей ему сына, названного Хусро, он вдруг захотел взять себе в жены еще и персидскую девушку по имени Мехр-ун-Нисс. Этот брак был совершенно невозможен, ведь, несмотря на свою красоту, та была всего лишь дочерью тегеранского служащего, который от своей бедности предлагал дочь на улице. Она была счастлива, когда ее купил богатый могольский купец возрастом старше ее в несколько раз, которому нужна была дочь, а не наложница. Старик дал девушке хорошее образование, а ее природные способности в сочетании с красотой сделали ее популярной при дворе Акбара. Вот в нее-то как раз безнадежно и влюбился Салим. Могол никогда не согласился бы на женитьбу своего сына на простой девушке, а Салим не хотел принимать ее только как наложницу. Тогда Акбар мигом нашел Мехр мужа, персидского туман-баши. Это решение отца вывело из себя принца. Он стал позволять себе вести дерзкие разговоры о том, что сделал бы, оказавшись на месте императора. Еще больше беспокойства вызывала его непомерная страсть к вину. Поговаривали, будто он также злоупотреблял опиумом.
Неожиданное возвращение Акбара заставило Салима просить у отца прощения за свои слабости, а прощение всегда было одним из самых приятных деяний для императора. Он также помнил, что Салим был любимцем матери.
Сейчас Могол сидел с троими своими старыми друзьями и вспоминал былое.
Вспоминать прошлое случай представился особый: Абул Фазл только что закончил рукопись, над которой трудился очень долго. Она называлась «Айн-и-Акбари», то есть жизнеописание Могола. Этот труд он преподнес сейчас своему хозяину.
Акбар перелистывал страницы. Читал он все еще с трудом, но внушительный объем рукописи его приятно поразил.
Он улыбнулся своим соратникам:
— Разве я сделал так много?
Это был риторический вопрос.
Сорок лет правления он ознаменовал славными деяниями. Вся Индия, за исключением южных государств Биджапура, Майсора, Голконды и Ориссы, а также северного горного королевства Непал, преклонялась перед его властью. Но главное, что эта огромная земля, занимающая около двух с половиной миллионов квадратных миль, — больше половины Европы, включая европейскую Россию, — процветала, потому что Акбар даже в походах думал о совершенствовании своего правления и улучшении жизни подданных.
Он начал с возвращения короне всех земель, ранее находившихся в наследственном пользовании сборщиков налогов. Землями стали управлять губернаторы — джагирдары, которые вместе со своими заместителями маджумдарами назначались из Агры, что пресекало наследственную передачу должности губернатора.
Губернаторы числились военными, но были обучены решать гражданские дела, занимались судебными разбирательствами на местах и сборами налогов. Они также производили набор солдат и поставляли лошадей и продовольствие для армии, когда это требовалось.
Однако правосудие было отдано в руки назначаемого Верховного судьи, чье решение во всех юридических спорах считалось окончательным. Даже сам Акбар не всегда мог изменить такое решение. Хотя Верховный судья Мир и назначался Великим Моголом, по сути, это было первое разделение исполнительной и законодательной власти за всю историю мира.
Империя процветала. Питер Блант поразмыслил и пришел к выводу, что это самая богатая страна в мире.
Из Бенгалии везли рис, лаки, текстиль. Из Бихара — манго. Из Ауда — опиум и индиго. Из Кашмира — вино. Из Мултана — соль, ситец и пшеницу. Из Синда и Гуджарата — соль и драгоценные камни. Из Кандеша — соль и специи. Из Малвы шел неиссякаемый поток пшеницы, а из самого Дели — ковры, опиум, текстиль... и серебро для оплаты содержания армии.
И все же, где бы ни оказался Акбар и как бы ни был занят, он каждую пятницу вечером выкраивал время для разговоров с друзьями, ибо его жажда знаний по-прежнему оставалась ненасытной.
Он продолжал углублять свои познания о религиях мира и приглашал к себе представителей разных верований, чтобы обсудить суть их учений. Сегодня он пригласил нескольких священников из португальской колонии. Губернатор прислал двоих священнослужителей из только что образованного ордена иезуитов, Антонио Мронсеррата и Родолфо Аквавива. Своим высокомерием по отношению ко всякой другой религии они очень разгневали императора. Питер давно не видел Могола в таком состоянии.
Монахи все же смогли немного рассказать Бланту о событиях в Европе.
Они сообщили, что после Генриха VIII на трон взошел его сын, проживший, однако, после этого очень недолго. Затем страной правили последовательно две женщины, первые королевы, по праву занимавшие трон Англии. Между Англией и Испанией произошла большая война, в результате которой огромный флот Испании погиб в страшный шторм, который иезуиты причисляли к деяниям дьявола, защищающего себя. Они рассказали и о поражении османского флота, нанесенного христианским союзом под Алеппо.
О смерти Сулеймана, конечно, уже знали в Агре. Это произошло в 1566 году, когда Акбар воевал с раджпутами. Акбар понимал важность этого события, но из Индии оно казалось всего лишь рядовым эпизодом в долгой истории Османской империи. Отцы-иезуиты обрисовали этот факт Питеру совсем в другом свете: после смерти Сулеймана Лепанто вело войны еще целых пять лет. Но оставалось мало сомнений, что звезда Османской империи уже закатывается.
Разве не был Акбар величайшим монархом мира?
И все эти сорок лет рядом с Моголом скакал человек, который в юности не мог и мечтать, что взлетит так высоко.