Мои большие файерболы
Шрифт:
Огромный лиловый синяк не сходил две недели. Меня это привело в ужас. С тех пор я старалась не приближаться к лошадям, даже к пони. Конь словно чувствовал мой страх, косил хитрым глазом, и в нем боролись желания раскрутить дурную тетку на угощение, или шугануть меня ради веселья.
— Вот, — я протянула на ладони яблоко. Я уже видела, что местные лошадки их любят. Спасибо Сереже.
Барабан сдался перед искушением и захрустел, разбрызгивая сок.
— Кто-то пытается угнать моего коня? — услышала я голос от крыльца трактира.
— Просто я неравнодушна к большим и сильным самцам, — ответила я не оборачиваясь, и только чуть наклоняясь вперед, чтобы сделать вид сзади еще интереснее.
Все получилось, как я и рассчитывала. Барабан был пэтом, или маунтом, я в этом не сильно разбиралась. Главное, что хозяин видел и отслеживал его состояние. И когда энергия у коня вдруг стала расти, орк не удержался, и вышел посмотреть. Это все равно, что пнуть колесо у тачки, чтобы выманить владельца. Сколько таких любопытных идиотов положили у их собственных подъездов в девяностые, не счесть. Сама я те события не застала. Муж рассказывал.
— Хочешь сдать меня страже? — я почувствовала, что орк приближается, и развернулась, игриво сложив запястья, словно на мне наручники.
— Почему нет? Вдруг за тебя дадут награду! — Жакоб широко лыбился, включившись в игру.
Я дала ему подойти вплотную, а потом резко прильнула, прижавшись грудью к плотному кожаному доспеху и прошептала прямо в ухо:
— А я скажу, что твой конь пытался меня изнасиловать.
Орк попытался меня удержать, но я так же резко отпрянула, и достав еще одно яблоко, скормила его жеребцу, делая вид, что конь мне интереснее хозяина.
ЧуднЫе существа — мужчины. Дай им все — и они даже не пошевелят мизинцем, чтоб это получить. Но стоит подкинуть им возможность побороться, и они готовы соперничать за внимание даже с собственной лошадью.
— Нравится?
— Ага
Похвали мужчину, и он зазнается. Похвали его любимую игрушку, и он будет считать тебя самой мудрой и внимательной.
— Хочешь прокатиться?
Бинго!
— Не знаю, а он выдержит? Я не упаду?
— Выдержит, он смирный.
Ну конечно, пришло время показать, кто из вас главный, — ты или твой конь. Бедняга Барабан, сейчас тебе напомнят твое место. Хотя конь этому только обрадовался, заперебирал копытами, зашевелил ушами. Застоялся видимо, заскучал.
— Для этого, наверно, какие-то навыки требуются?
— У меня они есть, — сдержано похвалился орк, — ты главное держись крепче.
До околицы мы доехали шагом, Жакоб давал мне привыкнуть, а может просто хвастался перед местными. На нас оглядывались. Верховые тут были редкостью. До Барабана я таких вообще не видела. Но мне приятно было думать, что смотрят на меня.
Скакать верхом было удобно. Совсем не так, как в реальности. Широкая спина Барабана больше была похожа на сиденье чоппера. Я прижалась грудью к спине орка, обхватила руками его за пояс. Плотно-плотно. Я ведь девочка, а вдруг я упаду?
— А быстрее он может? — мои губы почти касались его уха.
Жакоб горделиво поднял коня в "вилли*", и ускоряясь погнал его к холмам. Скорость. Я — Скорость. Нет, не я, это Барабан черной тенью мчится по тракту. Я уже всерьез вцепилась в Жакоба. Его панцирь пах мокрой кожей, совсем как байкерская косуха. От нас шарахались, прижимались к обочине, смотрели вслед. Сердце сжалось и провалилось куда-то к ногам, а вдоль спины побежали предательские сладкие мурашки. Пару раз я даже охнула от восторга, раззадоривая орка еще сильнее.
(* Вилли — Езда на заднем колесе. Мариша "сваливается" в байкерские термины. Мотоциклы ей явно ближе, чем кони)
Игрок КолоБрод занес Вас в черный список.
Игрок Hikka занес Вас в черный список.
Игрок Лира занес Вас в черный список.
А вот и оргвыводы. Отделили ангцев от козлищ. От одной, особо вредной козы Мариши, чтоб не портила им стадо. Наверно собираются на вечерний кач, и Сережа оглашает "решение группы". А может увидели мою кружевную попку по дороге к холмам, ведь туда они должны плестись сейчас ради Лириного доспеха.
Игрок SirGrigor занес Вас в черный список.
Барабан с разбегу перемахнул изгородь у штольни, я завизжала и вся эта тухлая муть вылетела у меня из головы. Жакоб гнал коня через темнеющее, туманное поле напрямик, к реке. Слева оставались скалы в которых жили наги — наполовину люди, наполовину змеи. Справа сквозь туман проглядывала ограда старого погоста. Там, в окружении своей армии скелетов и зомби, в развалинах сгоревшей кирхи обитал лич Фабрициус. Финальный и самый сложный босс нубятника — двенадцатого уровня.
Орк остановил коня у самого обрыва. В нос ударил запах сырости и гниющих водорослей. Внизу лениво несла свои воды река. "Олым" — сверилась я с картой. Она подковой охватывала ясли, создавая видимость естественной преграды. Интересно, почему ее нельзя просто переплыть? Кто-нибудь сожрет на середине, или на дно утянут водовороты? Я поняла, что даже не в курсе — умею ли я здесь плавать. Правый берег был скрыт туманом. Я была здесь впервые, но слышала, что так он выглядит при любой погоде.
— Смотри, — махнул рукой Жакоб, — вон мост.
Единственная переправа через Олым оказалась совсем рядом. Широкий деревянный мост вел на Большую землю. Основательный, словно был рассчитан на серьезный трафик, а не на тощий караван раз в сутки. У моста стояла будка стражи, в ней светилось оконце. Не тут ли служит сынок скандальной бабки Нюры? Не ближний свет для пирожков, но зато были бы знакомства на таможне. Вот так нубики должны постигать мир, а не как я. Но в моих методах были свои плюсы.
— И ты можешь свободно поехать на ту сторону?